Украсть право первой ночи (СИ)

– И не говори. О, а вот и эти розы! – обрадовалась королева, увидев перед собой желанные цветы. – Смотри, бутоны только распускаются. У меня они раскрылись больше. Посмотри, как они изящны, какая у бутонов изысканная форма!
– Черные розы. Ужасно, – графиня поморщилась.
– Просто необычный цвет, – возразила королева. – Сорви потом цветок и посмотри на свет. На самом деле лепестки красные, просто очень темные. Прекрасный рубиновый оттенок.
– Как я тебе завидую, Альд, ты радуешься цветам, – графиня смахнула слезу. – Я давно разучилась. Вся моя жизнь в Грете – череда огорчений, разочарований или вовсе несчастий.
– Ужасно, дорогая, – кивнула королева, – знаешь, я догадывалась, что ты измучишь себя страданиями. Потому заехала сегодня. Но не предполагала, что ты насколько станешь себя изводить.
– Я благодарна, что ты приехала. Мне уже легче, – теперь слезы покатились по щекам леди Амалтеи одна за другой.
– Удивляюсь, откуда у твоего сына хватает жизнелюбия, – тихо заметила королева. – Ведь хватает?..
– Потому что Ивин весь в отца! – воскликнула графиня Амалтея так, словно это было обвинение в страшном.
– Дай угадаю. Ты ведь не предупредила его, что возвращаешься раньше?
– Конечно нет! Чтобы он творил тут что пожелает, а я ничего не знала? Сама подумай. За что Пламя так меня наказывает? За что?! Когда-то я получила жалкую подачку, а Камилла – всё! И теперь я должна жить в гостевой части её дома, как приживалка, ты не позволяешь занять другие комнаты. С тобой, конечно, я не сравниваю, ты – моя королева…
– Дорогая Тея, ты переходишь границы, – взгляд королевы похолодел. – Со мной, конечно, не стоит сравнивать. Но у тебя был муж, щедрый и великодушный, который добивался твоей любви. У тебя есть сын и дочь, оба здоровые и красивые. И теперь ты живёшь в доме Камиллы, у которой не было сыновей, и больше нет ни мужа, ни дочери, ни собственно жизни, и доброго имени тоже нет. Скажи, чему больше ты завидуешь и на какие страдания жалуешься? Твой сын тебя не слушается? Так мой тоже не слишком послушный, дорогая, хотя со мной и не стоит сравнивать! Наши сыновья мужчины, своеволие в их натуре. Мой Клай путешествует, я так скучаю, -- добавла королева с нежной улыбкой.
– Я всё понимаю, не сердись, – сразу сменила тон графиня Корбут.
Помолчав немного и дав коронованной подруге полюбоваться уже другими розами, она продолжала уже без слёз в голосе:
– Ивин совершенно рассорил нас с графом Финерваутом. Граф принял меня так холодно, буквально выдворил нас всех прочь. А ведь граф прежде был к нам любезен!
– Сочувствую, – пожала плечами королева. – Что поделать, бывает.
– Ты его не любишь, я знаю, потому что он владеет тем, что принадлежало нашей Камилле. Я разделяю твои чувства!
Королева лишь кивнула.
– Если бы ты позволила нам занять и другую часть дома, я бы могла устраивать приёмы. Это важно для моей дочери. Ты желаешь, чтобы дом остался памятником Камилле?
– Я не позволю никому занимать в этом доме что-то кроме гостевого крыла, – сказала королева твёрдо, хотя и с лёгкой улыбкой. – Прости, Тея.
– Я слышала, что лорд Витер, родственник и наследник Камиллы, намерен обратиться к колдунам Цитадели, чтобы подтвердить смерть наследницы, несчастной Минель. Подумать только, эта девочка была бы моей дочерью, – глаза графини опять увлажнились. – Ещё говорят, что это случится в Гарратене, что один из Верховных Мастеров Цитадели прибудет в Гарратен по приглашению короля! Такого не было уже двадцать лет, верно?
– Так и есть, – не стала отрицать королева. – Что забавно, об этом узнали столь многие, что к Мастерам уже очередь. Думаю, они примут меньшую часть. И вот что, я все равно не позволю никому претендовать на имущество Камиллы до полного совершеннолетия Минель.
– Желаешь пока оставить его за собой? – понятливо закивала леди Амалтея. – О, я только рада.
– Именно, – согласилась королева Альдена. – Вот что, Тея, вижу, что тебе уже лучше. Я мечтаю о чашке чая. И хочу увидеть ту девицу, из-за которой в Финервауте подняли такой шум. Устроишь это для меня?..
 
Мариса ожидала, что её позовут к королеве. Хотя лучше бы, конечно, её величество решила не снисходить до такой мелкой персоны, как сирота из Финерваута, но в это не верилось. За ней пришёл Ивин.
– Гордись, не все получают высочайшую аудиенцию, обходятся секретарями, – пошутил он. – Леди Альдены не надо бояться, она тебе понравится.
– Хорошо, – вздохнула Мариса. – Ты не уйдешь?
– Ни за что, – уверенно пообещал он.
И вот – она перед королевой…
Мариса раньше не бывала в этой просторной комнате. Здесь вдоль стен были расставлены диваны и небольшие круглые столы, королева сидела за одним их них с чашкой чая, тут же на столе стояла корзинка с румяным печеньем. Королева рассматривала Марису с весёлым любопытством – как забавную зверушку. И никакой важности, надменности, что даже странно – ведь королева! Ивин угадал, Марисе она, пожалуй, понравилась бы, если бы «удивительной зверушкой» была не сама Мариса. Совсем иное впечатление производила дама, которая сидела рядом с её величеством – полная, в темном платье, отделанным кружевом, с капризным, даже немного злым выражением на красивом лице. Еще несколько взрослых дам и молоденьких девушек разместились на диванах и стульях, некоторые тоже пили чай.
Мариса поклонилась глубоким поклоном, как перед знатной особой – не слишком ловко, пожалуй, но ей нечасто приходилось это делать. Ивин остановился в паре шагов за её спиной – остался рядом. Марису рассматривали во все глаза – ничего нового! Некоторые поглядывали раздраженно и с брезгливостью, а кое-кто – с изумлением. Тоже не новость. Последние дни, рядом с рыжим, она совсем перестала замечать такое внимание. Теперь тоже быстро успокоилась.
– Как тебя зовут? – спросила королева.
– Мариса, ваше величество.
– Мариса… а дальше?
– Своих родителей, свою семью я не помню, ваше величество. Поэтому только Мариса. Я сирота.
– У тебя разве не было приёмных родителей?
– У меня был опекун, которого назначил магистрат Финерваута.
– И кто был этот опекун?
– Он был мельником, ваше величество.
Какая-то девица за спиной Марисы опять захихикала, на что королева недовольно нахмурилась, и все затихли.
Королева достала из шелковой сумки с жемчужной вышивкой небольшую плоскую шкатулку, из шкатулки – крошечный флакон, открыла его и нанесла на палец капельку маслянистой жидкости, растерла…
Она задумчиво смотрела перед собой, а Мариса – на шкатулку, точнее, на резной цветочный узор, её украшающий. Узор казался знакомым, таким знакомым, что рука сама тянулась нажать… Да-да, вот на это листик почти у самого края крышки.
– И как тебе нравится Гарратен, дитя мое? – мягко спросила королева. – Многое успела увидеть?
– Очень нравится, ваше величество, – искренне ответила Мариса. – Город так красив.
– Да уж поинтереснее деревенской мельницы, – опять послышалось за спиной.
– И как же нам укоротить длинный язычок леди Гвенны? – королева усмехнулась, – я подумаю об этом.
Она капнула на ладонь ещё каплю из флакона, закрыла его и вернула в шкатулку, с легким щелчком захлопнула крышку. Мариса по-прежнему не могла отвести взгляд от узора. Один из её снов в монастыре? Такая же шкатулка, неужели?..
– Здесь, наверное, мало привычных тебе занятий. Чем же ты занимаешь свободное время? – продолжала расспросы королева.
Мариса опять не стала лукавить:
– Обычно я читаю книги, ваше величество.
– Книги? Интересно… – явно такой ответ оказался неожиданным.
– Так и есть, – вмешался Ивин. – Мы одолжили книги у эсса Витериса, из библиотеки леди Камиллы. Готов спорить, за свою жизнь Мариса прочитала больше книг, нежели я. Как я понял, у деревенского священника была хорошая библиотека, он одалживал книги всем желающим.
Молодая и красивая дама подошла и присела на стул, оказавшись ближе всех к королеве и даме в тёмном.