Князь тайги (СИ)

Аркудов вручил мне телефон и зашелестел картой. Но на ней не было никакой легенды — подразумевалось, что пилоты обходятся без нее. На карте для меня было много лишнего
— линии, зеленые пунктиры, красные квадраты и многоугольники, цифры, только сбивавшие с толку. Я поняла, что рельеф местности здесь обозначен настолько, насколько это могло пригодиться пилотам. В тайге вертолету все равно делать нечего.
— Похоже на то, — наконец пробормотал Аркудов. — До нее примерно. — он отобрал у меня телефон, смотрел то на экран, то на карту, долго шевелил губами. — Километров пятьдесят. Но это максимум. Скорее меньше. И если она отображена на карте, то это оживленная дорога. Но почему она настолько короткая?..
— Зачем она здесь? И почему Роман ничего не сказал? — Нет, я не отговаривала. Не могла поверить в удачу и в то, что существуют подобные совпадения. И Роман мог бы сказать про дорогу, но умолчал. Была причина? Насколько веская? К чему вообще дорога в тайге? Аркудов прав — слишком короткая. Или это.
— Помнишь, — опять спросил Аркудов, — про посадку самолета в Ижме?
Я кивнула. Такие новости не могли пройти мимо меня. Я не могла с уверенностью сказать, что послужило причиной вынужденной посадки, знала только, что обошлось без жертв, и все благодаря человеку, который в течение двенадцати лет поддерживал давно заброшенную полосу в рабочем состоянии. Я вспомнила имя — Сергей Сотников, начальник вертолетной площадки.
Если это была такая же полоса. Понятно, почему Роман не обмолвился даже словом. Потому что если там тоже кто-нибудь есть, не нужно искать концы преступления. Мы же сами придем и скажем — вот они мы, мы летали без разрешения, нарушили кучу правил и предписаний, а вот этот товарищ и куча козлов, его прикрывающих, нарушили и закон.
— Это похоже на полосу, да, — сглотнула я. Мы в очередной раз подумали об одном и том же, вспомнили те же известные обстоятельства. Милена, скорее всего, не слышала и краем уха — это не брак селебритиз и не методика дыхания женскими органами. Вот Мимимишик должен был знать. — Давай. Пойдем туда. Вдруг там кто-нибудь есть.
— Не расцветай, Диана, — Аркудов болезненно поморщился. — В Ижме были близки населенные пункты. Здесь если что -то и имеется. то военное. И если там есть люди.
Я решила не спорить. Неважно, что это, там наш шанс. Один из всех, что остался. И предупреждать, что мы отклонимся от направления до Номарино, я не стала, как и то, что если на полосе никого не найдем, то и до Номарино не доберемся. Ни к чему озвучивать очевидное, разве чтобы потом был повод сказать «а я говорила». Но это прекрасно, когда результат неудачи касается не тебя. Злорадствовать над самим собой — высшая степень безрассудства.
Мы уйдем в сторону на пятьдесят километров — но мы не можем не попытаться.
  
Глава шестнадцатая
 
Риск? Безусловно, огромный риск.
Аркудов не убрал карту и телефон держал в руках. Заряд он экономил, поэтому экран гас, и через каждые три -четыре сотни шагов мы останавливались и смотрели, в каком направлении мы идем. Это было правильным решением — мы то и дело сбивались, и по синей линии, сохранявшейся на карте, было заметно, как мы отклоняемся. И все равно я молчала: то, что происходило, касалось обоих.
Теперь мы шли молча. До кромки леса было еще далеко, туман окружал нас, окутывал все сильнее, молочно-белый, практически осязаемый, и когда Аркудов светил фонариком на него, перед нами вставала стена неизвестности. Но страшно мне не было, уже не так, как предыдущей ночью на поляне с костром. Все это из -за того, что Аркудова я давно знаю, и главное — не вспоминать истории матери: чаще всего преступления совершают те, с кем ты давно и прочно знаком.
Я переступила через бревно, вовремя его под ногами заметив. Аркудов попал в какую -то ямку с водой. Из тумана икали лягушки, а мне казалось, что у них совсем не брачный сезон... Что-то плеснуло, но легко, может, рыбка, но даже не зверь размером хотя бы с зайца.
 
Может быть, Мимимишик наутро отправится с пистолетом охотиться на мелких зверей? Из такого оружия по белкам — еще смешнее, чем из пушки по воробьям.
— Чему улыбаешься?
— Подумала, как еще они могут добыть пропитание. Грибы? Рыба? Там есть река.
— И медведи, Дианочка. Кстати, поляна, которую мы с тобой покидаем. Думаю, у местных потапычей здесь тоже кормушка. Но я не заметил ягод — а, черт, я в них абсолютно не разбираюсь.
— Можно остановиться и посмотреть. Если к утру не завоем — ягоды точно не волчьи.
Разговор был легкомысленный и уместный. Шутеечки, которые помогали. Глупые, как старые анекдоты, но успокаивающие, предсказуемые. Мы прощупывали то, что друг о друге пока не знали: на что способен каждый из нас. И не в плане развития отношений.
— Ты планировал с Миленой переспать?
— Избави меня, Дианочка, чур, — Аркудов шарахнулся от меня совсем не притворно. — Мне мой мозг дорог, я им работаю. А она вынесет его в полпинка, вон Мимимишику уже попыталась. Я бы от ее беременности прямо оттуда рванул до Номарино.
— Жаль, что вы с ней ничего не успели, ей -богу. Я рванула бы за тобой.
— Нет-нет, ты мне тоже неинтересна. Для пары ночей ты высокомерна, для большего — амбициозна, коварна и все такое. Случись что, и на моих интересах ты поставишь жирный крест. Не сомневаюсь, что я мог бы от тебя получить, но это примерно как сознательно выпить лишку, зная, что будет завтра.
— Умно, — заметила я без иронии.
— Откровенно. А ты что в ответ мне скажешь?
Я подумала.
— То же самое. Может, другими словами — мы могли бы стать, возможно, друзьями...
— Точно.
— Но у нас много пересечений в бизнесе, Игорек. Про твою школу я знаю. Ты плохо скрывал.
Из тумана надвигалось на нас что -то темное. Мы остановились, сверились с картой. Я обвиняюще ткнула в линию — мы опять отклонились, взяли левее. С чем связано то, что мы так идем, я не знала. Читала, что длина ног ни при чем и отклоняться можно в любую сторону, особенно если нет солнца или ориентиров. Синяя линия наша смахивала на путь змеи, возвращающейся домой после пьянки, но прибухнула рептилия недостаточно для того, чтобы паниковать.
Начинался лес — до него оставалось метров пятьдесят, сорок. Точнее сложно было сказать, несмотря на то, что масштаб «Гугл-Мэпс» как-то высчитал, и скорее всего, неправильно. Мы прошли почти девять километров — и я этому удивилась, мне казалось, что мы полчаса назад покинули вертолет. Возможно, опасно было терять не только направление, но и ощущение времени. Я потянула руку Аркудова с телефоном к себе и отметила: два часа одиннадцать минут.
— Мы идем почти два часа. Устала?
— А какие у нас варианты? Знаешь, что хорошо? — с усмешкой спросила я. — Мы не курим. Мне кажется, не будь у нас сигарет, это мучило бы посильнее голода.
Нас подстегивали зародившийся оптимизм и внезапное чувство единства. Грелка уже не работала, но сберегала тепло, часть пути мы прошли, прошли же, девять километров, оставалось. немного. Сорок, пятьдесят километров, это десять часов по ухоженной экотропе, нам понадобится двое суток, я сильно поторопилась, считая, что до Номарино мы бы дошли за два дня. До Номарино мы вообще не дошли бы.
— Что такое? — спросила я недовольно, упершись в спину Аркудова. — Что ты там увидел?
— Ничего, — но напряжен он был неприятно и смотрел куда-то не отрываясь. — Давай отходить назад. Осторожно, Дианочка. Осторожно.
Аркудов развернулся, сунул карту мне в руки, сам смотрел на телефон. Я постучала ему по голове свернутой картой.
— Пошли обратно по нашим следам. Там болото, и сдается мне, опаснее и здоровее того, в котором поплавала наша курочка.
Он шагнул назад, и я услышала, как явственно чавкнуло под его ногой. Я покачалась с ноги на ногу — подо мной почва была твердой, но, возможно, обманчивой. Туман наполз так сильно, что я не разбирала, что там, на земле, может, это было и к лучшему.