Изменить нельзя простить (СИ)

— Я там была. И мне не понравилось.
— Но со мной будет иначе, — не отступал Кирилл.
— Откуда ты знаешь? Все вы сначала люблю, трамвай куплю, а потом сваливаете в закат с любовницей!
— Ева-а-а… — укоризненно протянул Кирилл, а я фыркнула и отвернулась к окну, показывая, что разговор окончен.
Но он снова начался через три месяца после рождения Саши.
Александры.
Девочки на два с половиной килограмма и с восьмеркой по апгар, которую так же, как и сына, встречал отец. И это знакомство произвело на обоих неизгладимое впечатление, потому что у Кирилла на глазах замерли слёзы, а Сашенька сразу показала миру, кто теперь в доме хозяин. Хозяйка.
— Может быть, ты ответишь согласием на мое предложение? — терпеливо уточнил Кирилл, как только уложил спать Дёмыча. Я пожала плечами.
Для меня оказалось несущественным, что мы не расписаны с Кириллом. И упиралась я просто больше для того, чтобы упираться. Ну нравилось мне бесить Бестужева.
Хотя…
У меня не было белого платья, лодочек и букета гортензий. Зато были два ребёнка.
Регистрационная дама смотрела на нас четверых с таким сомнением, словно ни разу не заключали брак мужчина с сыном, сидящим на шее, и женщина с малюткой-дочерью в слинге.
Мы с Кириллом поставили подписи, и я подняла коварный взгляд на теперь уже супруга.
— И в горе, и в радости? — невесело уточнила я.
— Вот умеешь ты испортить весь момент, Ев, — ворчал Кирилл, притягивая меня осторожно к себе и целуя в приоткрытые губы. — Но я надеюсь, у нас с тобой будет только радость.
И шёпотом на самое ухо. Так чтобы Дёма не разобрал:
— И много секса. Ещё на пару детей точно.
Я покачала головой.
Вот уж чего точно нельзя изменить, но можно простить, так это откровенность моего мужа.
Который подарил мне намного больше, чем просто любовь.
Он подарил себя.
Конец.