Венец лжи (ЛП)

— Да, папа, я здесь. Просто… сейчас неподходящее время. Можешь зайти попозже?
Небольшая пауза, за которой последовало раздраженное:
— Это важно. Я бы предпочел поговорить с тобой сейчас.
Все кошмары стали явью.
— Ну, ладно. Просто…
Пенн отступил назад, мои ноги соскользнули с его бедер и коснулись пола. Как только я встала, он отпустил меня, поспешно застегнув джинсы и ремень. При этом одарил меня таким злобным взглядом, что мне стало нечем дышать.
— Одну минутку! — я вскинула руки к бедрам, чтобы одернуть юбку, но Пенн, ухмыльнувшись, меня остановил.
Пальцем он размазал по внутренней стороне моего бедра что-то липкое и прохладное. Затем тихо произнес:
— Ты собираешься говорить с отцом, в то время как у тебя на коже засыхает моя сперма, — он безжалостно улыбнулся. — Думаю, теперь можно с уверенностью сказать, что ты моя.
Я не могла говорить с ним о сперме и сексе. Не тогда, когда мой отец находился от меня всего в нескольких шагах. Оттолкнув Пенна, я одернула юбку, быстро застегнула блузку и провела руками по растрепанным волосам.
Пристально посмотрев на Пенна, который уже заправил рубашку и застегнул пиджак, я, не спросив его согласия, широко распахнула дверь и так наигранно улыбнулась, что, скорее всего, у меня на лице было написано, чем я сейчас занималась.
— Папа! Как же я рада тебя видеть.
Он вздрогнул, удивленно оглядев меня с ног до головы.
— Весьма радушный прием, Элль, — затем его взгляд скользнул к Пенну, стоящему посреди моего кабинета на почтительном расстоянии от меня. — А, значит, Стив не соврал.
Войдя в кабинет, отец шмыгнул носом.
— Может кто-нибудь объяснить мне, что происходит? До меня дошли слухи о помолвке? — он повернулся ко мне, в его глазах блеснула боль. — Элль?
«О, нет».
Метнув гневный взгляд в Пенна, я направилась к дивану — мне срочно нужно было присесть, пока у меня не подогнулись колени. Сейдж тут же запрыгнула мне на ноги, укоризненно посмотрев на меня своими маленькими глазками-бусинками.
— Это не то, что ты думаешь.
— Не то, что я думаю? — Папа шагнул вперед, не отрывая взгляда от Пенна. — Погодите-ка. Я Вас знаю.
Пенн откашлялся, протянув в знак приветствия руку.
— Мы уже встречались. В Плакучей…
— Иве, да. Я стар, но слабоумием не страдаю, — проворчал папа и, пожав Пенну руку, направился к моему столу. Прислонившись к краю, он скрестил на груди руки.
Вот так просто, он занял позицию власти, пытаясь мной манипулировать, хотя, скорее всего, не осознавал, что перешел в родительский режим.
Он делал это всегда, сколько я себя помнила. Спокойная поза, легкий наклон головы. Я любила его, и он любил меня — я знала, что папа никогда не причинит мне боли, — но он контролировал меня проявлениями не только любви, но и разочарования.
— А я этого и не говорил. — Пенн расправил плечи, остановив взгляд на моем бедре, где под юбкой у меня на ногах высыхали остатки его оргазма.
Мне до смерти хотелось сжаться в комок. Я не привыкла, чтобы у меня на теле оставалось нечто подобное после занятий чем-то предосудительным в собственном кабинете. Но помимо этого у меня возникло и другое желание…чуть более смелое, чем первое. Желание потребовать, чтобы Пенн в кои то веки сам встал на колени и все это вытер.
От одной мысли, как он склоняется передо мной, у меня внутри все сжалось, хотя я знала, что этого никогда не случится. Пенн был слишком помешан на контроле, чтобы позволить мне ему указывать.
— Ну, кому-то все же лучше начать говорить, прежде чем я вызову охрану, — папа, прищурившись, взглянул на меня. — Элль, всего пару дней назад, ты этого парня терпеть не могла. Выплеснула ему в лицо его напиток. Какого черта я пропустил, что ему не только разрешили войти в здание, но от Грега и Стива я узнаю, что вы помолвлены.
Он потер грудь.
— Мне больно, что я узнал об этом таким образом. И еще больнее от того, что меня одурачила собственная дочь.
Я всерьез забеспокоилась о его сердце. Почему он потирал грудь? Мне вызвать врача? Я хотела его успокоить, но боялась, что если сменю тему на здоровье и не проясню это жуткое недоразумение, то у меня возникнет гораздо больше проблем.
 
Я собрала на плече волосы.
— У тебя нет причин обижаться, папа. Все это большая ошибка.
— Что ты имеешь в виду?
Я погладила теплую шерстку Сейдж.
— Я имею в виду, что мы не помолвлены…
— Элль имеет в виду, что мы собирались спросить у Вас разрешения, но, к сожалению, сэр, вчера вечером, когда Грег намекнул, что я недостаточно хорош для Вашей дочери, дала о себе знать моя собственническая натура, — Пенн подошел ко мне и уселся рядом на диване.
Сейдж напряглась, но не попыталась убить его за то, что он осмелился приблизиться.
Уверенно, будто он давно это репетировал, Пенн взял мою руку, поднес ее к губам и поцеловал костяшки пальцев.
— Я знаю, что Элль и сына мистера Робсона воспитывали с пониманием того, что однажды они поженятся, но это больше не вариант.
У папы отвисла челюсть.
— Не вариант? Почему?
Пенн хитро мне улыбнулся, буквально искрясь интригой и ложью.
— Потому что, с Вашего благословения, конечно, я хочу жениться на Ноэль.
Я застонала, опустив голову.
— Папа, он не это имел в виду. Это игра…
Пенн быстро сжал мне руку, заставив замолчать.
— Она еще не совсем осознала то, что я к ней чувствую. Элль считает абсурдным мое желание на ней жениться, поскольку мы только познакомились, но она ведь не такой старомодный романтик, как мы, так ведь, сэр? — он ухмыльнулся моему отцу, бросив ему наживку, которая непременно зажжёт в нем интерес.
Папа тут же попался на крючок.
— Вы верите в любовь с первого взгляда?
Пенн откинулся на спинку дивана и, закинув руку мне на плечи, увлек меня за собой. Само движение было расслабленным, но все его тело гудело от напряжения, причину которого я не могла разгадать.
— Безусловно. Когда Вы упомянули о ней в баре, она сразу же показалась мне моим типом женщины, — Пенн устремил на меня взгляд своих пронзительных, лукавых глаз. — И как только я ее увидел, в тот момент, когда она облила меня водкой, я все понял.
Свободной рукой он коснулся моего подбородка, приблизив мои губы к его губам.
Сейдж соскочила с моих колен и юркнула под стол.
Я попыталась отстраниться.
Я не собиралась целовать его в присутствии отца. Но, как и раньше, Пенн не оставил мне выбора. Его губы коснулись моих с целомудренной нежностью — идеальный рецепт правды и безумной любви для того, чтобы одурачить моего отца.
Я его за это ненавидела.
Меня бесило то, как он лгал последнему родному для меня человеку.
Оторвавшись от его губ, я попыталась встать, подойти к отцу и объяснить, что все это огромное недоразумение, а потому не стоит слушать этого человека.
Но было уже слишком поздно.
Из глаз моего отца исчез подозрительный блеск, поза стала расслабленной. Мыслями он уже перенесся в те счастливые времена, когда встретил мою мать и с первого взгляда влюбился нее по уши.
Его лицо просияло.
— Хотите сказать, что это правда? — он перевел взгляд с Пенна на меня. — Это не розыгрыш? Вся эта враждебность в самом начале, Элль, ты просто слишком вспылила?
Отец усмехнулся.
— Помню, у твоей матери тоже была такая черта. Она часто налетала меня без всякой причины, — его голос стал задумчивым. — Мне так этого не хватает.
— Ты все неправильно понял. Это не пра…, — начала я.
— Это все чистая правда, — пробормотал Пенн. — Я влюбился в нее и уже сделал ей предложение. Надеюсь, Вы не возражаете.
— Возражаю? — отец вскочил, хлопнув в ладоши. — Да я в восторге. Подумать только, наконец-то у Элль есть плечо, на которое можно опереться. Мужчина, который добился собственного успеха и не позволит никому воспользоваться ею и ее компанией в своих интересах.
Меня это начинало раздражать. Он говорил обо мне, словно о кисейной барышне, которую нужно защищать от больших страшных людоедов, а не как о способной деловой женщине.