Охота на ведьму (СИ)
Куда же он, в таком случае, револьвер засунул?
Бросив взгляд на часы, я ужаснулась, до чего ж рано подскочили, и решила подремать ещё какое-то время. Но не тут-то было! Стоило только сомкнуть веки, как меня поглотил водопад из моих же вещей, которые вчера аккуратно сложила в пакет, чтобы не заявляться больше в академию в шмотках Ралфи.
Вернувшийся из душа и довольно сердитый ведьмак просто взял и бесцеремонно вывернул на меня пакет! Ещё и заявил, гад, что выезжаем через десять минут! Даже кофе не дал попить, жмот.
Ладно, со жмотом я перегнула: по пути в академию кофе мне купили. И кофе, и горячих бутербродов, и пирожных, и даже пакетик с томатным соком не забыли. Каспер утащил на заднее сиденье завёрнутый в бумагу бутерброд и тихо шелестел им. Ралфи, злой и нервный, ел на ходу, откусывая по полбутерброда, и на все мои попытки расспросить о планах на день только что не рычал…
… — А хотя я знаю, чего он психанул, — отчаявшись остановить поток наводящих Элькиных вопросов о Ралфи, наконец пробормотала я. — Несварение у него, наверное.
Подруга закатила глаза и захихикала, и даже Ксю сдержанно улыбнулась.
Я же, ощутив вибрацию смартфона, бросила взгляд на экран.
«Через пять минут у тебя в кабинете».
— Ладно, я пошла, — сказала я девчонкам, поднимаясь из-за стола. — Псих зовёт.
— Ни пуха, — фыркнула мне вслед Элька.
Глава 110
Логан Ралфи
«Ах, мессир, моя жена, если б только она у меня была, двадцать раз рисковала остаться вдовой! Но по счастью, мессир, я не женат, и скажу вам прямо — счастлив, что не женат. Ах, мессир, можно ли променять холостую свободу на тягостное ярмо!»
Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита
Логан не выдержал, хохотнул в голос. Ёмко, тьма дери, и очень остроумно!
Будь у него жена, она б тоже только и делала, что рисковала остаться вдовой. Да и что за жизнь бы у них была? Он всё время в разъездах, всё время на заданиях. Нет, сам Логан вовсе даже не против возвращаться после каждого смертельно опасного приключения в надёжный тыл, к тёплой уютной женщине, которая как раз приготовила горячий и вредный ужин… А потом опять кочевые демоны вселяются в ноги, и снова зовёт, манит дальняя дорога, и кровь так и бурлит от ощущения грядущей опасности, и адреналин зашкаливает в предчувствии раскрытия новой тайны, нового, сложнейшим образом запутанного и чертовски загадочного расследования…
Вулканические царства демонов, гнездовья гарпий, скалистые ущелья фурий, грохочущие, подпрыгивающие на рельсах вагонетки подземелий дворфов… Поражающие воображениекрасо̀ты подводных городов и снующие вокруг да около ихтионы с голубыми лицами и плоскими рыбьими хвостами… Оглушительный треск и грохот столкновения летающих островов — и ты в самый последний момент успеваешь выстрелить живым ядром из магической катапульты, и вот уже треск скалистой породы и облако пыли остаётся позади, сменяется свистящей песней ветра в ушах и ритмичным танцем палубы воздушной яхты под ногами…
Ралфи даже откинулся на спинку кресла, закинул руки за голову и блаженно смежил веки — такой реальной получилась последняя картинка!
Но что всё это время делать той самой уютной женщине? Логан слишком хорошо успел изучить женскую природу, чтобы отдавать себе отчёт: женщине вредно оставаться одной. Сперва она грустит, может, даже тоскует, а потом находит тысячу причин, чтобы найти утешение в другом месте. И правильно, кстати, что находит. А если не находит и искать не собирается — так это ещё хуже! Такая женщина того и гляди зачахнет от тоски, даже заболеет. Причём по вине Логана.
«Захиреет, как ананас в теплице», — подсказал гаденький внутренний голос, подозрительно похожий на голос Каспера, питомца Риты, и Логан снова не выдержал, хмыкнул. Вот так всегда — только решишь поразмыслить о чём-то серьёзном, даже философском, а потом мелькнёт одна такая нелепая мысль, и вся серьёзность сдувается, оборачивается пшиком, фарсом.
«Нет, правда, оставлять свою женщину одну может только недальновидный человек, — продолжал размышлять Логан, — такая недальновидность и, пожалуй что, глупость простительна молодости или, наоборот, зрелости и усталости от пресловутого семейного уюта»...
Он же отчего-то уверен был, что если (вдруг) встретит ту, единственную и неповторимую, которая раз и навсегда утолит его внутренний голод, встретит её вовсе не затем, чтобы от неё устать…
Конечно, не все женщины рождаются «хранительницами очага», — продолжал размышлять ведьмак. Противоположных примеров в его жизни — масса. Хорошо, предположим, когда-нибудь ему встретится такая же авантюристка, как он сам, из тех, кто с гордостью прикрывает спину и с готовностью подаёт патроны… Женщины-воины, женщины-бойцы Логану тоже встречались. Но вдруг ему попадётся такая, которая не мыслит семьи без детей? А значит, в скором времени на смертельно опасные задания вслед за отцом семейства (Логан поморщился) потянется целый караван…
Нет, понятно, бывает, что обходится без каравана. Взять хотя бы чету Волковых. Псионика Романа Волкова и его жену, красавицу Фергану…
Интересно всё же, зачем Роману было запечатывать дар дочери, зачем скрывать сильнейший дар от неё же самой?
Просочись правда о даре ведьмочки наружу — и Рита давно топтала бы своими маленькими, аккуратными ступнями вожделенный Террасуот, и, может даже, так случилось бы, что они встретились бы, конечно, при других обстоятельствах…
Чем больше Логан думал о Волковых, тем больше склонялся к мысли, что Роман, несомненно, знал что-то о том, что ждало его в печально закончившейся экспедиции. Может, даже предполагал, что не вернётся обратно, и сделал всё, что в его силах, чтобы раз и навсегда оградить от подобной участи дочь. Дочь, которая, как назло, стремится на Террасуот всеми фибрами своей ведьминской души… И у которой почти получилось.
При мысли о Рите в голове Логана, как это часто бывало, возникла сумятица, словно заиграл вразнобой духовой оркестр. Ведьмочка продолжала вызывать у него самые противоречивые чувства. А стоило подумать, что во всех своих бедах она винит его, Логана, настроение сразу безнадёжно испортилось.
Пальцы Логана побарабанили по твёрдому переплёту тома, что лежал перед ним на столе, обрисовали буквы с золотым тиснением… А потом Логан поступил совсем по-мальчишески: взял, да и открыл любимую Ритину книгу на первой попавшейся странице и вперился взглядом в забавные буквы земного алфавита.
— Если верно, что трусость — самый тяжкий порок, — прочитал он вслух, — то, пожалуй, собака в нём не виновата. Единственно, чего боялся храбрый пес, это грозы…
Закрыв книгу и отложив её в сторону, Логан продолжил уже по памяти, которая у него, как у истинного уроженца Террасуота, была феноменальная.
— Ну что ж, тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит… Красиво, тьма меня дери… аж слезу вышибает… Ёмко!
— Тревога! Тревога! — завопило на весь кабинет уже на террасуотском, и Логан одним прыжком оказался на ногах.
Попались, голубчики! Сработала наживка!
Прямо сейчас кто-то вторгся в лабораторию, к той самой партии фамильяров, что ожидает завтрашней отправки на Террасуот!
Логан чуть не захлебнулся захлестнувшим всё его существо адреналином. Дело сделано. Предатель, можно сказать, у него в кармане.
Но в следующую секунду ликование сменилось отчаяньем и самой грязной, отборной руганью.
Логан не зря настаивал на том, чтобы лично осмотреть британца после произошедшей с фамильяром трансформации…
Даже не будучи в сонастройке с Ритиным питомцем, сейчас он отчётливо услышал жалобный, очень похожий на плач ребёнка крик Каспера и его же полное ярости и слепящей душу ненависти рычание.
На них с Ритой напал хаос!!!
Тьма! И вот что ему сейчас — разорваться?!
Глава 111
Логан Ралфи
— Не простит, не простит, не простит, — повторял Логан сквозь зубы, когда нёсся как ошалелый в лабораторию на «смерче». По наикратчайшему пути, напрямик сквозь заросли драчливого бобового стебля, в последние мгновения уходя от хлёстких ударов бобовых побегов.