Венец лжи (ЛП)

Новый парень скользнул взглядом по моей рваной одежде и уставился на лифчик. Затем стиснул зубы, и по переулку эхом пронеслось низкое рычание. Та незримая связь, что возникла между нами на несколько секунд, оборвалась.
Он бросился на Бейсболку.
Повалил насильника на землю и несколько раз ударил его кулаком в живот.
Они катались, пинались ногами, размахивали руками, пока фигура в капюшоне не нанесла меткий удар прямо Бейсболке в нос.
Тот из наглого хулигана тут же превратился в беспомощного. Вскинув руки, он прикрыл лицо. Его дыхание было рваным и прерывистым, изо рта текла кровь.
— Черт, мы сдаемся, сдаемся. Хватит!
Фигура в капюшоне тут же вскочила на ноги. Парень провел ладонью по лицу и хмыкнул.
— Второй раз ловлю вас, придурки. Третьего не будет.
Адидас обеими руками оттолкнулся от асфальта и неуверенно поднялся на ноги.
— Пошел нахер.
Фигура в капюшоне тут же шагнула к нему и нанесла еще один быстрый удар прямо в горло.
— Ах, ты су…, — Адидас рухнул на колени и, задыхаясь, как безумный, обхватил руками шею. — Я… не могу… дышать…
К своему ужасу, я слегка улыбнулась. Я нисколько ему не сочувствовала, но и удовольствия от такого насилия получать не должна.
«Или все же должна?»
Человек в капюшоне указал на корчащегося на полу Адидаса.
— Это тебе за грубость.
Затем снова сделал выпад ногой и со всей силы заехал Адидасу по его белой куртке.
— Это за то, что ты козел.
Мужчина оглянулся на меня, но в темноте мне было сложно разглядеть его лицо. Не отводя от меня взгляда, он нанес Адидасу еще один удар — в голову. Но не со всей силы, эдакий «тумак — нагоняй».
— А это за нее.
Отступив назад, он скрестил руки на груди.
— Итак, что вы можете сказать в свое оправдание?
Адидас так и не усвоил урок. Он сплюнул на землю черную, блестящую в ночи кровь.
— И снова, пошел ты нахер, чувак. Тебе нас не запугать.
Человек в капюшоне угрожающе шагнул к нему.
Бейсболка увернулся, потирая ушибленное место. Затем поднял руку в знак капитуляции, своего рода рыцарский жест в защиту своего мудака-друга.
— Слушай, мы закончили, хорошо?
Мужчина в капюшоне взглянул на Адидаса — на этого урода, который едва не лишил меня девственности. Его голос резко резанул ночной воздух, словно невидимый хлыст.
— А ты? Ты закончил?
Адидас энергично закивал.
— Да. Конечно!
— Прекрасно, — человек в капюшоне протянул руку. Его пальцы были испачканы кровью, но я не знала, чьей. — Давай сюда.
Бейсболка попятился назад, помотав головой.
— Нет, ни за что, — с лихорадочным блеском в глазах произнес он и похлопал себя по карману. — Не-а, мужик. Ты забираешь девчонку. Мы — деньги.
Человек в капюшоне склонил голову набок. Это было совершенно обычное движение, но от него исходила явная угроза.
— Хочешь, чтобы эта ночь стала для тебя последней, Джио? Потому что я могу это устроить.
Джио?
Он знает их имена?
Откуда?
Адидас усмехнулся.
— Ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь?
Человек в капюшоне нахмурился.
— Я точно знаю, с кем разговариваю. И разве твой отец не будет рад услышать то, что я ему скажу? — он еще сильнее натянул капюшон на лицо, став похожим на безликую, черную тень. — Если ты не остановишься и не прекратишь эти чертовы игры, я сделаю кое-что похуже, чем просто тебя изобью.
«Что, черт возьми, происходит?»
Я не могла решить, кто страшнее: двое схвативших меня парней или этот спаситель в черном.
Голос человека в капюшоне напоминал угрожающее рычание — нечто среднее между гравием и бархатом. Его скрытое под безразмерной толстовкой и дырявыми джинсами тело было стройным и гибким. Он походил скейтера — живое олицетворение неповиновения и беззакония.
Парень словно сошел с одного из наших магазинных билбордов, на котором был изображен брутальный скейтер в халф-пайпе с баллончиком в руке — реклама мешковатых джинсов и цепных ремней. Утверждая эту маркетинговую стратегию, я боялась, что это немного «грубо» для нашего опрятного подросткового бренда. По сравнению с этим человеком тот баннер был просто детским утренником. (Халф-пайп — конструкция, используемая в гравитации экстремальных видах спорта, таких как сноуборд, скейтбординг, лыжи, фристайл BMX, катание на самокатах — Прим. пер.)
 
Бейсболка шагнул вперед.
— Отдай деньги, Шон.
— Да ё* твою мать, — нехотя вытаскивая мои деньги, проворчал Адидас.
Деньги меня не волновали, но раз уж безликий спаситель решил вернуть украденное у меня имущество, я не стала спорить.
Человек в капюшоне снова протянул руку.
Обряженный в «Адидас» гопник Шон сердито сунул ему в ладонь долларовые купюры. Как только деньги перешли от одного к другому, они, как по волшебству, исчезли в джинсах моего спасителя.
Он повернулся ко мне, его лицо по-прежнему скрывала тьма.
— Они еще что-нибудь украли? — его взгляд скользнул вниз по моей груди, которую я прикрывала разорванным топом.
Я вздрогнула под его взглядом, готовая сгореть со стыда из-за выглядывающего из-под моих рук лифчика и выставленного напоказ голого живота. От удара у меня все еще раскалывалась голова, а от зловония переулка к горлу подступала тошнота.
Когда я не ответила, человек в капюшоне указал на мой рваный топ и брошенную на землю куртку.
— Ну что? В смысле, они еще что-нибудь у тебя украли? Эти придурки порвали твою одежду. Хочешь, я сделаю с ними то же самое?
Я распахнула глаза.
— Ч…что?
Услышав мой голос, он склонил голову. Из-под черного капюшона донесся тихий смешок.
— Я могу заставить их раздеться и бежать домой голыми, если от этого тебе станет легче, — взмахом руки парень указал на мой порванный топ. — И можешь не прятаться. Я не позволю им причинить тебе боль. Со мной ты в безопасности.
Прозвучавшие в его голосе стальные нотки свели на нет это обещание. Пока из них троих он был самым безвредным. Но не таким безвредным, как мой отец или коллеги по работе. Он был полной противоположностью безопасности.
Я сглотнула и, несмотря на разорванную одежду, гордо выпрямилась.
— У меня нет никакого желания видеть этих подонков голыми.
Адидас усмехнулся.
— Тебе хочется посмотреть на мой член, сучка. И не отрицай.
Я смерила его взглядом, которым с удовольствием прожгла бы его кожу до самых костей.
— Поверь мне, я лучше ослепну.
Бейсболка оскалился.
— Это можно устроить.
Человек в капюшоне шагнул ко мне, загородив меня от этих подонков.
— Как бы увлекательно это ни было, сегодня вечером мне совершенно не хочется совершать убийство.
Он взглянул на меня, затем на двух парней, которые избили бы меня и изнасиловали, если бы не его появление.
«Что я делаю?»
«Пререкаюсь с преступниками? И все ради чего? Чтобы немного потешить свою гордость в угоду пострадавшей самооценке»
Вскинув подбородок, я сказала:
— Они украли мое рабочее удостоверение личности. Я бы хотела его вернуть.
«Так им не удастся проникнуть в «Бэлль Элль», и мне не придется ничего объяснять».
Человек в капюшоне повернулся к Адидасу.
— Ты слышал. Верни ей удостоверение.
Адидас тихо выругался, но вытащил из кармана шнурок с моим бейджем. Как только он попал в руки мужчины в капюшоне, то в мгновение ока присоединился к моим исчезнувшим деньгам.
Мой спаситель подошел ко мне и повернулся к хулиганам. Он встал перед ними, заслонив меня собой.
— Ну всё. Бегите.
Бейсболка ткнул в меня пальцем.
— Мы еще встретимся.
Человек в капюшоне пожал плечами.
— Если продолжите паскудничать, то в следующий раз я уже не буду таким добрым.
— Если продолжишь считать себя неуязвимым, мы уж постараемся доказать, что кровь из тебя брызжет так же, как и из всех остальных.
Человек в капюшоне шагнул вперед и, вскинув руки, сжал их в кулаки.