Конфидентка королевы. На службе Ее Величеству

На полученные от верного Готье деньги Габриэль купил в богатом Авиньоне вышколенного дестриэ*, добротную сбрую и шлем. Его меч, хауберк и остальная амуниция были в исправности.
— Ну, дорогой Рено, прощайте! В тысячный раз говорю вам спасибо за то, что спасли мне жизнь. Я до конца дней буду молиться за вас! — Шевалье попытался подкрепить свои слова жизнерадостной улыбкой, однако она получилась вымученной.
Он крепко обнял монаха.
— О! Уже чувствуется медвежья сила! — неловко высвобождаясь из крепких рук рыцаря, рассмеялся тот и вручил шевалье свои настойки на случай, если в дороге головные боли возобновятся. — Да хранит вас Господь! Душевные раны тоже зарубцовываются, хоть и гораздо дольше. Уныние — смертный грех, всегда об этом помните. Поверьте старику: вас ждет интересная жизнь с самыми невероятными поворотами.
В разгар лета Габриэль выехал за пределы аббатства и, обернувшись, в последний раз взглянул на святую обитель, сердечно приютившую его. Рыцарь попрощался взглядом с окрестными лесами, ставшими свидетелями жестокой боли, которую причинило ему предательство любимой девушки. Одно из деревьев теперь перевязано дорогим нарядным поясом…
Решительно вонзив в конские бока новенькие золотые шпоры, шевалье направился в Марсель.
***
Незадолго до приезда свадебного кортежа от барона д’Альбре мадам де Лонжер получила письмо. Гонец наотрез отказался передать послание через слугу, и Агнесса спустилась за ним сама. Закрывшись в своей комнате, она прочла следующее:
«Мадам Агнесса!
После похорон мужа я решила вернуться в родовой замок Монфор и перед этим привела в порядок бумаги, связанные с Лангедоком. Одна из них касается вас. Правда, не знаю, насколько интересно будет для вас это письмо, но оно важно в первую очередь для меня.
К делу. Не так давно я поняла, что последние несколько лет к моей корреспонденции проявлял нездоровое любопытство епископ Фолькет, не гнушавшийся даже подлогом. Сопоставив некоторые факты, я пришла к выводу, что и в нашу с вами переписку вклинились фальшивые письма. Те, в которых речь идет о Габриэле д’Эспри.
В середине прошлой зимы я писала вам, что не нашла шевалье в аббатстве близ Ле Пюи, куда его должны были отвезти, но не теряю надежды и продолжаю поиски. Однако к концу зимы вы известили меня, что уверены: шевалье умер, и потому выдали свою племянницу замуж за другого. К этому времени я уже нашла своего дорогого Габриэля (как потом выяснилось, он по решению Ги оказался в аббатстве близ Авиньона, где его и вылечил искусный монах), но после вашего письма я безрассудно сообщила ему о том, что его возлюбленная теперь принадлежит другому. Ах, зачем я это сделала? До самой смерти себе не прощу!
Но ближе к делу. Как же я удивилась, узнав в конце лета, что ваша племянница не замужем и по-прежнему живет в Тулузе. Мне стало понятно: письма, которые мы с вами получили зимой, были ловкой подделкой, состряпанной в канцелярии Фолькета. Однако теперь уже слишком поздно! Габриэль, восприняв замужество Сабины как предательство, в середине лета отправился в Египет воевать с сарацинами. Недавно пришло известие: неф [33], на котором он плыл вместе с другими рыцарями, во время шторма отбился от каравана и был потоплен мусульманскими кораблями. Никто не выжил. Мой бедный мальчик погиб! Бог дважды покарал меня за гнев и длинный язык, отняв любимого мужа и названого сына.
Я не могла не сообщить вам о смерти Габриэля, ведь он принимал такое живое участие в вашей судьбе.
Алиса де Монморанси.
Писано в Каркассоне, в первое воскресенье Адвента 1218 года от искупления мира».
Потрясенной Агнессе пришлось несколько раз перечитать письмо, пока до нее не дошло, какую гнусность сотворил епископ. Значит, когда Сабина от безысходных страданий медленно сходила с ума, ее любимый Габриэль был жив и тоже страдал. В итоге все сложилось, как и задумала баронесса: ее племянница выходит замуж за человека, которого Агнесса для нее выбрала. Но если бы можно было повернуть время вспять, баронесса предпочла бы видеть Сабину супругой шевалье, нежели пережить кошмар прошедшего года.
 
Агнесса хотела тщательно обдумать, как поступить с письмом от Алисы: показать его племяннице или нет? Сославшись на недомогание, баронесса не вышла вечером из своих покоев.
К утру решение созрело: она ничего не скажет Сабине. Пережить смерть любимого человека дважды не под силу даже титану. Страшный год страданий заканчивался. Пусть Сабина выходит замуж со спокойной душой.
  
Глава 2
 
Замок Лабри. Аквитания. 1218–1226 гг.
Наступающая ночь обещала лютую стужу; промозглый ветер, метавший по воздуху мелкий колючий снег, настойчиво выдувал у людей остатки терпения. В последний день пути сразу у двух лошадей слетели подковы и пришлось, сделав крюк, заехать в деревню, чтобы их подковать, поэтому к замку Лабри свадебный кортеж подъезжал поздно вечером. Неожиданно впереди показались силуэты скачущих ему навстречу всадников. Охрана встревожилась, но вскоре раздались радостные возгласы узнавания. Измученная долгой дорогой Сабина с удивлением поняла, что Арно д’Альбре выехал лично, чтобы встретить ее и сопровождать последнее лье. Галантные приветствия и церемонные фразы настолько не вязались с гнетущей темнотой леса и пронзительным холодом, что барон, осознав нелепость ситуации, громко рассмеялся. При других обстоятельствах Сабина наверняка поддержала бы его острым словцом, но сейчас ей хотелось лишь вытянуть на кровати свое уставшее тело и согреться под кипой теплых одеял.
Арно все понял. Во дворе замка он без лишних слов помог невесте спуститься с лошади и, перехватив из рук слуги факел, повел Сабину к донжону. При свете огня, судорожно трепетавшего на сильном ветру, девушка заметила, что жених пристально ее рассматривает, и еще больше натянула на лицо капюшон подбитого мехом плаща. Барон ухмыльнулся. Поднявшись по крутой лестнице, они наконец-то оказались под защитой спасительных стен.
— В спальне вас уже ожидают три служанки…
— Но у меня есть своя камеристка! — резко перебила Арно невеста и указала рукой на женщину, стоявшую у него за спиной.
Сабина почему-то решила, что, предлагая ей новых слуг, жених покушается на ее свободу.
— Значит, отошлите их за ненадобностью, — миролюбиво улыбнулся Арно. — Я хотел как лучше.
— Простите, ваша милость, видимо, я слишком устала. Мне и вправду необходимо отдохнуть.
Сабина смягчилась. Барон ни в чем не виноват. Вон сколько внимания оказал он ей с первых же минут знакомства!
— Несомненно! Один вопрос, дорогая невеста. Вы не возражаете, если на свадебных торжествах будет присутствовать не много гостей? — Поинтересовавшись мнением суженой, он еще раз проявил любезность.
— Ничуть! Напротив, я буду весьма благодарна вам за столь неожиданный подарок. — На этот раз на потрескавшихся от холода девичьих губах появилась улыбка.
— Рад, что с самого начала наши мнения совпадают. — Арно пристально смотрел на нее, но Сабина и не подумала опустить глаза, как подобает стыдливой девице, и у барона едва заметно приподнялись уголки губ. — Завтра я уеду, так что мы с вами встретимся через день, уже на брачной церемонии.
— Послезавтра? — изумленно переспросила Сабина.
Ей почему-то до сих пор не верилось в реальность предстоящего замужества.
— А зачем тянуть?
— И правда незачем! — тряхнула головой девушка и, увидев, что слуги начали вносить ее вещи, почти бегом поднялась к ожидающему ее наверху лестницы дворецкому.
 
Камеристка еле поспевала за ней. Арно смотрел вслед невесте, и Сабина затылком ощущала его пронизывающий взгляд. Несмотря на свои пятьдесят лет, барон оказался весьма привлекательным, подтянутым мужчиной. Мускулистые плечи и руки выдавали в нем профессионального воина. У него было гладковыбритое аристократическое лицо; лишь сеточка морщин вокруг голубых, немного поблекших глаз и глубокие борозды на лбу напоминали о возрасте.