Тупиковая ветвь (СИ)
— Скорее в конце августа. Прилетел на вертушке, с кучей багажа. Мои ребята таскать помогали.
— С чего начал?
— Похоже вы оба одну школу заканчивали. Расспрашивал, что да как. Записи читал, потом лазил вокруг ранчо, проверял соответствие нынешнего поведения объектов, с тем, что отмечены в тетради. Он именно так и называл Мирского с Брюсом: «объектами».
Последним Клещ, как бы намекнул, что пропавший высокооплачиваемый киллер из бывших сослуживцев Шрама. Сержант ухом не повёл, но бригадир решил развить эту мысль.
— Ты вчера таксиста в околоток за использование магии возле управы сдал. Прибором фон мерил. Это какая-то новая разработка?
— Нет, а что? — насторожился Шрам.
То, что датчик был всего лишь анализатором воздуха говорить не хотелось. Пусть думает, что такие приборы существуют. Но куда клонит Клещ пока не понятно.
— У Жнеца такого гаджета точно не было, — продолжал развивать мысль бригадир, — Ещё к его прибытию все смекнули, что без колдовства тут не обошлось. Потрясли местных шептунов. Те клялись, что к этому не причастны. Даже все скопом не смогут создать чары, способные заворожить несколько человек сразу. Тут либо действовал чернокнижник высокого ранга, либо у Мирского имелись амулеты чудовищной силы. Я тогда эту мысль высказал Жнецу, а тот только ухмыльнулся. Сказал, что магия на два километра не действует.
— Что за винтовка была у него? Показывал?
— Да он и не прятал. Ухаживал за стволом, как за красной девицей. На чехле вытравлено SVLK-14SМ. Это я запомнил хорошо.
— А что заказывал Хитрый Лис?
— «Выхлоп».
— Ага, — обрадовался Шрам, не срывая своего энтузиазма, — Другими словами, ребята Заварзина использовали ВССК с прицельной дальностью пятьсот метров. А Жнец заподозрил, что может иметь дело с чернокнижником и притащил «Сумрак», который работает от двух километров.
— Знал он, а не догадывался, — горестно вздохнул Клещ, — После его исчезновения Беня признался, что Мирский не простой барыга. Если бы меня сразу в курс ввёл… Да что теперь рассуждать…
Вряд ли начальник местного ЧОПа расклеился с двух кружек пива. Скорее взяли верх старые претензии к паханам, утаившим столь важную деталь от братвы. Не по понятиям это, конечно, но и полноценную предъяву не кинешь. Уровень не тот.
— Мирский давно арендует ранчо? — спросил Шрам, заметив несколько нестыковок в рассказе посредника.
— С января. В аккурат на Старый Новый год приехал. Вся администрация гудела, как в последний раз перед концом света, а тут он, такой красивый нарисовался. Пальцы гнул, требуя к себе особого уважения, бумажками с рекомендациями тряс. В общем, подмахнули ему во временное пользование это ранчо полностью, со всеми прилегающими постройками. Чтобы, значит, не мешал догуливать праздник. Я после лично проверял. Договор найма заполнен кое-как. Основания для аренды странные. Якобы восстановительная реабилитация после какой-то аварии. Никаких документов, справок, направлений. Понятно, что спьяну никто в подробности не вдавался, а после в агентстве постеснялись расспрашивать.
— На сколько сдан участок?
— Формально аренда бессрочная, оплата поквартальная. Мне сказали, до полного выздоровления господина Мирского. Понятно, что туфта, но в тот момент никто не озаботился проверкой. Проблемы возникли позже, где-то в марте. Тогда же Беня серьёзно наехал на арендаторов. Хотел расторгнуть договор и заставить постояльцев съехать. Меня в известность не ставили, но активность он проявил немалую. Не срослось. Может связи Мирского оказались непрошибаемые, может ещё какая причина, только Беня метал громы и молнии, а ничего изменить не мог.
— Здесь всё просто, — заверил Шрам, чтобы отвлечь Клеща от ненужных размышлений, — У Мирского убойный компромат на Вениамина Дмитриевича.
— Тогда всё в масть! — с явным облегчением произнёс бригадир, — Что-то подобное предполагал, только сомневался, что на Беню кто-то может так нагло наехать.
— Между нами говоря, не такой уж он крутой, — шёпотом, для придания флёра таинственности, сказал сержант и подмигнул, — Меня другое интересует: оба сидели на ранчо безвылазно?
— До мая не знаю, — признался Клещ, — Сам понимаешь, что за ними никто не следил. Машина у них имеется, так что вполне могли в объезд Костоломовки куда-то смотаться. Надо на блок-постах узнавать. Учётные записи хранятся пару лет, а потом сдаются в архив. Мне такой задачи не ставили. А то, что случалось после, можешь прочитать в записях. Оба сидели безвылазно, а вот к ним гости наведывались. Пару раз даже вертушка прилетала. Только кто и зачем не в курсе. В управе никто не отмечался.
— Считай сейчас такую задачу поставил. Пошли людей. Пусть расспросят писарей на всех контрольных пунктах до Москвы. Денег не жалей. Лазарь Давидович всё оплатит. Информация крайне важная.
— Почему только это направление? Они могли куда угодно мотаться, — разумно поинтересовался посредник.
— Другие направления меня не интересуют. Есть одно соображение. Если выгорит, то буду знать, чем конкретно эти двое промышляют и на чём их можно подловить.
— Поделишься? — раскатал губу Клещ.
— Когда крысу вычислю, — закатал губу обратно сержант.
Посетителей в баре заметно прибавилось. За стойкой, прогнав полусонного парня, обосновался Толик, а это значило, что время перевалило за полдень.
— Засиделись что-то мы, — принял решение Шрам, — Не будем отсвечивать. Погнали в дурку.
Возле дверей придержал за пояс плаща Амбу, шепнул:
— Заметил, что Клещ ни словом не обмолвился об Анжелике? А ведь она месяц вынюхивала информацию о Брюсе и его хозяине.
— Думаешь, врёт девка? — в ужасе ахнул здоровяк, но тут же поправился, — Да не! Точно спрашивала всех о Брюсе. Зуб даю. Сам свидетель. Получается, Клещ чего-то не договаривает.
— После выясним, — пообещал Шрам и напомнил, — Теперь понимаешь, почему нужно держать язык за зубами?
— Кругом подставы!
----------
*Интарсия (от итал. intarsio— врезание, углубление) — разновидность инкрустации, техника декорирования какой-либо поверхности, при которой один материал углубляется, врезается в толщу другого.
Глава 17
Кукуховка представляла собой отдельный комплекс на северо-западе Костоломовки. Центральную часть занимала трёхэтажная больница, строившаяся поэтапно, в течении нескольких десятилетий. Основание составляли вкопанные в землю бетонные модули, используемые при возведении военно-промышленных корпусов. Видимо, в готовых, заранее отлитых секциях располагались технические службы. Трансформаторная, бойлерная и водонапорная системы. Следующий этаж заливали на готовый фундамент вручную, использую стандартную технику опалубки для монолитных стен. Чувствовалась рука и размах государственного планирования. Наверняка, где-то неподалёку можно найти остатки цементного заводика, а рядышком цеха железобетонных конструкций.
Завершив строительство одноэтажного корпуса, министерство посчитало, что этого вполне достаточно и поставило в проекте точку. Слобода же росла вширь, обрастала фермами и прочими частными хозяйствами. Население росло и одноэтажного здания больницы оказалось недостаточно.
Администрация решила не заниматься пристройками и подводить к каждой коммуникации, а достроить второй этаж на готовой инфраструктуре. К воплощению задуманного подошли с умом и фантазией. Исходя из возможностей собственного бюджета. Стены вышли разномастные. Где-то строили из кирпича, часть из шлакоблоков и бетонных плит. Делали для себя, так что на качестве это не отразилось.
Поэтому, когда потребовалось нарастить третий этаж, проблем с устойчивостью конструкции не возникло.
Все эти мысли посетили голову Шрама, пока он, подпирая крыло машины, ожидал возвращения Клеща.
Вернулся посредник в сопровождении сухонького старичка, весьма хрупкого вида. Медицинский комбинезон, с прозрачным пластиковым экраном, вшитым в широкий капюшон, кроме эмблемы красного креста и полумесяца, имел шеврон заведующего отделением и бейджик с фамилией.