Всё не так, как кажется (СИ)

В то, что папа говорит, верить не получается. Он всегда был сторонником только легальных схем, гордился тем, что не занимается тёмными делами, и никогда ни в чём противоправном не был замешан. Он просто не мог вляпаться во что-то незаконное!
- Ризван Бахрамов – думаю, ты помнишь его – предложил мне помощь. У него есть проверенная неоднократно возможность замять дело и снять обвинение вообще либо отделаться условным сроком.
О, Бахрамова я помню отлично! Лет семь назад папа плотно сотрудничал с ним, он часто бывал у нас дома. Красивый восточный мужчина, немного младше отца мне очень нравился. Я даже была в него влюблена и мечтала, что вырасту и выйду за него замуж.
Мне было четырнадцать, когда он женился. Отец ездил на свадьбу к нему на родину, а я пролежала дома все дни, что папа отсутствовал, и проревела в подушку. Это стало для меня трагедией!
Спустя несколько лет я услышала краем уха, что его жена разбилась на машине. Помню, как сильно испугалась тогда, что своей злостью и ревностью накликала на неё беду.
Бахрамов продолжал бывать у нас дома. Но я давно излечилась от детской влюблённости и относилась к нему так, как ко всем папиным компаньонам.
- Ты же понимаешь, в тюрьму мне никак нельзя. Виола беременная. Кто ей поможет выносить и родить ребёнка, нянчиться с малышом? А если конфискуют имущество?! Её с детьми просто выставят на улицу!
Значит, о судьбе Виолы он беспокоится. А обо мне? Злость захлёстывает меня мгновенно. Папа продолжает:
- Сама понимаешь, за "спасибо" такие услуги не оказываются.
Естественно, понимаю. Но полагаю, что у папы достаточно средств, чтобы откупиться от преследования. Мне по-прежнему непонятно, причём тут я. Отец никогда не делился со мной своими рабочими проблемами. Что изменилось? Беспокойство нарастает, как снежный ком.
- И что ты будешь ему за это должен?
- Он хочет контрольный пакет акций моего завода и тебя в придачу.
- Погоди. Что значит "меня в придачу"? Я вообще-то не вещь. Меня нельзя отдать кому-то, чтобы рассчитаться за услуги!
- Ника, послушай...
- Папа! Что это вообще всё значит? Сначала меня осматривает мясничиха – язык не поворачивается назвать её врачом – так, будто кобылу на рынке выбирает. А потом ты говоришь, что отдашь меня Бахрамову "в придачу" к акциям завода? Ты в своём уме? Я – не твоя собственность! А ты – не сутенёр!
- Ника, не кипятись, дослушай. Бахрамов хочет на тебе жениться. Но как человек восточного менталитета, чтящий традиции, он поставил условие, что ты должна быть девственницей во всех смыслах этого слова. И врача он выбрал, поскольку прямо сказал, что доверяет только ей. Поэтому извини, но вариантов у меня не было. Он и так не в восторге от твоих отношений с Денисом.
- То есть всё-таки меня, как племенную кобылу, осматривали, прикидывая мою стоимость? А ты не хотел сначала мне это всё рассказать, спросить моего согласия, а потом уже тащить в клинику? Тебе не кажется, что это подло по отношению ко мне?
Чувствую, что меня начинает трясти. Я не хочу замуж. Тем более не хочу за Бахрамова, раз он такой шизанутый фанатик. Сегодня он меня заставил пройти унижение в клинике, а что будет завтра? Паранджу нацепит и в горах запрёт?
- Доченька. Я желаю тебе только добра. Ризван богат, красив, удачлив. Он – известный бизнесмен. С ним ты будешь, как за каменной стеной! Поверь, любая была бы счастлива стать его женой!
- Я – не любая! Как ты не понимаешь, что не нужны мне никакие каменные стены? – я чуть не плакала, потому что папа просил меня о совершенно невозможном. – Я хочу учиться, работать, делать карьеру. Замужество пока в мои планы не входит!
- Хорошо, я поговорю с ним, чтобы он разрешил тебе учиться и работать. Но придётся подыскать другое место. Бахрамов – уважаемый человек, он не потерпит, чтобы его жена постоянно крутилась в окружении молодых мужчин, у которых в глазах читается желание её поиметь.
- Дичь какая-то. Папа! Ау! – демонстративно пощёлкала пальцами, привлекая внимание. – Мы живём в двадцать первом веке! Что за средневековые замашки? Я – не рабыня и хочу мужа себе сама выбрать. А где и с кем работать – тоже сама буду решать.
 
- Ну так выбери Бахрамова. Я же помню, что ты когда-то была влюблена в него!
- Это было сто лет назад, в далёком детстве. С тех пор я выросла!  И потом, он – старый, мне в отцы годится.
- Не годится. Ему всего тридцать шесть. Шестнадцать лет – нормальная разница в возрасте. Зато беречь тебя будет, баловать и заботиться о тебе. Вот я старше Виолы на тринадцать лет – и отношусь к ней, как к маленькой девочке. Женщинам такое обычно нравится.
Я непроизвольно морщусь, услышав имя мачехи.
- Только не надо мне ставить свою жену в пример. Я ни за что не соглашусь жить такой бестолковой жизнью, как она.
- Николь! Думай, что говоришь. Она – моя жена.
Папа явно теряет терпение, но старается сдерживаться. Неужели он полагал, что я обрадуюсь новости о возможном замужестве и буду прыгать от счастья?
- В общем так, дочь. Ты должна принять решение: ты со мной или против меня. Если ты готова мне помочь и поддержать, то придётся принять предложение Бахрамова. Если откажешь, то шансов выпутаться у меня не будет. Меня упекут в тюрьму – и неизвестно, что будет с тобой после этого. Справишься ли ты сама, моя тепличная девочка?
- Папа, это нечестно! Отдай ему весь свой завод, но только не вынуждай меня выходить за него замуж!
- Думаешь, я ему не предлагал? Он хочет именно тебя.
- Ты вообще представляешь себе степень абсурда? Ещё раз. Я – не товар. Мной нельзя расплатиться за услуги!
- Ника, успокойся и подумай. Взвесь все "за" и "против". В конце концов, если тебе с ним будет плохо, ты сможешь развестись через какое-то время. Обещаю, что помогу с юристами. Можно заранее заключить брачный контракт, в котором прописать все твои условия. Сегодня вечером он придёт к нам свататься. Пожалуйста, скажи ему: "Да".  И оденься поприличнее.
- А можно уточнить, что такое "поприличнее"? Паранджу надо? Или хиджаба хватит?
- Николь, не ёрничай! Не надо никакой паранджи. Надень платье красивое – голубое, которое я тебе покупал недавно, когда ты шла на день рождения своей подруги. Он наверняка не переносит коротких юбок и другой вызывающей одежды, которую так любит современная молодёжь. У девушки тело должно быть максимально прикрыто тканью.
- Отлично! Надеюсь, если я сделаю всё наоборот, то он не захочет на мне жениться?
- Если он откажется от свадьбы, то и помогать мне не станет. Тогда мне придётся сесть в тюрьму, причём надолго. И даже нет уверенности, что я оттуда вернусь. Как ты сможешь жить, зная, что отказала мне в помощи? И где ты возьмёшь средства к существованию?
- В отличие от твоей жены, я не такая расточительная. Заработаю, мне на жизнь хватит.
- Никочка, подумай, пожалуйста, обо мне, о малыше, которого носит Виола! Это же твой братик или сестричка! Ну вот так сложилось. Я ошибся, совершил глупость. Виноват перед тобой, но другого выхода у нас нет. Думаешь, я стал бы тебе это предлагать, если бы хоть малейший шанс был обойтись без помощи Бахрамова или выторговать другие условия?
- Ладно, па, я всё поняла. Ты продал меня, как племенную кобылу.
Вскакиваю и выбегаю из кабинета. У меня есть ещё несколько часов, чтобы придумать какое-то решение.
Спускаясь на лифте, лихорадочно перебираю возможные варианты выхода из сложившейся ситуации.
Можно, конечно, поехать сейчас к Дэну и переспать с ним. Раз Бахрамов вынудил отца устроить такой цирк с гинекологом, то вопрос о женитьбе на мне отпадёт сам по себе, если я потеряю девственность.
Это – самый верный способ избежать вынужденного брака. Но у него имеется два слабых места. Нет никакой гарантии, что в таком случае Бахрамов поможет папе избежать тюрьмы, скорее наоборот. Да и секс с Дэном после его вчерашней тирады пока не входит в мои планы.