Граф Воронцов. Книга I (СИ)
А вот мы и вернулись к академии. Что-то я припоминаю про поступление, от которого у тела слетела крыша, и что-то про очень важный день. Первое сентября? Завтра?
—… я понимаю, — из-за собственных мыслей не услышал начало фразы, — Что тебе не хочется учиться там, но…
— Хватит с ним любезничать! — пискнула женщина и сразу замолкла.
— Не дерзи, — в голосе Ивана послышались грозные нотки, — Каким бы проблемным ты не был, ты — Воронцов, а значит… тебе придется учиться и придется наращивать свой потенциал. Там ты хотя бы получишь основы и, может быть, хоть капельку поумнеешь.
Собственно говоря, на этом разговор был окончен. Будучи весьма грамотным специалистом в переговорах… прекрасно видел, что отвечать на мои вопросы не станут. Так что я даже и не пытался. Мне придется наладить с Иваном хоть какое-то общение, дабы знать его мысли наперед.
Перечить тоже не было смысла. Придется вживаться в роль по факту. Прикидываться дурачком, добывать информацию о себе и своем окружении. Не хочется, но другого выхода просто нет.
Карета остановилась, и, выглянув на улицу, я увидел лишь тусклый фонарь, убого освещающий мрачную улицу. Провожать меня никто не стал, лишь указали направление.
Но все же, когда карета тронулась, из нее зазвучал голос Аллы:
— Береги себя, крошка.
И это было как-то с издевкой, что ли… В голову пришло несколько образов этой мадам, и все они были не самые хорошие. Специально вредить племяннику? Или же здесь свои умыслы?
Любительница доминировать?
Ой… нахрен!
Огляделся по сторонам, насколько это возможно в темноте, и двинулся под тусклое освещение фонаря, к одноэтажному дому. Скромная с виду халупа еле-еле доживала свой век. Стекла в окне частично отсутствовали, деревянная дверь висела на соплях. Ну а большего и нельзя было увидеть.
Как бы взвешивая все за и против, пришлось свыкнуться с мыслью — что мне тут нужно перекантоваться. Дверь противно скрипнула и распахнулась. В нос ударил затхлый запах сырости и плесени.
Чуть сморщив лицо, шагнул внутрь и с удивлением уставился на свечу, которая горела где-то в дальнем углу комнаты. Только вот горела она не в одиночестве. За столом сидела фигура, которая голоса пока не подавала.
Это и пугало. О гостях меня не предупреждали.
Я хотел было ринуться обратно, на выход, а далее бы разобрался, что и куда идти, но фигура подала голос:
— Долго же ты ехал, Димочка.
«Анна! Сука!»
Единственное, что я успел — это развернуться. А дальше…
А дальше прозвучал выстрел. Плечо пронзило что-то горячее, одарив невыносимой болью. Следующий выстрел уничтожил в прах ухо. И это тоже было убийственно больно…
Когда я упал и скорчился от боли, Анна как-то тихо приблизилась ко мне, надавила каблуком на плечо и процедила:
— Нельзя было отказывать мне, Димочка, ой, нельзя…
Она ногой перевернула меня и присела на корточки, тыча в щеку пистолетом. Дуло обжигало кожу, но по сравнению с пулевыми ранениями, это было ничто.
— Ну, что, скажешь, где рецепт?
Харкнув в ее харю кровью, злобно прошипел:
— Иди к черту, конченная су…!
Ее глаза удивленно расширились, нос дернулся, и следом дуло, наставленное мне в лоб, издало щелчок. Здравствуй, очередная смерть!
Глава 5
Ощущение будто меня что-то душит, заставило организм проснуться. Я начал кашлять и захлебываться, но в этот раз… В этот раз никого рядом не было, и только чудо помогло мне всплыть.
Выкашливая воду из легких и растирая лицо, я начал переваливаться через бортик. И мое бренное тело, больно ударившись, выпало на мокрый кафель.
— Мать вашу… — болезненно поморщился, потирая бок. — Чертова магия…
На звук моего упавшего теля, в ванную ворвалась моя «любимая» фурия. И я не сразу определился что испытывать в этот момент — страх или возбуждение. Просто ее разъяренное лицо нужно было видеть… как и полупрозрачную ночнушку.
Твердые как камень соски придавали нужный угол одежде. Не сказать, что я слюной захлебнулся, но вид был что надо.
— Каким образом вы, ваше светлость, умудряетесь попасть в мою ванную через запертые двери⁈ — холод в голосе Елены мог остудить вулкан, а ее взгляд… в ее взгляде была лишь брезгливость.
Я сел и прикрыл руками свое причинное.
— Лен, я сам не понимаю как оказался тут, но знай, я бы не стал пробираться в чужую комнату для подглядываний — не в моем духе такое.
— Но вы, ваша светлость, тут, — ее рука потянулась куда-то за дверь и вытащила оттуда плетку, которой подгоняют лошадей, — Голый, мокрый, и ваши глаза успели раз десять опуститься на мою грудь, — фурия начала медленно приближаться ко мне.
— Лен… Елена! Опусти плетку! — попытался я отползти, но за моей спиной была ванна, — Я буду сопротивляться!
Но мои слова не возымели эффекта. Она замахнулась плеткой и мне пришлось уходить перекатом в бок. И еще раз. Но все же меня загнали в угол, что немудрено — ванная то маленькая.
— Лен, или ты опустишь, или мне придется быть грубым, — снова попытался ее успокоить, выставив вперед руку и в следующую секунду ее обожгло болью, — Тссс! — потер руку и зло посмотрел на девушку.
И кажется она осознала, что перешла границу. Но было поздно.
Я перехватил руку с плеткой и завернул ее за спину. В таком виде толкнул ее на выход из ванной и… в этот момент в комнату вошел дед Михалыч.
И с каждой секундой его лицо становилось все более охреневшим.
Я посмотрел на себя, посмотрел на нашу с Еленой позу и все осознал. Толкнув девушку по направлению ее кровати, попытался оправдаться.
— Михалыч, это не то, о чем ты подумал!
* * *— Я о таком еще не слышал, — Михалыч, дослушав мой рассказ, устало покачал головой, — Нет, некромантия, конечно, связанна с жизненной энергией, но чтобы так…
— То есть, это моя способность? Типа — бессмертие?
Он нахмурил брови, и посмотрел в мои глаза.
— Дим, а во время «возрождения» ты что-то испытываешь? Может сны какие снятся? Или может ты видишь нижнюю Изнанку?
Я тщательно обдумал все и отрицательно покачал головой.
— Ощущение, что меньше секунды проходит. Единственное, что до сих пор чувствуется, — я ткнул себя пальцем в лоб, — легкое жжение и пульсирующая боль. Но, как ты сам видишь, ни дыры, ни шрамов — словно ничего и не было.
— Вот она — тайная сила, — старика, кажется, все это воодушевило, — которую я так и не смог принять.
А вот мне, как человеку, который второй раз за сутки умер, все это чертовски не нравилось.
Во-первых, почему я оба раза попал в ванну Лены. Во-вторых, остается ли на месте преступления мое тело?
Этот факт заинтересовал и старика. Им было предложено проехать туда, куда меня отвез младший брат отца, но я отрицательно покачал головой.
— Нет, — я, наконец, оделся. — Так дело не пойдет.
— Почему же?
— Никто не знает о моей особенности, это раз. Два: она, Анна, возможно, там была не одна. Нужно для начала выяснить, кто мог меня заказать, зачем и почему. Хотя и так догадываюсь из-за чего.
Старик внимательно посмотрел на меня и догадавшись о чем я, хлопнул себя полбу.
— Алый… — он не договорил.
— Порошок или те макры, о которых ты говорил, — закончил я за него. — Эта самая Анна — мелкая сошка. Понятное дело, если поймаем ее, я смогу выбить из нее показания, но делать это прямо сейчас не имеет смысла.
— И что ты предлагаешь? — губы старика растянулись в улыбке.
Кажется, он был искренне рад, что на месте этого тупого щенка — все же его настоящий внук. Не сказать, что я уж слишком блистал умом, но на разумность и сообразительность я никогда не жаловался.
— Мне бы знать кто за ней стоит… Сходил бы в гости, все разузнал. Если, конечно, ее там не встречу. Поднял бы вопрос на счет заказа, возможно, смог бы его отстрочить. И, в целом, пора разобраться с бизнесом.
— А если она будет там?
— Ну, если она получила деньги за заказное убийство, то моя живая морда будет доказательством ее трепа. Не думаю, что бандитам это придется по нраву.