Расколотый рыцарь (ЛП)

Улыбка расплылась по моему лицу — это только заставило ее плакать сильнее. — Так ты останешься моей женой?
Она фыркнула, смахнув слезы со щек. Затем она наклонилась, потянулась, чтобы поцеловать меня в губы. — Да.
  
ГЛАВА 24
 
ЖЕНЕВЬЕВА
 
— Я хочу купить тебе кольцо получше.
— Похоже, это пустая трата денег, раз я не буду его носить.
Исайя ворчал. — Ви.
— Это мое кольцо. — Я пошевелила пальцем. — Я не хочу другое.
Он пробормотал что-то еще под нос и вернулся к ноутбуку на столе. Он искал квартиру в Миссуле больше часа, пока я собирала вещи.
С момента нашей поездки в Бозман прошло три месяца — с тех пор, как мы с Исайей стали настоящими супругами. Это не произошло в одночасье, но за эти три месяца мы вдвоем начали обретать мир.
Вместе.
Наша жизнь не была захватывающей. Днем мы с Исайей работали, а вечера проводили в квартире. Приключением для нас был поход в ресторан в субботу вечером.
Бывали ночи, когда он просыпался от страшного сна. Бывали дни, когда я плакала из-за потери родителей. Но мы опирались друг на друга. Мы объединяли наши силы. В конце концов, именно так мы выжили в прошлом году.
А теперь пришло время перемен.
После долгого обсуждения мы решили покинуть Клифтон Фордж.
Я потратила целый месяц на подготовку к экзамену LSAT. К счастью, время, проведенное в Денвере, не пропало даром, и информация снова хлынула на меня. Я сдала экзамен, прошла его и теперь была будущим студентом единственной и неповторимой юридической школы в Монтане.
Мы переезжали через две недели, как раз вовремя, чтобы успеть приехать в Миссулу до начала занятий.
— Иди посмотри на это. — Исайя махнул мне рукой в сторону ноутбука.
Я встала с коробки, которую только что заклеила скотчем, и подошла к столу, перегнувшись через его плечо, чтобы просмотреть характеристики и фотографии квартиры с двумя спальнями. — Это немного больше, чем мы заложили в бюджет, но это намного лучше, чем все остальное, что мы нашли.
— Я позвоню им. Может быть, если мы заключим договор на год, они снизят арендную плату на пятьдесят баксов.
Мой желудок сделал кувырок. — Ты уверен, что это то, чего ты хочешь?
Он поднял на меня глаза, его взгляд смягчился. — Куда ты, туда и я.
— Хорошо. — Я улыбнулась и поцеловала его в щеку, а затем вернулась к сбору вещей.
Сегодня я старалась убрать все, что мне не понадобится сразу. Дэш не спешил сдавать квартиру после нашего отъезда, но я не хотела, чтобы наши вещи валялись повсюду. Мы оставили бы большую часть коробок здесь, пока не смогли бы перевезти их все в Миссулу.
Я оглядела комнату, осматривая пространство, которое стало моим убежищем. — Я буду скучать по этому месту.
Исайя встал и подошел ко мне, обхватив меня сзади. Затем он наклонился, чтобы прошептать мне на ухо: — Я тоже.
— Я не думала, что мне это понравится. Не только квартира, но и этот город. Клифтон Фордж был домом. Возвращение в Денвер было давно забытой идеей.
— Мы вернемся, — пообещал он.
— Да, вернемся.
Джим поощрял меня готовиться к экзамену LSAT. Именно он подтолкнул меня к тому, чтобы я наконец-то сделала это. Джим и Исайя были со-капитанами моей личной группы поддержки.
Джим настаивал, чтобы я уделяла время учебе на работе, помогал, если у меня возникали вопросы. Думаю, он радовался получению баллов больше, чем я. Ожидание этих трех недель было нервным для нас обоих. Но он ничуть не удивился, что я получила хорошие результаты. Исайя тоже не удивился.
Я подала документы в юридическую школу и была быстро принята. В тот день, когда мы получили письмо, Исайя начал искать работу.
Единственным минусом нашего переезда было то, что он должен был оставить гараж.
За последние три месяца он все больше и больше участвовал в переделке автомобилей на заказ. Ему нравилось работать вместе с ребятами и делать что-то старое новым. Ему нравилось это искусство.
То художественное чутье, которое Кейн проявлял к мебели, Исайя проявлял к машинам. Он забирал меня после долгого рабочего дня энергичным, а не уставшим. На его лице сияла улыбка.
 
Эта улыбка была лучшей частью моего дня.
Лучшей частью моей ночи было засыпать рядом с ним.
— Я лучше закончу пару этих коробок. — Я вздохнула. — Брайс упоминала, что собирается прийти сегодня с газетой. Сомневаюсь, что после этого я буду продуктивной.
Исайя крепче прижал меня к себе. — Я рад, что ты дала ей добро на этот кусочек.
— Нужно было время.
Сегодня Брайс опубликовала статью в память о маме в воскресном выпуске Клифтон Фордж Tribune. Статья готовилась год, и наконец-то я дала ей зеленый свет на печать.
Мой желудок сделал еще один кувырок, за которым последовало колесо. — Не знаю, почему я нервничаю. Я уже прочитала ее.
— Это конец. Это нормально — волноваться по этому поводу.
Крошечный комок в моем горле, который стоял там все утро, медленно увеличивался. — Я просто хочу… — Так много всего.
Я хотела бы, чтобы не было необходимости в мемориальной статье. Я хотела бы, чтобы не было таких вещей, как Tin Gypsies или Arrowhead Warriors. Я жалела, что вместо того, чтобы собирать вещи сегодня утром, я сижу в закусочной и завтракаю с Дрейвеном-папой. Я все еще не привыкла называть его папой, даже мысленно.
Я желала всего этого, и чтобы я все же нашла Исайю. Мне нравилось думать, что, возможно, вселенная, несмотря ни на что, поставила бы нас на пересекающиеся пути, и в конце концов мы бы нашли друг друга.
Мне не нравилось, что мы покидаем Клифтон Фордж, в то время как убийца мамы и наш похититель все еще на свободе. Но ничего нельзя было поделать, кроме как жить дальше.
У нас не было ответов.
И я сомневалась, что когда-нибудь получим.
— Чем я могу помочь? — спросил Исайя, отпустив меня.
— Ничем. Я просто упаковываю одежду, которая мне не понадобится. — Большая часть моей одежды будет лежать на складе, пока не придет время снова работать.
С деньгами, которые я выручила от продажи своей квартиры в Денвере, у нас с Исайей будет достаточно средств, чтобы прожить до окончания юридической школы. Он, надеюсь, найдет работу, и его зарплаты хватит на продукты. Мой сберегательный счет в сочетании с тем, что он накопил, работая на Дэша, покрывал бы арендную плату. Если понадобится, я найду подработку в кафе или еще где-нибудь, но мы планировали, что, по крайней мере, в первый год я сосредоточусь только на учебе.
— Я собираюсь посмотреть, не появилось ли что-нибудь новое на службе занятости.
— Хорошо, детка. — Я приподняла подбородок, требуя поцелуя.
Исайя редко отказывал мне. Его губы коснулись моих, и знакомое покалывание пробежало по позвоночнику. Я прижалась к нему, чтобы углубить поцелуй, но в тот момент, когда его язык скользнул по моей нижней губе, снаружи хлопнула дверь машины.
Брайс была здесь.
Я нахмурилась, опустившись на пятки, затем прошла мимо Исайи, чтобы открыть дверь.
— Привет, — сказала Брайс, держа в руке газету, когда она поднималась по лестнице. Ее отец, Лейн, помахал мне рукой со своего места в машине.
Она все еще не часто ходила куда-то одна. Как и я.
— Привет. — Я обняла Брайс, когда она поднялась на площадку, а затем провела ее внутрь. Мы сели на диван, и она передала газету. Мамина улыбка встретила меня на первой странице. Я потерялась в этой улыбке. Слезы залили мои глаза, размывая картинку и слова.
— О, Женевьева. — Брайс обняла меня за плечи. — Мне жаль.
— Все в порядке. — Я моргнула, прочищая глаза. — Я просто скучаю по ней.
Злость, которую я испытывала на маму, была воспоминанием. Время и любовь смыли мою обиду.
Возможно, потому что я полюбила Исайю, я поняла, что мама, должно быть, чувствовала к Дрейвену. Она любила его. Она совершила ошибку. И она сделала все возможное, чтобы загладить свою вину. Мне хотелось думать, что если бы ее не убили, она бы когда-нибудь рассказала мне о нем.