Граф Воронцов. Книга I (СИ)
«Странно, что я такого сделал?»
— Как ты знаешь, у каждого студента есть свой уровень. Для каждого уровня есть свои товары. Вроде бы, элементарно.
— Не понимаю, — я почесал затылок, глядя на отдельную полку с бумагой. — То есть, если мне нужно лекарство второго или третьего уровня, я не смогу купить его?
— Не ко всем предметам это относится. Есть вещи первой необходимости. Бинты, капли, мази и прочее. Есть такая вещь, как рецепт. С его помощью можно купить вещество и выше тебе по уровню, но увы, тебе такой не выпишут. Как бы ты не хотел.
— А к чему такие ограничения?
— Ну, многие лекарства и добавки, особенно у нас, у студентов, имеют активные свойства, которые взаимодействуют с нашими каналами маны. Увеличенная доза, или добавка не по уровню — лучше не сделает. Да, эффект будет сразу, но он лишь усугубит твое состояние. Это как… ну, передозировка пилюлями от кашля, например.
— А что, обычных лекарств здесь нет?
Она посмотрела на меня как на самого последнего в этом мире идиота. Цокнула языком и покачала головой.
— Есть свитки, — она рукой махнула в сторону листов бумаги, — Они разные. Есть дающие статус, защиту, боевые, восстанавливающие и всякие-всякие. Так и они тоже имеют уровень. Использую сильный свиток не своего уровня — ты просто лишишься маны. Вот и все.
«Хм… а не на свитке ли было написано письмо Аллы? Коснувшись его, я активировал какой-нибудь малозаметный навык? И поэтому лишился маны?»
— Понял… а как продавец, — я покосился за толстенную тетку, вышедшую из-за шторины в самом углу магазина, — Узнает, какой у студента уровень?
— Сильно же тебя приложило, Дим, — подытожила Катя, и обратилась к этой самой тетке, которая зашла за стойку, — Маргарита Павловна, можно сканер?
Она оценивающе посмотрела на нее, а затем на меня.
— У тебя первый уровень, — она почесала скромные усы над губой, и ткнула в меня пальцем, — А вот этого — не вижу. Почему⁈
Я пожал плечами, вспоминая испытание при поступлении.
— А, ошибка первого курса, — ее несколько свинячий голосок с повизгиванием, опрокинул в воспоминания рынком в Петербурге.
Продавцы вагончиков и палаток, по большей части — были абсолютно такими же. Любопытно, что подобный тип людей встречается и здесь. Хотя, чему удивляться?
Своими сальными пальцами она порылась где-то под прилавком, и вытащила самый настоящий, с виду, планшет. Я весьма удивился, когда увидел его. Но таким он казался лишь со стороны.
Весьма тонкая дощечка, дюймов на пятнадцать, так бы сказали продавцы, с полностью зеркально образной поверхностью, и кучей мелких проводов, которые были присобачены к нижней стенки.
Только вот куда они выходили — оставалось для меня загадкой.
Мое непонимающее лицо было замечено Воробьевой, которая и так понимала, что я чувствую себя дураком, подсказала:
— Просто положи руку, когда поверхность начнет рябить. Услышишь множественный пикающий звук — руку убираешь. Это сканер силы, подобие того, которое ты использовал в первый день здесь.
— Спасибо, прошептал я в ответ, — выгрузив свою пятерню.
Пиликанье долго не появлялось. А вот когда оно началось…
Несколько странный, достаточно громкий писк, тонко переходящий на противный ультразвук, эхом прокатился по лавке. И сквозь этот шум я еле —еле услышал крик продавщицы. Убрал руку, и завис, глядя на побледневшее лицо женщины.
— Кто ты такой⁈
Глава 22
Выпученные глаза откровенно пугали. Она повторила вопрос. Но я все так же не понимал.
— Не понимаю, что вы имеете ввиду? — повернулся к Кате, но та лишь пожала плечами.
— Я спрашиваю вас, что вы такое? — она уперлась руками в стойку и чуть выперлась вперед.
Стойка под тяжестью ее веса «слегка» заскрипела. А вызывающий взгляд требовал ответа.
А что я мог ответить⁈
— Вы, конечно извините, э-э-э… — я попытался разглядеть бейджик на ее синей рубашке, но тот был поглощён складкой, — Я не понимаю сути вашего вопроса.
За спиной послышались голоса. Обернувшись, уткнулся взглядом на студентов, которые тоже хотели купить местных лекарств. И услышав слова продавщицы, начали перешептываться.
Продавщица пальцем подозвала меня, и, одарив меня запахом свежей выпечки, весьма тихо проговорила:
— У тебя показывает два уровня. И два направления магии. Как такое возможно?
Подражая ее «общению», прошептал в ответ:
— А я откуда могу знать? Что за направления?
Сощурив глаза она ткнула пальцем на прибор. Я с удивлением смотрел на зеркальную поверхность планшета, точнее, на две всплывшие надписи:
1\4 энергетический маг, 2\6 боевой маг.
Катя аж присвистнула от увиденного, пыталась расспросить Тамару, как я узнал с ее слов, встречалось ли такое раньше. Та лишь покачала головой, упоминая универсалов, которые могут выучить все, но именно про два направления не слышала. Молча, без каких-либо лишних действий, выдернула из моей руки рецепт, пошарилась на стенде и вручила небольшую склянку с мутновато-зелёной жижей.
На вопросы как принимать — лишь указала пальцем на выход. А уж когда мы перешагнули порог ее «магазинчика», бросила вслед:
— Я вынуждена об этом сообщить Мамзелькиной.
Ну, вынуждена, значит вынуждена, я-то тут что сделаю? Хоть предупредила, и на этом спасибо.
Пройдя всего десяток метров от магазина, я невольно наткнулся на весьма похожих друг на друга девиц.
Их рыжесть — зашкаливала, и только когда я понял…
«Ох ты ж нихера себе!»
В трех метрах от меня, навстречу, шагали две огненно-рыжие девушки. Одна из них была пострижена почти под каре, а вторая — моя одногруппница — Оленина. А вот когда вторая, «подожжённая» заметила меня…
Встала, побледнела так, что пропали все веснушки, и начала утаскивать младшую сестру в сторону. Только вот уводить было некуда.
Я не хотел ее как-либо пугать, или задеть, но, когда мы поравнялись, она начала поскуливать. Напугал я бедненькую… а нехрен было домину играть.
От той властной, любящей доминацию девушки, казалось, не осталось ничего. Возможно, я переломил ее характер, возможно…
Но и для Кати эта реакция не прошла незамеченной. Миловидное личико сменилось хмурой гримасой. Она вопросительно глянула на меня и, по последующему тычку в плечо, понял — придётся все объяснять.
— Воронцов, — за спиной зазвучал голос Олениной младшей, — Это ты сделал?
Я замер с полу поднятой ногой, опустил ее, и не поворачиваясь — ответил:
— Виктория сама напала на меня, вместе со своими прихвостнями. Итог ты видишь.
Реакции Кате было не занимать. Фактически, этот шаг, который сделала Оленина, был нападением на ученика в стенах академии. Еле заметная паутина с небольшим шаром на конце был перехвачен Воробьевой. Этот самый шар — она дернула на себя, уронив Оленину на пол.
От милой красавицы не осталось и следа. Рядом со мной стояла та самая валькирия.
— Дура рыжая, — протянула она, медленно шагая на нее, — Ты хоть понимаешь…
Надо было ее остановить, дабы не наделала бед.
— Кать, — я положил руку ей на плечо, и как бы — удержал на месте, — Не стоит. Она слабая. А слабых бить — себе вредить.
— Воробьева, — проскулила младшая Оленина, вскочив на ноги, — Ты об этом пожалеешь!
— А нет, раз угрожает — значит сильная. Можешь бить, — отпустил я Катю и ее маленький кулачок прилетел по злобному лицу, разбивая той губу и откидывая на старшую, — У-у… хороший удар. Поставленный. Училась где?
— Ну… — немного покраснела Катя, — Пару лет назад секция бокса же открылась у нас тут. Вот хожу туда в свободное время.
— Это правильно, — искренне улыбнулся я, после чего перевел внимание на двух рыжих, — Дамы, сегодня у нас был крайне отвратный день. И ваше общество его не красит нихрена. Будете лезть — я отвечу и на одну опаленную голову станет больше.
— Ты был не один! — рявкнула младшая и тут до меня кое-что дошло.
В практике, были случаи, когда члены семьи не хотели верить в прое… кхм, в провал своего ребенка/родителя/близкого родственника. Как и сейчас, моя одногруппница не могла поверить, точнее, верила, но не могла принять тот факт, что ее любимую старшую сестру с друзьями — отметелил я. В одиночку.