Посольская школа. Невеста Сокола (СИ)
— Ты ни в чём не виновата, — прошептал он. — Под мороком себя невозможно контролировать. Ты действительно становишься другим человеком. И даже если тебе понравился поцелуй, я не стану ревновать. Понравился?
Сложный был вопрос. Врать жениху не хотелось, но и сказать правду после “помилования” казалось кощунством. Сокол плевал на то, как должен был отреагировать на признание по мнению наших соклановцев. Любой другой мужчина немедленно прекратил бы отношения, обвинив меня в неверности. А он спросил, понравилось ли мне целовать другого мужчину.
Я осторожно принюхалась, до дрожи боясь узнать запах чёрного перца. Но нет. Мята была с тонкими нотками жасмина.
“Любовь, — привычно расшифровала я. — И надежда”.
Только непонятно, его ли эмоции я уловила. Раньше, кроме злости, похоти и преданности главе клана, ничего не было. Любовь и надежда вполне могли исходить от меня. Хоть Магнус и настаивал на другом объяснении странностей Сокола, я ещё не отказалась от своей теории.
— Фелиции понравился, — наконец, ответила я. — Но я не она. Я твоя. Обещаю, что впредь буду очень осторожной. Не позволю такому повториться. Ты мне веришь?
— Верю, — выдохнул он и обнял меня. Аромат мяты окутал плотным облаком. Не единого шанса жжёному сахару не оставил. — И знаю, что любое воспоминание перебивается новым. Почти любое. Амелия, поцелуй меня.
Голова всё-таки закружилась. От хрипотцы в голосе Сокола, от пронзительного взгляда любимых голубых глаз, от тяжести его рук на талии. Я улыбнулась, чувствуя, как мята пьянит и будоражит кровь, обвила руками его шею и послушно потянулась к губам.
Где-то в глубине школы будто музыка заиграла, тихая, напевная. Я снова проваливалась в бездну и не ждала спасения. Нежность Сокола обернулась настойчивостью. Он прервал поцелуй и потянул за полы халата, открывая мои плечи, обнажая грудь. Жарко стало в комнате, стыд окрасил алым мои щёки.
— Нельзя, — задыхаясь от непривычных ощущений, простонала я. Чувствовала, что сегодня он не сможет остановиться сам. — Ты обещал. Помнишь?
Лучший убийца глухо зарычал. В облаке мяты только сейчас прорезались нотки похоти и тут же исчезли. Зато расцвело разочарование пополам с сильной душевной мукой. Святые боги! Да я за всю жизнь больше эмоций от него не чувствовала!
— Ты права, не стоит до свадьбы. — Жених отпустил меня, неловко пытаясь вернуть халат на место. Руки его не слушались. — Я позволил себе лишнего. И лучше мне сейчас уйти. До завтра, Амелия.
— До завтра, — эхом отозвалась я уже ему в спину.
Лучший убийца клана исчез из моей спальни. Тяжёлыми будут полгода от официальной помолвки до свадьбы. Очень непростыми для нас обоих. Но иначе нельзя. Традиции клана не позволят по-другому.
Глава 31 (3)***Соколу не нравилось промедление с лже-студентом. Он ходил по комнате, ругая себя за дурную привычку метаться от стены до стены, брал книги с полки и снова их ставил. Дважды порывался сбежать на полигон и выпустить злость, но что-то останавливало.
— Сирая.
Почему призрачная ведьма не отзывалась? Воины из отряда с ног сбились, разыскивая её на территории, за артефакты взялись. Опрос работников ничего не дал. “Утром была, но к обеду уже сгинула”. Растворилась в небытие, ага. Вернулась в бездну, где ей самое место. Но не сейчас же. Не добровольно разрушив магическую клятву, привязавшую её к источнику. Духу-хранителю просто не хватило бы сил. А кому-то другому знаний, как именно её привязали. Заклинания-ключа, развязывающего узлы плетения. Слово там было нужно.
— Сирая! — крикнул Сокол. — Я понимаю, что совесть у тебя такая же призрачная, как тело, но и моё терпение отнюдь не твердокаменное. Сирая!
В дверь постучали.
Убийца снял со спинки стула клановый мундир, а потом раздражённо фыркнул и бросил его обратно. Не голый ведь. А кому не понравится, пусть проваливает из его спальни.
— Кто там?
— Простите, лин Сокол, у меня вопрос.
От звонкого и такого родного голоса стало теплее. Убийца беззвучно рассмеялся. Намеренно расстегнул две верхние пуговицы рубашки и пошёл открывать.
— Хоть десять, прекрасная лина, проходите.
Амелия озорно сморщила носик и убрала руки за спину. Платье надела снова белое. Продолжала смущать соклановцев нарушением традиций, а заодно прятать помолвочный браслет под длинными рукавами.
— Хочу порадовать вас завтра чем-нибудь вкусным, — смущённо призналась она, когда закрылась дверь. — Но не знаю, что вы больше любите. Пирожки с мясной начинкой или баранину запечь?
Сокол чуть дара речи не лишился. Амелия росла без матери, дома у Витта готовила исключительно прислуга. А кухаркам было по статусу не положено учить юную лину кулинарным премудростям. Бездна, да они ни разу к тесту не прикасалась. И уж точно не смогла бы сама испечь пирог.
“Научилась, — пришла в голову очевидная мысль. — Ради тебя, чурбан бесчувственный и тупень недогадливый”.
— Баранину, — неуверенно брякнул он. — Я могу помочь с мясом...
— Ну что вы? — звонко рассмеялась директриса. — У вас и так много дел. Устаёте на службе. Что же я, баранину сама не запеку? Тем более для вас готовить будет легче и приятнее вдвойне.
— У меня от обращения на “вы” скоро глаз будет дёргаться, — шутливо попенял он. — Прекрати, пожалуйста, к чему церемонии? Я верю, что твоя баранина будет самой лучшей. Лишь бы мне аппетит не испортили. Завтра должна разрешиться загадка Марко Ведари. Глава клана приедет в школу, чтобы поговорить с тем, кто прячется под его личиной. Не волнуйся, мы оцепим трактир, ни одного ребёнка близко к ним не подпустим. Я бы рад совсем увести их в другое место. Но кто знает, какие у Франко договорённости с Дартмундом? Не следят ли за ним его шпионы, не поднимут ли тревогу, если он появится на пороге соседнего трактира в компании Кеннета Делири.
Амелия выглядела удивлённой. Смотрела широко раскрытыми глазами и беззвучно шевелила губами. Не ожидала, что глава будет лично командовать операцией? Или переживала за безопасность детей?
— Оу, — выдохнула она. — Нет-нет, конечно, я не волнуюсь. Уверена, вы… ты знаешь, что делаешь. У нашего врага нет шансов уйти от лучшего воина Клана Смерти. Но сможешь ли ты уделить мне внимание вечером? Ты ведь устанешь, да? Я могу принести ужин в комнату. И обязательно вино. После тяжёлого дня вино будет кстати. Красное фитолийское или сливовое?
Невеста подошла ближе и теперь смотрела на Сокола снизу вверх, положив ладони на обтянутую рубашкой грудь. Поглаживала пальчиками ткань, покусывая пухлые губы.
— Баранина, вино и ужин в приятной компании, — хотелось мурлыкать от удовольствия, но приходилось говорить ровно. — Что может быть лучше? Я предложил бы порепетировать сегодня, но мясо, наверное, ещё маринуется? Вот что. Бездна с ним. — Сокол взял Амелию за руку и потянул к кровати. — Пусть завтра всё будет идеально, а сейчас как хочется.
— С тобой может быть только идеально, — прошептала она в ответ и слегка надавила на плечи жениха, намекая, чтобы сел на кровать. — Я весь день мечтала об этом моменте.
Амелия приподняла подол платья и, забыв о скромности, оседлала жениха. Вся кровь ушла от головы в пах. Никакого морока не нужно, чтобы перестать себя контролировать. В голове ещё билась мысль “нельзя так, обещал ведь”, но руки уже гладили округлые бёдра.
“Бельё надеть забыла”, — чуть не сорвалось с языка и Сокол тихо застонал.
От того, что она была так близко, возбуждение за два мгновения стало каменным.
“Почему бы не поиграть, — подзуживал демонёнок в голове, — раз она сама хочет. Ты опытный мужик, всегда сможешь остановиться. А она потом в первую ночь будет меньше бояться”.
