Дом Крови (СИ)
— Не знаю, как ты, но я после того как предупредим их, валю отсюда. Их могут и не тронуть в городе. А вот мы получим по полной. И застенки в замке у Бенуа покажутся отдыхом. Кстати, где их будем искать?
— Как обычно, — я вздохнул, — в самом помпезном и дорогом постоялом дворе. У нас же там все костеродные и двое, мать их, члены королевской семьи. Не думаю, что они напрямую к графу поедут.
Самые лучше заведения для высоких господ были в центре на одной улице, возле ратуши, чьи шпили были наравне со шпилем небольшого храма Всевидящего. На нас пялились все, пока мы по краю шли в поисках постоялого двора, но пока никто не подходил и не спрашивал, что тут забыла чернь. Потому что в храм разрешено всем. Но вот когда мы приметили в одном постоялом дворе в конюшне ругающихся конюхов, которые безуспешно пытались справиться возмущенно ржущим черным, лоснящимся чудовищем. Мы поняли, что моя догадка была верна и мы нашли куда они заселились.
Но тут на входе появилась пара дюжих охранников, в темно-зеленой ливрее с басонами, перегородив нам путь.
— Куда собрались. Вам сюда нельзя.
— Нам нужно переговорить с нашими друзьями. Они только что заселились сюда. Компания молодых парней и девушек. — Сказал Герман.
— Вашими друзьями, — он оглядел нас словно мы говорящая грязь под ногами. — Ваши друзья только в свинарнике обитают, пошли прочь пока целы.
Герман скрипнул зубами и прищурился, явно пытаясь сдержаться.
— Дарий? — По лестнице спустилась Валессия, которая похоже услышала ржание своей «Справедливости» и увидела нас в проходе, — Пропустите их они с нами, и скажите вашим конюхам, если они что-нибудь сделают с мои конем, я с них кожу лоскутами буду снимать. Он стоит дороже чем ваша вся богодельня.
Охранник поклонился ей, и отошел скривив рожу со словами:
— Прошу прощения господа, проходите.
— Куда вы пропали? Я даже не поняла, как вы ушли, потом оглядываюсь, а вас уже нет. — Валессия подошла к нам и нахмурилась глядя на Германа, — Где вы эту дебильную шляпу взяли? Пугало ограбили что ли?
— Есть новости, — проигнорировал я ее подначку, — сюда вот-вот инквизиция заявится. Там даже на площади костер готовят. Так что лучше собирайтесь.
Валессия нахмурилась еще больше, после смерти своего брата Рензо, она почти не улыбалась. Единственный, кто мог вызвать слабую улыбку на ее лице — это конь. Она немного оживала, когда ухаживала за ним, расчесывала и разговаривала с ним. А она единственная, кого он допускал к себе. Так что неудивительно, что только услышав его ржание она сразу побежала разбираться.
— Вы уверенны? — Спросила она, хотя сама знала, что врать мы не будем.
— Хочешь убедиться, подожди тут. В городе только и разговоров про затмение, нападение на орден и буйство некроманта. А тут ты в городе, потомственный некромант обучавшийся у отступника, тебя там и сожгут на площади даже разбираться не будут. Так что да, я твою мать, уверен. Где остальные? — Зашипел я на нее, стараясь говорить тихо.
— Они сверху, идем, я провожу.
Валессия махнула управляющему стоявшему неподалеку, сказав, что мы с ней. И повела нас наверх на третий этаж. Они сняли весь этаж, своя комната для каждого. Сейчас все собрались в самой большой, выделенной для Элизабет. Туда принесли подносы полные снеди. И они сидели за большим столом переговариваясь.
— О, а вот и наши скрытные ребята, а мы думали, что вы нас тоже покинули насовсем. — Рыжая откровенно была рада видеть Германа. При виде его рослой и плечистой фигуры ее зеленые глазищи блестели как изумруды.
Я выглянул в коридор, и убедившись, что никого нет закрыл дверь на засов.
— Где остальные? — Спросил я скинув рюкзак у стены и пересчитав народ, не хватало пять человек.
— Они же говорили, что поедут сами, как доберутся до Велэнса. — Ответила Лизи. — Куда вы пропали?
— Новости ходили узнавать, собирайтесь. Нужно срочно валить отсюда.
— Что такое? — Спросил Франко.
— Валуа похоже сжег отряд ордена, и теперь они жутко злые, а в паре сотен миль южнее похоже мастер буйствует. Там на каждом углу повторяют слово: некромант. И главное, сюда когорта инквизиции вот-вот заявится. А тут мы, ученики отступника.
Я замолчал, услышав тяжелые шаги, идущие по коридору. В дверь к нам заколотили так, будто в нее забил копытами разъяренный жеребец.
— Именем Всевидящего открывайте, — потребовал насыщенный и грубый женский голос по ту сторону двери.
И я почувствовал, как волосы у меня на затылке зашевелились. В следующую секунду дверь выбили с пинка и в комнату ввалилось четверка громил ордена, и здоровая бабища в треуголке и алом табарде, на котором изображен герб: терновая ветвь вокруг солнца — символ инквизиции. В проходе еще толкались с десяток людей. Но мои глаза были прикованы к человеку стоявшему в проходе, с изумлением смотрящим на меня. Грязные соломенные волосы, и безразличные голубые глаза патологоанатома. Нестор поцелованный огнем. Человек, который вручил мне лицензию ордена. Человек, который знает меня в лицо, человек, которого строго настрого советовали мне избегать как и Наместник, так мастер Эрвиг. Сам гребанный Нестор.
А за ним, стояла девушка, с глазами цвета неба и соломенными косичками заплетенными на военный манер. Лучница Лили.
— Вот, это они, они черные колдуны и некроманты, — заголосила она, тыкая в меня пальцем.
Глава 11
— Что здесь происходит⁈
— А вы собственно кто?
— Я? Я собственно хозяйка этого города — Луиза Гатти. А теперь потрудитесь мне объяснить, кто вы и что за бедлам тут происходит.
Как только к нам ввалилась дружная компания садистов и фанатиков, грамотно наведённая мстительной Лили. На сцене появились новые действующие лица, топая железными сапожищами, прибежала гвардия местного лорда, за которой шла сама хозяйка города. Которой уже доложили, что прибыла венценосная особа. И она прибыла лично поприветствовать. Потому что так полагает этикет. Была ли она с рекомендацией от Валуа или действовала сама было неясно. Но ее появление было как нельзя кстати, и я про себя возблагодарил Франко за его несдержанный язык и привычку кичиться собственным происхождением перед каждым встречным.
Ни один костеродный не любит, когда в его владениях кто-то начинает хозяйничать. Обвиняя членов правящей королевской династии. Это был очень, очень щекотливый момент, орден конечно имел колоссальное влияние. Но был далеко не всесильным. Им требовалось что-то гораздо посущественнее, чем голословное обвинение простолюдинки из захолустья. Тем более и сама она далеко не смиренная дочь Всевидящего.
А вот так взять и обвинить принцессу и отпрысков нескольких известных и влиятельных родов и без суда и доказательств. На территории королевства где эти семьи и правят столетиями. Так не мог даже Нестор, который имеет привычку втаптывать в грязь все громкие догматы костеродных. И он стушевался зная это, но главное, что это заметили все. Кто умеет смотреть, и имеет опыт. А не было опыта только у Германа, который волком смотрел на бабищу в алом табарде. И недалекой, пылающей жаждой мести Лили. Которая все продолжала тыкать на меня пальцем. Называя клятвопреступником, беглым преступником, некромантом и убийцей.
Это все конечно верно кроме первого пункта, ибо данное слово и клятвы я всегда держал. Потому что ничего другого у меня не было. Но по неопытности она тыкала в меня, но и остальных называла так же. А это уже чревато, потому что если не подтвердятся ее слова, то и отвечала она головой.
— Я брат Нестор, а это добрая сестра Элиз.
— Наслышана, — Луиза Гатти поджала губы и смерила по новой Нестора, его потертый, пыльный дорожный плащ и грязные стоптанные сапоги. И оглядела инквизиторшу, — про вас обоих. Не могу сказать, что слышала хорошее. Так что постарайтесь объяснить, почему вы не ловите некроманта, а выбиваете двери в покоях принцессы?
— Нам указали, что некромант как раз тут, — Нестор глянул на меня, — вот мы и пришли сюда.