Ворон из пустого гроба
Убедившись, что запоздавшие на сто лет ритуалы наконец завершены, Юкия посмотрел в лицо хозяину, но, как обычно, не смог понять, о чем тот думает. Когда наследник покачал головой, паж понял, что изменений в его памяти почти не произошло.
– Нарицухико хотел, чтобы Его Светлость советник Эйдзю убежал, – бросил молодой господин Юкии, вернувшись в Сёёгу после церемонии. – Он знал, что просто запереть ворота на ключ будет недостаточно. Решив, что не сумеет спасти ятагарасу от той угрозы, что находилась за воротами, он позволил уйти Эйдзю, а сам остался, чтобы запечатать вход. Вот только…
Молодой господин отвел взгляд.
– Я не знаю самого главного: почему так произошло.
Он закрыл лицо руками. Кажется, крохи вернувшейся памяти о прошлом терзали его больше, чем ее полное отсутствие. Юкии было тяжело, потому что он ничем не мог помочь хозяину, но бессильным себя ощущал не только он: никто ничего не мог сделать.
– Угрозой за запретными воротами были обезьяны?
– Я не знаю…
Чего же так боялся тот Золотой Ворон? От чего пытался убежать?
* * *Лепестки цветов персика, сорванные теплым ветерком, плясали в пепельно-сером небе. В клубящихся черных облаках поблескивали голубовато-белые вспышки, а землю время от времени встряхивали раскаты грома.
Весенняя гроза. Дождь еще не начался. Смешная какая-то буря. Юкия вспомнил ясный день, когда он впервые прибыл в Кэйсоин, и уставился в небо через решетчатое окно.
Сразу после погребения прежнего истинного Золотого Ворона прошла церемония окончания Кэйсоин, и гораздо скромнее, чем предполагалось изначально. Ее проводили в большом зале академии. В первом ряду сидели молодой господин, Нацука, директор, а Рокон, Сумио и Акэру расположились за ними. Кроме Сэйкэна и Касина, которые обучали выпускников, пришли и другие наставники.
А вот шеренги воспитанников сильно поредели по сравнению с прошлыми годами. Многие ученики из аристократических семей, узнав об обезьянах, ушли из академии. Они и так вряд ли надолго задержались бы тут, но, когда разом отсеялось так много ребят, это бросалось в глаза.
В первом ряду «семечек» стоял, выпрямив спину, окрепший Харума. После возвращения в Ямаути он очень быстро очнулся. Однако, похоже, мальчик не сразу поверил, что произошло, пока он спал.
– Так ведь я помню только столкновение с обезьяной в тоннеле. Еще помню, как хотел удрать и повернулся к ней спиной, а меня ударили по голове…
Харума тогда весь промок, но, кроме шишки на затылке, других ран у него не оказалось. Ясно, почему не нашли следов на дне потока: видимо, пока мальчик был без сознания, его несли на себе.
Юкия считал, что Харуму тащила та молодая обезьяна, которая караулила возле зала. И все же, какой бы молодой и сильной она ни была, нести человека под острыми сталактитами, где даже один пробирался с трудом, да еще и не поранить его… Выходит, чудовище очень постаралось. К тому же спящего Харуму накрыли, а рядом оставили еду… Паж молодого господина все меньше понимал, что задумали обезьяны, желавшие встречи с ятагарасу.
Пока юношу одолевали подозрения, празднование шло своим чередом. Вместе с Юкией на церемонию поступления явилось сорок четыре человека, окончили академию всего восемь. Выпускники вернули свои бамбуковые мечи директору и взамен получили настоящие из рук наследника. Ребят вызывали по очереди, начав с самых слабых и закончив лучшими.
– Третий по рангу: Сигэмару из Симаки.
Услышав свое имя, юноша торжественно вышел вперед, и молодой господин протянул ему меч.
– Я слышал, что ты сильный мечник с благородными помыслами. Ты не кичишься своей силой и с гордостью защищаешь то, что тебе дорого. Вместе с тобой я хотел бы оберегать ятагарасу, что скажешь?
– С радостью!
– Тогда сей же час назначаю тебя Ямаути-сю и доверяю охрану дворца Сёёгу. Не подведи!
– Есть!
Сигэмару с почтением принял меч. Следующим был Тиха́я.
– Второй по рангу: Тиха́я из Хаэ.
Тиха́я тихо шагнул вперед и поклонился будущему правителю.
– Я слышал, что ты прекрасно владеешь военными искусствами и в бою не имеешь равных. Ты заботишься о слабых и не уступаешь насилию. Вместе с тобой я хотел бы оберегать ятагарасу, что скажешь?
– С радостью.
– Тогда сей же час назначаю тебя Ямаути-сю и доверяю свою безопасность. Не подведи!
– Есть!
Не меняясь в лице, Тиха́я принял меч и вернулся в строй. И вот наконец назвали последнее имя.
– Лучший на курсе: Юкия из Тарухи.
Харума громко втянул воздух. Бросив взгляд на кохая, который испытывал даже более сильные чувства, чем он сам, Юкия встал перед человеком, которого давно признал своим господином.
– Я слышал, что ты безупречно ведешь ближний бой и отлично владеешь луком. Ты лучший тактик за всю историю, и я почитаю высшей удачей, что ты живешь в эту эпоху и в этой стране. Я хочу, чтобы ты оберегал ятагарасу там, где не смогу я, что скажешь?
– С радостью!
– Тогда сей же час назначаю тебя Ямаути-сю и доверяю свою безопасность и место главы в тактическом штабе Ямаути-сю.
Юкия склонил голову, слушая эту сухую речь.
– Не подведи!
– Есть!
Юкия послушно принял меч. После бамбукового кадзё тот казался непривычно тяжелым. Под громовые раскаты, доносившиеся с неба, молодой господин встал у почетного места.
– Грядет буря, – тихо объявил он, глядя на новых Ямаути-сю перед собой. – Вероятно, очень скоро нам придется скрестить мечи с обезьянами. Двору придется отбросить старые привычки. Всю страну Ямаути ждут неминуемые изменения. И все же…
В звучном голосе будущего правителя слышалось напряжение. Никому бы и в голову не пришло, какие сомнения раздирают его в минуты одиночества.
– И все же я, Золотой Ворон, клянусь защищать всех ятагарасу страны Ямаути, включая вас. Мы выстоим перед любыми бурями. Поэтому прошу: позвольте мне прожить мою жизнь так, как полагается истинному правителю.
Под взглядами присутствующих в зале молодой господин вдруг улыбнулся.
– Я верю вам. И надеюсь на вас. – Его голос стал непривычно мягок.
– Есть!
И движением, многократно повторенным за эти три года, новые Ямаути-сю преподнесли третьи ноги своему господину.
Двенадцатый год эры Великодушного Ворона, месяц сакуры. Через год после второго вторжения обезьян двор полностью переехал во дворец «защиты от облаков», Рёунгу. Перенос места, где вершилась политика, поначалу сопровождался хаосом. Никто не сомневался, что пройдет немало времени, прежде чем все заработает как раньше.
Но неожиданно для всех наследник престола воспользовался случаем и провел крупные реформы. У власти оказалась группа талантливых молодых выходцев из Кэйсоин, среди которых были сыновья Западного и Северного домов. Так наследнику удалось установить политический строй с опорой на два дома из четырех и во главе с собой.
Неслыханное землетрясение произошло в Ямаути, как только страна начала жизнь в условиях новой системы.