Не стоит любить лжеца (ЛП)

— Мы всё выясним, — пообещал ей Реми, и это — единственная правда. — Выясним, убийца ли он или ещё одна жертва. Так или иначе, мы узнаем всё наверняка.
Она ещё крепче вцепились в простыню.
— Думаешь, он ещё жив?
— Если бы он был жив, он бы уже связался с тобой. — Каждый кусочек информация, которым обладал Реми, указывал на то, что Кайл не будет держаться подальше от своей сестры. — Он связывался с тобой?
— Нет, — она посмотрела ему прямо в глаза.
— Куда бы он пошёл, Кеннеди? Если бы захотел спрятаться, есть ли какое-нибудь место, где бы он мог это сделать, и про которое ты не рассказывала копам?
Она резко отвела взгляд.
«Есть».
— Я проверила каждое, — тихо произнесла она. — Его там не было.
ФБР подозревало, что у её семьи есть активы, которые они не могли отследить. Когда у тебя до хрена денег — легко скрыть грехи.
«Вот поэтому я здесь. Чтобы раскопать каждый грех без исключения».
— Давай проверим ещё раз, — безразлично произнёс он. — Потому что, возможно, я увижу что-то, что упустила ты. И начнем с хижины вашей семьи. — Той, что была на фото в квартире Стейси.
Она медленно кивнула, соглашаясь.
Она заглотила наживку. И он ещё раз почувствовал укол вины прямо в сердце. «Если она прячет убийцу, я должен выследить его».
В конце концов, что сделает Кеннеди? Когда узнает правду, как посмотрит на него?
Он предавал наркобаронов. Он убивал мужчин, управляющих секс-торговлей. Он проникал в секту. Он находился рядом с самыми ужасными преступниками в мире и никогда не колебался, делая свою работу.
Но на этот раз всё было иначе, из-за того, что он лжёт кому-то, кто не является преступником? Из-за того, что в то время, как её брат может оказаться грёбаным извращенцем, Кеннеди невиновна?
— Прости за крик.
У него защемило в груди. А телефон, который он держал в руке… тот телефон, про который он забыл, когда бросился вниз к ней… завибрировал. Реми посмотрел на экран.
«Джошуа».
Чёрт. Его пальцы скользнули по экрану.
— Привет.
— Всё в порядке? — выпалил Джошуа. — Или мне вызвать кавалерию и выбить твою дверь?
— Нет, в этом нет необходимости, — быстро ответил Реми. — Я позвоню тебе завтра, и мы закроем дело.
— Хорошо, значит всё под контролем?
Он не отрываясь смотрел на Кеннеди.
— Я справлюсь, — Реми сделал мысленную заметку: как можно скорее запросить второй телефон в Бюро. Телефон, который он будет хранить наверху для звонков-контактов с Джошуа. Последнее, что он хочет, чтобы Кеннеди увидела звонок или сообщение, которое не должна. Он медленно выдохнул и произнёс: — Тебе не нужно передо мной извиняться.
Она прикусила нижнюю губу. Она так же делала, когда он был внутри неё, пытаясь сдержать свои крики, свою потребность, а он не хотел этого. Он хотел, чтобы Кеннеди разговаривала с ним. Откровенно.
«Зачем? Чтобы я мог использовать всё, что она скажет против неё?»
Он подошёл к кровати. Её голова повернулась к нему, и его рука приподняла её подбородок.
— Я грёбаный ублюдок.
Её ресницы затрепетали.
— Что? Нет, ты…
— Я не заслуживаю тебя. В конце концов, ты осознаешь это.
— Реми…
— Мне следовало держать свои руки подальше от тебя. Мне следовало пойти к чёрту.
— Но мне нравится, когда твои руки на мне.
Бл*дь. Он не смог справиться с её честностью.
«А мне нравится, что ты вся в моих руках, детка».
— Я не могу остановиться. Я хочу тебя, Кеннеди, — больше, чем он ожидал. И гораздо больше, чем мог себе представить. Он залез на кровать, и его губы прижались к её. — Я хочу тебя сейчас.
— И я тебя тоже.
Однажды, она не захочет его. Не позволит даже прикоснуться к себе. Она будет смотреть на него с ненавистью вместо желания. И если бы он был джентльменом, он бы уже сейчас вышел из комнаты.
Если бы он был джентльменом, его бы вообще с ней не было.
Её рука прижалась к его груди, располагаясь прямо над сердцем.
— Мне жаль, что ты пострадал, Реми.
Её взгляд был таким ярким, когда она смотрела прямо на него. Мужчина, вероятно, мог заблудиться в её глазах.
 
— Пообещай мне одну вещь? — попросила Кеннеди хриплым голосом.
Он ждал, задаваясь вопросом, что же она попросит у него. Если она собирается получить обещание, что если они найдут её брата — он отпустит парня или, если Реми найдет доказательства, доказывающие вину Кайла, то они избавятся от них или…
— Не пострадай. Не заработай ещё один шрам — только не из-за меня. Я не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня, — и она поцеловала его. Мягко. Осторожно. Нежно.
Поцелуем любовницы.
А Реми точно так же поцеловал её в ответ. Когда они в первый раз были вместе, необузданная потребность взяла верх. Дикое желание, заставшее его врасплох. В этот раз он решил не спешить. В этот раз он решил насладиться ею медленно. Целовать, ласкать каждый дюйм её тела.
Он толкнул её, чтобы Кеннеди откинулась на кровати. Реми мгновенно разделся. Лёг на неё, расположив свой вес на руках, потому что не хотел раздавить её. Его голова опустилась, и Реми прижался губами к шее — её пульс разогнался. Аромат клубники подразнивал его, а его член толкнул в неё.
Но он сохранил контроль.
Скользящими поцелуями он прошелся по её ключицам. Над плечами. И ниже, приласкав её напрягшиеся розовые соски. От облизывания сосков у неё перехватило дыхание, и когда она застонала, его пальцы проскользнули между её бёдер.
Вероятно, он мог опьянеть от её вкуса. Она засела у него в голове. Его пальцы погладили клитор, а затем он ввел два пальца в неё.
— Так туго, — пробормотал он. — Грёбаная фантастика. — Реми вспомнил, как она напряглась, когда он впервые вошёл в неё. Его голова приподнялась. — Кеннеди, сколько времени прошло?
— Ты… спрашиваешь об этом сейчас? — её бёдра извивались под его рукой.
— Я не хочу причинять тебе боль, — он продолжал лёгкие прикосновения, обрабатывая её нежный центр. — Ответь мне.
— Год? Может больше?
Что?
Её ресницы были опущены, но теперь они распахнулись, пока она смотрела на него.
— Это не важно. Ты не причиняешь мне боль. Ты не причинишь мне боли.
«Нет, причиню».
— Я хочу тебя. Ты меня, — и она резко приподнялась вверх. Её рука как бабочка взлетела по его груди, и Реми позволил сдвинуть себя с неё. К сожалению, его пальцы выскользнули из её тела. И она с широко расставленными ногами оседлала его бёдра и посмотрела на него, откинув волосы за плечи.
Великолепная. Сексуальная.
Его.
Его член прижимался к её входу. На нём не было резинки. Ему следует дотянуться до тумбочки. Ему не следует поглаживать её снова. Ему не…
Она поцеловала его шрамы. Осторожные движения её губ были такими нежными и чувственными, и его руки поднялись вверх и обхватили её за плечи.
Она продолжила целовать его старые раны, двигаясь вниз по телу, скользя и меняя положение, пока…
Реми сжал зубы.
Она лизнула его член. Облизала головку и взяла в рот. Она сосала его. Целовала. Ласкала. Поглаживала. Он думал, что в этот раз всё будет по-другому. Что они смогут двигаться медленно. Он даже ещё полностью не исследовал её тело. Он так и не получил…
Он отстранил её от себя.
— Детка, я, бл*дь, так кончу, — его голос стал очень грубым. — Презервативы. В тумбочке. — Его член целенаправленно рвался к ней, он хотел её рот на себе. Или же он хотел оказаться в её тесной, мокрой киске.
Она потянулась и дотянулась до тумбочки. Неуклюже Кеннеди достала презерватив. И раскатала на нём несколькими секундами позже. Его руки обхватили её бёдра. Он приподнял Кеннеди вверх, а затем дюйм за дюймом опустил её на всю длину члена.
 
Её губы приоткрылись. Её стоны лучшая музыка, которую он когда-либо слышал. Вверх-вниз — она объезжала его, а его хватка на ней лишь усиливалась. Её тело было тёплым влажным раем. Достаточно тугим, чтобы свести его с ума.