Безымянная Колючка (СИ)

Позже выясняется, что профессора зовут Тарт эрд’Лерой, и он – преподаватель «Введения в формальную алхимию». Хотите знать, что это такое? То же самое, что и классическая алхимия, но без использования таумических компонентов. Грубо говоря, наука о том, как взять подорожник, истолочь его с половиной корня чернохвоста, добавить пару капель барсучьего жира, переложить в глиняный горшок и выдать за лекарство от кашля. Ну, примерно так это все выглядело в исполнении лекаря, который занимался нашими с Тэоной синяками и прочими мелкими болячками.
Через пятнадцать минут после начала лекции я понимаю, что вынужденный пропуск двух месяцев обучения мне практически ничем не грозит. Потому что большая часть названий мне хорошо знакома даже на древнеяверском. А чтобы правильно произнести название пресловутого подорожника на языке древних яверов, нужна очень долгая языковая практика. В общем, я отличаюсь правильной дикцией и правильным решением двух задач разминки. Профессор Вонючка называет рецепты и просит студентов сказать, есть ли в них ошибки и какие именно. Можете считать, что я хвастаюсь, потому что именно это я и делаю. Если некоторые могут выпячивать свои женские прелести и считать это милым, с какой стати мне стыдиться своего ума? Я не только правильно называю все лишние ингредиенты, но и исправляю неточности в пропорциях, которые запросто превращают лекарство от соплей в настойку от запора, а лосьон для роста волос – в вонючую смесь для отваживания грызунов.
— Позволь узнать, Безымянная, откуда у тебя столь глубокие познания? – Профессор сменил уже дюжину платков, но продолжает обливаться потом.
— Я много болела в детстве, а наш семейный лекарь любил забывать свои книги и пергаменты.
Кажется, Вонючка мне не поверил, но какая разница? К концу лекции я заслуженно почиваю на лаврах самой смышленой студентки.
Как только толстяк уходит, я собираю вещички и перебираюсь на самый задний ряд, поближе к залитому солнцем окну. Благословенное тепло быстро проникает в мои кости, заставляя поверить, что, в сущности, все не так уж трагично. Во всяком случае – здесь и сейчас. Я ненадолго жмурюсь, а когда открываю глаза, замечаю, что большая часть моих однокурсников продолжает пялиться на меня, словно на заморскую диковинку. Так я понимаю, что самое время расставить все точки над «i», иначе меня, чего доброго, еще сглазят.
Я прочищаю горло нарочито громким кашлем. Вот так, теперь все тринадцать пар глаз смотрят на меня: со злостью, страхом, пренебрежением и, вы не поверите, даже с завистью.
— Я – Безымянная, и у меня от рождения нет клыков. Так что считайте, я такая же нелепая язва на теле Шида, как и все вы. Только чуточку лучше.
Вот так я начинаю свой монолог.
Надо сказать, злых взглядов становится больше. Особенно гадко на меня зыркает темноволосая девчонка с покореженной ожогом щекой и отсутствующим безымянным пальцем на левой руке. Она из шкуры лезла, чтобы выслужиться перед Профессором Вонючкой, но сегодня все лавры достались мне.
— Моя семья, если вдруг кто-то этого не знает, покушалась на Императора и довольно успешно. – Продолжаю я - и над головами присутствующих проносится ропот. – За что их всех совершенно справедливо пытали и казнили «шипом позора». Моя сестра, насколько мне известно, пыталась сбежать от наказания и устроила пожар в одной из башен Арнинг-Холла. Я отреклась от имени по множеству причин, которые с вами, людьми, обсуждать не намерена. Вот это, - я показываю на свежий шрам под глазом, - подарок от наемного убийцы, которому в тот день крупно не повезло промахнуться. А вот это, - мой палец перемещается на клеймо, - знак того, что я – Безымянная, рабыня и принадлежу императорской семье до конца своих дней или пока Императору не будет угодно дать мне свободу. Кроме того, я стала служанкой Рэна эрд’Греверра. Для тех умников, которым захочется подшутить надо мной или показать, что мне тут не место, передаю его слова: с этого дня я нахожусь под его защитой. Оскорбив меня, причинив мне физический или моральный вред, вы тем самым оскорбляете моего господина. Подумайте об этом прежде, чем перейти от замысла к действию. – Я незаметно перевожу дух, наслаждаясь произведенным эффектом. – Если у кого-то есть вопросы, советую задать их прямо сейчас или валить к дьяволу в задницу.
 
Общее замешательство разбавляет девчушка в огромных очках и с похожими на рыбий скелет косами. Она подходит ко мне и протягивает кусок плотного пергамента, на котором красуется портрет Рэна руки неизвестного, но весьма умелого художника.
— Не могла бы ты попросить эстрина Рэна подписать его… для меня? - лепечет она, заискивающе заглядывая мне в глаза.
— Постараюсь. – Сую рисунок в карман юбки.
— Меня зовут Рора Табита, я очень рада с тобой познакомиться, Йоэль. И я рада, что ты не будешь пытаться меня укусить. – И очкастая Рора на свойственный всем людям манер протягивает ладонь для рукопожатия.
Нужно ли говорить, что мы подружились?
 Глава четырнадцатая 
 Глава четырнадцатая
К концу второй недели я понимаю, что мое обучение будет далеко не таким радужным, как я успела решить.
В субботу вечером мы с Ророй сидим в библиотеке и занимаемся штудированием книг в поисках ответа на одну из задач. Причем проявляем такое рвение к знаниям отнюдь не из любви к науке, а потому что большая часть студентов еще днем благополучно отчалили домой на заслуженные выходные. Близится конец года, и в воздухе витает запах предстоящих праздников по случаю Схождения лун. Все отпрыски Старшей крови, как положено, озабочены поисками подходящих подношений, чтобы будущий год принес им всякие блага и выгоды. А нам с Ророй, одним из немногих, кому некуда податься, остается уповать на то, что Взошедшим хватит и наших искренних молитв.
— Жаль, тебе запрещено покидать Аринг-Холл, - говорит Рора, когда мы, не сговариваясь, откладываем первый том справочника по руническим письменам и берем следующую часть. – Говорят, у Рэна красивый дом и сад, откуда прекрасный вид на Кровавое затмение.
Она мечтательно грызет кончик пера. Я уже перестала удивляться, как она сумела поступила в Аринг-Холл. Ее умственные способности оставляют желать лучшего, мягко говоря. Сама Рора на эту тему не распространялась, а мне было не настолько любопытно, чтобы тратить на подобную болтовню время, которое я могла с пользой потратить на учебу. Ведь от нее, в отличие от всех остальных студентов академии, зависит не только мое будущее, но и моя жизнь вообще.
— Ты уже слышала, что по случаю Схождения будет организован праздник? - шепчет Рора, перелистывая сразу несколько страниц, даже не взглянув ни на одну из них.
— Разве его не проводят ежегодно?
Я переворачиваю страницу за страницей в поисках нужного раздела, а когда нахожу – перетаскиваю справочник на свою часть стола. Так или иначе, Рора все равно спишет у меня. Нашу дружбу сложно назвать такой уж искренней, скорее, мы нашли удачный и выгодный симбиоз: она паразитирует на моих мозгах и имеет возможность изредка пялиться на Рэна, а я избавляюсь от тоски с помощью ее постоянной болтовни. Хотя иногда, как сейчас, Рора скорее доводит меня до белого каления своей неуемной потребностью болтать.
— После покушения и траура ходили слухи, будто в этом году сделают исключение, но, похоже, Император все-таки разрешил проводить все церемонии и торжества. – Тут Рора мечтательно закатывает глаза. Из-за стекол здоровенных очков она иногда похожа на осоловелую лягушку. Улыбаясь собственным мыслям, моя приятельница принимается растекаться сладкими речами в адрес Ниберу и смолкает лишь когда, наконец, замечает мой раздражений взгляд. – Прости, я все время забываю…
— … что он сделал меня рабыней, - напоминаю я. Так и есть: она все время забывает, а я все время напоминаю. Но в больше степени не ей, а самой себе, потому что в последнее время непозволительно часто ловлю себя на том, что забываю и о клейме, и о том, что у меня больше ничего нет. – Просто займись книгой, Рора, иначе нам не видать почетных первых мест.