Семья моего мужа против развода (СИ)

Я киваю. Согласна с Реем. Но если развивать мысль дальше:
- У правящей династии почти нет потомков. Отец и дед Доминика избавились от всех побочных ветвей семьи, чтобы сохранить прямую преемственность власти. Факт родства, пусть и дальнего, с династией, неплохая легитимная отговорка. Народ примет такого императора. В отсутствии иных кандидатов.
- Один герцог слишком мал, другой одной ногой в могиле… - начинает доходить до Рея.
- Нет лучшей кандидатуры, чем умелый герцог в рассвете сил, который доказал, на что способен, подняв величие рода после гибели прошлых герцога с герцогиней и сделав торговую компанию, носящую имя его рода, самой прибыльной на всем континенте. Люди поддержат такого правителя.
Нельзя сказать, что опасения императора взялись на пустом месте. Гордон Эккарт всего лишь пешка, такая же, как и Уоллис. Только вот задень дядюшку и сразу же вылезут закономерные подозрения в отношении Доминика. Многие умные люди почуют неладное.
Готова спорить сейчас, это и было причиной того самого конца, о котором говорила Шарлотта.
Его величество избавился от угрозы. С обвинениями в адрес Гордона никуда не делись причины устранить Рея. А учитывая факт, что кроме самого герцога и его новоиспечённой супруги Шарлотты, остальных Эккартов в живых уже не было, избавившись от них, император если не обрубал на корню угрозу возможного дворцового переворота, то порядком отсрочивал время его возникновения, до того момента пока радикальные дворяне не найдут достойную замену. Выигрыш времени был Доминику необходим, чтобы разобраться с остальными заговорщиками. Стратег, жестокий и беспощадный. 
- Но у меня и мыслей нет становиться императором! Я даже не знаю, кто из нашего круга может иметь подобные поползновения! Меня никто не вербовал и не обрабатывал.
Я пожимаю плечами и сажусь поудобнее в кресле, расслабляя напряженные мышцы:
- Это и необязательно. Ты только вернулся. Пока что рано в лоб идти с таким опасным предложением. Но я не сомневаюсь, что желающие свергнуть императора аристократы уже сформировали «кружок по интересам». Скорее всего, они присматриваются к тебе сейчас.
- Это полная чушь!
Не согласна. Рейнард лишком шокирован, но он понимает, что все сказанное – правда. Поэтому еще тяжелее верить в такое.
Эккарт – один из древнейших дворянских родов. Издавна он был оплотом аристократов, одной из главных его сил. И также он был одной из трех «черепах» на которых держится империя во главе с императором. А еще каждая из этих черепах была угрозой для очередного взошедшего на трон монарха.
Это меч с двумя концами. Не можешь держать в узде направляя на врагов, будешь истекать кровью сам.
Рей может и не иметь амбиций, в которых его подозревает его Доминик, но это не значит, что недовольные нынешней властью, а также ограничениями, которые наложил на них сам император, пытаясь наскрести себе больше независимости, чтобы защитить своих близких, которых он так любит, не будут действовать в угоду собственных желаний.
Герцог Эккарт отличный кандидат, чтобы сделать из него государя-марионетку, и никто не будет спрашивать его мнения. Потому что они знают, куда надавить в случае чего, чтобы он стал послушным. Рей не может допустить, чтобы с его семье снова случилась трагедия.
- Монархия грозит смениться олигархией, - заключаю я. – Мы, сами того не подозревая, оказались между молотом и наковальней.
С одной стороны император и его сторонники, а с другой – заговорщики.
Вот истинное положение дел. На фоне этого, Гордон Эккарт и Шарлотта – такие мелочи жизни. Вполне неплохой и спокойной.
Рейнард задумчиво молчит.
Я тоже не имею представления, что делать дальше.
- Хочешь прогуляться? – ни с того, ни с сего спрашивает герцог.
Освежиться и проветрить голову и впрямь бы не помешало.
- Идем.
Впервые за несколько дней погода радует. Светит блеклое осеннее солнышко, небо не затянуто привычными тучами. Но холодный ветер коварен к тем, кто обманывается образом погожего дня.
- Когда-то в детстве у нас была собака. Изначально именно я принес ее щенком в дом, но и братья с сестрой успели к ней привязаться, и она отвечала им тем же. В большой семье хочется, чтобы было что-то что бы принадлежало только тебе. Я ужасно ревновал животное к собственной семье. Казалось, что раз уж я ее хозяин, то только меня она должна любить и слушаться. Мне не нравилось, когда без моего разрешения Джаред брал ее с собой гулять, и когда она лежала с довольной мордой на коленях у маленькой Фелисии, заботливо гладящей ее за ухом. Но как старший брат и хороший сын я не мог даже вида показать, как меня раздражает эта ситуация, - говорит Рейнард, предаваясь воспоминаниям.
 
Я же смотрю на наши руки. Сам того не замечая, он поглаживает мою ладонь на своем предплечье.
- В один из дней, похожих на этот, отец взял меня с собой на охоту. Мы стреляли птиц, и совсем не ожидали встретить волка. Отец был далеко, а хищник прямо передо мной. Но ни он, ни я не успели ничего предпринять, когда Лаки, так звали собаку, бросилась на волка. Он разодрал ее за три минуты. Этих трех минут было достаточно, чтобы я добежал до отца, и чтобы он прицелился и убил тварь. Больше мы домашних питомцев не заводили.
- Это…грустная история, - произношу я, рассматривая лицо Рейнарда, и не до конца понимая, что же вдруг заставило его вспомнить прошлое.
- Юнис, неужто моя судьба стать таким же псом? Эккарты всегда соблюдали нейтралитет и старались не вмешиваться в дела императора и дворянской оппозиции. Если я поклянусь Доминику в верности и стану его слугой, его карающей дланью, будет ли все в итоге хорошо? Но в ряды заговорщиков я вступать не собираюсь, я не изменник. А другого пути нет.
Останавливаюсь и поворачиваюсь к герцогу лицом. Задираю голову наверх, чтобы посмотреть ему в глаза. В них гамма эмоций.
- Даже если ты решишь стать пешкой императора, таким как та собака из детства ты не станешь. Лаки напала на волка не потому, что ей приказали, а потому, что хотела защитить своего друга, - я беру руку Рейнарда в свои ладошки и сжимаю, пытаясь немного ободрить.
Все не так плохо, как ему кажется. И ситуация не такая уж и безвыходная.
- Если мне будут угрожать, то все равно, по своей ли я воле буду делать то, что придется. Никому и усилий прикладывать не нужно, чтобы понять, где мое слабое место.
Семья. Братья. Сестра и племянница.
- Родные и близкие для любого человека имеют первостепенное значение. Даже для императора. Он всего лишь мужчина, который хочет защитить свою жену, - произношу мягко.
Герцог вырывает руку и делает шаг назад.
- Я такой же! Так какого варрха именно я оказался крайним во всем этом…Прости, Юнис, - тихо произносит Рейнард после того, как его запал быстро сходит на нет.
- Я подвел тебя. Все время подвожу. Но как бы абсурдно это не звучало, даже этот наш брак был не случайностью, а спланированным шагом вдовствующей императрицы. Наверное, она думала, что наличие такой жены сможет остановить задумавших посадить меня на трон дворян…Можно сказать, что старуха сама себе дала оплеуху. Ты оказалась не балластом, а моими крыльями. Я не знаю, как бы жил, если бы тебя не было рядом.
Янтарный взгляд Рея снова обжигает щеки. Ну что за мужчина такой, и когда он успел только научиться так искусно выражаться? У Джареда, что ли, книгу «Как флиртовать с леди» одолжил?
Рейнард тяжело дышит, и подается вперед, облизывает нижнюю губу.
Я замираю. Все тело натянуто словно стрела в напряжении. Вот-вот. Сейчас. Но…его светлость лишь протягивает руку и снимает с моей головы маленький желтый листочек.
- В волосах застрял, - Рейнард улыбается. – Пойдем, Юнис, а то замерзнешь.
Да конечно!
Я не просто не мерзу, мне даже жарко! Сердце плавится! Все лицо горит, и осознание того факта, что в этот раз я была вовсе и не против поцелуя вовсе не помогает прийти в себя, а наоборот, добавляет смущения.
Оставить Рейнарда одного сейчас не решаюсь. Поэтому иду за ним обратно в кабинет, игнорирую собственную неловкость и сажусь на диване, окопавшись в письмах от посетивших наш прием гостей, чтобы ответить на все благодарности и приглашения на устраиваемые ими мероприятия.