Удиви меня (СИ)

— Точно не страшный и я не трусиха, — запрокинув голову вверх, тихо произношу я, всматриваясь в улыбающееся лицо Алмазова.
Несмело опускаю голову вниз и каким-то чудом затыкаю себе рот, прикусывая нижнюю губу. Лживый сукин сын, член у него маленький, ну-ну. В какой-то момент мне и вправду показалось, что там будет маленькое сморщенное нечто, что-то такое, чего я вдоволь навидалась в морге. И лучше бы действительно это было так. Посмеялась бы, унизив его по самое не могу и дальше бы пошла своей дорогой. Но не смешно. Вот прям совсем. Мои ладони так и замерли на одном месте, кажется, я не дышу и вообще словно парализованная, стою и вглядываюсь в полувозбужденный орган. Охренеть. Просто охренеть. Живой член в нескольких сантиметрах от моих ладоней. И это он еще не стоит. Сейчас я испытываю дикое сожаление, что так и не сподобилась на просмотр порно. Хотя гифок много видела, но там же был минет, а не пособие как трогать член рукой. Но если учитывать, что при оном самом женщина держит его снизу, значит и мне надо ухватить его внизу. А дальше-то что?
— Прошло полгода. Сероженька без члена, а Полина все думает, как за него ухватиться.
— Почему без него?
— Он скоро от повышенной влажности сгниет, — тянет руку к душевой лейке и настраивает ее так, что вода на нас больше не попадает.
— Да ладно, я стою всего несколько секунд. Сейчас, сейчас, я думаю, как к нему лучше подступиться.
— Не змея — не ускользнет, — наклоняясь ко мне, тихо произносит Алмазов, при этом совершенно точно он смеется. — Полина Тугодумовна, да возьми ты его уже в свою руку, — шепчет над ухом и тут же, не дожидаясь от меня активных действий, без церемоний впивается в мои губы поцелуем. Его язык медленно проникает в мой рот, ласкает, выбивая остатки дыхания. И вот тут совершенно не контролируя себя, моя рука как-то сама опускается вниз, и я обхватываю его полувозбужденный член. Ощущения странные, скорее всего проблема в том, что мой мозг не знает на чем сконцентрироваться, то ли на том, с какой силой Алмазов извращается с моими губами, то ли на руке. Может он что-то почувствовал, а может очередное пожирание моих губ было именно с целью отвлечь, но как только я об этом подумала, он оторвался от моих губ.
— Ммм… процесс пошел. Ну чего ты боишься?
— Не боюсь. Я забыла сказать, что не очень аккуратна. Точнее, временами бываю неуклюжа, это семейное. Наверное, так. Если я его тебе поврежу или может быть оторву, ты сильно будешь ругаться? — несу какую-то откровенную чушь, чуть сжимая в руке его плоть. Вот только Сережа ничего не отвечает на мою дурь, только лишь усмехается.
— Веди рукой вдоль ствола, натягивай кожу на головку.
— Точно, — бурчу себе под нос, принимаясь делать то, что так легко произнес Сережа вслух. Что я там говорила, странные ощущения? Ничего подобного. Ощущения… прикольные. Чувствую себя вовсе не шлюхой надрачивающей чье-то хозяйство, а вполне себе уверенной девицей, в руках которой оживает член. Очуметь. Это что-то запредельное.
— Не дави так сильно, чуть нежнее.
— Ага, — тихо произношу я, пытаясь уменьшить силу и вновь офигеваю, ощущая, как заметно напрягается член в моих руках.
— Не так быстро. Не спеши, — хрипло выдыхает мне в шею. — Мы же не хотим, чтобы все закончилось так быстро?
— Эмм… я вообще не знаю, что хочу. Я как бы член трогаю без перчаток, ничего так?
— Все так, — в очередной раз усмехается. — Нет у меня никаких ЗППП, Полина, руками твоими клянусь. Ай, ладно, членом своим клянусь.
— Сразу как-то стало легче. С этого и надо было начинать клятву, — сама не знаю почему улыбаюсь, но делаю я именно это, в который раз поражаясь размерам… Леопольда.
— Будет очень плохо, если я сейчас сбегаю за сантиметром?
— Попробуй, а я тебе в то время, как ты наклонишься за сантиметровой лентой вставлю без резинки.
— Ну нет так нет, — без пререканий согласилась я, продолжая уже неспешные движения рукой. Сначала я была настолько увлечена новизной, что вообще не замечала ничего вокруг, ни времени, ни маленького и неудобного помещения. Были, прости Господи, только уже очень твердый член со вздутыми венами и Полина. Я не улавливала реакцию Алмазова, просто потому что была сконцентрирована на чем угодно, но точно не на его лице. И тот момент, когда изменилось его поведение я упустила. Просто в один миг Сережа резко накрыл мою руку своей и отстранил меня от себя.
 
— Хватит.
— Что значит хватит, мы для чего это делаем, разве не для того, чтобы ты к…
Договорить я не успела, Алмазов резко развернул меня лицом к кафелю. Причем сделал это так грубо, что я соприкоснулась грудью с прохладной стеной.
— Я сделала что-то не так? — возмущенно произношу я, ощущая то, как он пристраивается ко мне сзади.
— Все так, чего ты тормозишь. У меня нет в планах кончить в душе, — хотелось бы мне спросить на кой черт тогда я трогала его член, но вовремя прикусила язык. — А теперь рот на замок и заканчивай анализировать. Оставь мысли для дома.
Кажется, у меня спирает дыхание, когда его ладони ложатся на мою грудь. Самое удивительное то, что Алмазов совсем не деликатничает. Нет никаких аккуратных поглаживаний, он откровенно сжимает мою грудь, перекатывая между пальцами соски. И видимо, я… скрытая извращенка, но мне нравится то с какой силой его пальцы грубовато ласкают мои соски. Я сама откидываю голову назад, как только ощущаю его губы на своей шее. Прижимаюсь к нему еще плотнее, четко ощущая не только его крепкое тело, но и эрекцию. Вот уж никогда бы не подумала, что я буду тереться о чей-то член вполне себе добровольно, при этом испытывать… да кого я обманываю — возбуждение. Я ощущаю, как низ живота наливается тяжестью и все же будет очень неловко, если внизу у меня окажется все влажным. Нет, нет, нет! Стоило мне только об этом подумать, как одна рука Алмазова перемещается вниз. И вот тут я словно просыпаюсь от дурмана и перехватываю его руку, крепко сжав. Вот только Алмазова это ничуть не смущает, он прекращает ласкать мою грудь и, совершенно не церемонясь, зарывается рукой в мои влажные волосы, наматывает их на кулак, и тянет мою голову назад, заставляя не только сильнее к нему прижаться и в очередной раз прочувствовать его эрекцию, но и напрочь забыть о своей, некогда сжимающей его ладонь, руке. Я бы могла сказать, что меня охватила паника, когда его рука продвинулась ниже, накрыв мою плоть, но нет. Сейчас меня куда больше волнует то, что я нахожусь в какой-то… покорной позе с натянутыми на кулак волосами и ничуть этому не сопротивляюсь. Более того, я испытываю какое-то неясное возбуждение. Ну точно ненормальная. Я бы и дальше думала о том, как это все неправильно и что я сошла с ума, если бы не движения пальцев Алмазова вокруг моей пульсирующей плоти. Сейчас я не ощущаю никакой грубости, напротив, я бы сказала, он нежно скользит и виртуозничает пальцами, вырывая из меня что-то похожее на судорожные всхлипы. Сейчас я безумно рада, что мы в душе и звук воды отвлекает меня от собственных полустонов. Докатилась умница и отличница. Меня уже не держат собственные ноги и отрезвляет лишь то, что Алмазов явно этому рад. Вот только сказать что-либо на это у меня все равно не получается. А потом происходит самый настоящий конец света — он убирает свою руку и резко выключает душ.
  
Глава 23
 
Убить. Мне хочется его убить. Дикое, ничем неконтролируемое желание. Он оставил меня и себя ни с чем. Дебил какой-то! От того и не женат при своих идеальных данных, если никому не дает… кончить. Самое ужасное, что я не могу не только ничего произнести вслух, но и двинуться с места. Стою как кусок идиота, со стекающими с волос каплями воды и неприятной, я бы сказала, ноющей тяжестью внизу живота, и наблюдаю за тем, как Алмазов наспех вытирается полотенцем. Сколько раз в жизни я трогала себя? Можно пересчитать по пальцам. Два! Ровно два. Первый из любопытства, второй все же довести это любопытство до всеми ожидаемого оргазма. Сейчас по ходу будет третий раз. У меня, блин, там все горит. Сволочь. Просто скот. Что мне делать? Лезть туда своей рукой при нем?