Сиротский дом в трущобах (СИ)

— Сними жилетку.
Ребенок лишился предмета гардероба в мгновение ока, протянув штопанную одежонку дрожащей рукой. Я обмотал ею большие пальцы, и подошел к Горбуну.
— Сейчас поставлю челюсть на место, — сообщил я и сунул обмотанные пальцы в рот. Обычно полотенце используют, чтобы больной пальцы не откусил. Я с «каменной плотью» мог такого не бояться, но не хотелось руки в кровавой слюне пачкать. Сухо клацнули суставы, и челюсть на мгновение прикусила пальцы. Я дождался пока Горбуна отпустит напряжение и убрал руки, вернул жилетку пареньку, а вдогонку бросил четвертак, подчеркнув: — Это его монета! Теперь ты, уважаемый, — обратился я к избитому бандиту. — Интересный амулет. Сколько стоит?
— Сотня, — рявкнул Горбун и тут же схватился за челюсть.
— Пару дней не ори, не зевай и не ешь твердого.
Я достал деньги, отсчитал пять двадцаток и протянул удивленному вору. Думаю, амулет этот он своровал, либо кто-то из его ребятни. У скупщика Горбун мог бы рассчитывать на жалкие гроши и вряд ли понимал, что стоит он куда дороже. Вообще, интересная штука: не спасла от вывиха челюсти, но руку уберегла… Отдам Гарри, пускай посмотрит, что здесь мастер накрутил.
— Лорд, — вмешался Кастет, — да он наверняка стырил его у кого-то!
Я бы мог легко отобрать амулет в качестве трофея, но нужно было продолжать аттракцион невиданной щедрости перед ребятней. Только заявление Кастета попало в точку, и Горбун на деньги смотрел как на ядовитую змею.
— Я воровать не собираюсь, бери.
Горбун неуверенно взял деньги, облизал разбитые губы и хриплым голосом сообщил:
— У меня еще есть, не интересуетесь, лорд?
— Не наглей, убогий! — рявкнул Клинтт. Он снова надел свои зачарованные кастеты и стукнул ими, высекая эфирные искры, а я подумал, что это возможно именно то, что надо. Именно деньги лучше любого стимула привлекут к нам беспризорников.
— Я похож на скупщика краденого? — я сделал вид, что сомневаюсь. — Этот амулет заинтересовал меня нестандартным эффектом, только поэтому я его и взял. — И, чтобы Горбун не соскочил с крючка, добавил. — Сильно сомневаюсь, что у вас осталось что-то стоящее.
— Кто знает? — хитро прохрипел Горбун. — Вдруг я еще достану что интересное.
Нет! Ну, зачем ты это сказал?! Именно в такой постановке вопроса я не могу дать слабину.
— Уважаемый, — холодно произнес я, — советую забыть о промыслах в этом городе: берите билет на ближайший поезд и уезжайте. Таким как вы, больше нет здесь места. — Как мне вернуться к разговору о деньгах? Что сказать? …. — Мистер Спарроу, оцените все, что этот человек вам предложит. Дайте вдвое больше, чем скупщики. — Я вытащил из кармана всю наличность и не глядя отдал Кастету.
— Слушаюсь, лорд, — недовольно согласился Кастет.
Горбун алчно проследил за деньгами, а я продолжил изображать человека, способного проморозить голосом:
— После этого, вы исчезнете, уважаемый. Иначе участь того вампира, что умер во дворе вам покажется хэппи-эндом. Теперь вы, — сказал я ребятне, и босота попятилась, вжимаясь в стенку. Я отыскал глазами парнишку, который видел «Зубатого», интересно, чья это кличка — Вы, молодой человек, хотите работать на клан Бремор, как друзья мистера Спарроу?
— Да, сэр, лорд… сэр! — ничуть не сомневаясь, но путаясь в обращении ответил парень.
Кастет кивнул головой Горбуну предлагая выйти, тот повиновался, а я продолжил врать. Хотя, возможно кое-что из этого и сбудется.
— Тогда вам нужно пройти обучение: чтение, письмо, физические упражнения. На этот период клан предоставит вам крышу над головой в нашем сиротском доме, трехразовое питание и одежду. По результатам приняты будут только самые прилежные, умные и исполнительные. Вы должны забыть о воровстве и прочем криминале, не устраивать проблем и во всем слушаться инструкторов. Именно они будут решать, для какой роботы вы годитесь, и годитесь ли вообще. Вопросы есть?
Парнишка, чью жилетку я использовал в качестве полотенца, поднял руку.
— Говори.
— В сиротский дом только сирот брать будут?
— Вы живете с родителями, молодой человек?
 
— Я…
— Смелее, врать вы тоже не должны, иначе сразу потеряете любые шансы.
— Я сбежал, лорд.
— Почему?
— Отец пьет, лорд.
— Уважительная причина. Есть еще такие, у кого живы родственники? Поднимите руки. — Примерно четверть детей подняла. — Сообщите инструкторам в Бреморском доме, они решат, что с вами делать. — Взваливать на себя лишние задачи я не собирался. — А теперь, кто желает заработать фунт?
Лес рук. Подняли все до одного.
— Прекрасно. Заодно посмотрим, насколько вы исполнительны. В течение получаса вы должны рассказать о том, что здесь произошло наибольшему количеству сверстников и прибыть в Бреморский дом с докладом. Мы готовы купить амулеты у лидеров банд, если они обязуются покинуть Фарнелл в течение суток, и принять на обучение детей любого пола. — Я умышленно упустил возрастные рамки. — Пускай называют ваше имя, тогда за каждого, кто останется, получите по четвертаку. — Я демонстративно достал часы. — Время пошло!
Сорванцы ломанулись к дверям, толкаясь и оставляя за собой столб пыли.
— Мистер Спарроу, — позвал я.
— Здесь, лорд, — прозвучало из другого конца полуразрушенного дома.
Когда я пришел, Горбун отчаянно хрипел и торговался с Кастетом. Пачка денег в руках Клинта жгла ему душу, а Спарроу платить не хотел, громогласно заявляя, что и так дал больше положенного. Дал он, кстати, немного: на старом столе рядом с кучкой драгоценностей, треть из которых отсвечивала магией, лежало разномастных купюр едва ли больше чем на сотню. Кастет в тонких материях не видел, так что я ему подсказал.
— Здесь треть — обычные украшения.
— Горб! — злобно зашипел Кастет, а бандит одним движением смахнул со стола купюры. Он даже в драке так быстро не двигался.
— Всего хорошего, джентльмены!
— Стоять! — приказал я.
Горбун подозрительно замер, а я запустил руку в сумку, достал оттуда самое простое исцеляющее зелье и протянул бандиту: мне же лучше, если он тихо смоется. А вот если копам попадется, могут быть неприятности.
— С таким лицом далеко не заедешь, — сказал я, протягивая пробирку. — Советую выпить половину, а вторую растереть на ранах, предварительно промыв их чистой водой или виски.
— Вряд ли я от этого менее узнаваем стану, — хохотнул бандит и кивнул на горб за правым плечом.
— От этого увечья у меня зелья нет, — спокойно ответил я.
— Спасибо, — кивнул Горбун. — Надеюсь, не увидимся!
Горбун покинул развалину через одно из окон, а мы с Кастетом вышли через дверь.
— Неплохо прошло, — сказал Клинт. — У меня вопрос. — Я Горбуну двадцатку из своих кинул, возьмешь в долю?
— Ты о драгоценностях?
— Не думаю, что бреморцам нужны блестящие сережки и колечки: скорее об амулетах. Ты же их своим по нормальной цене сдашь? Не по полной, конечно же, но и не те гроши, что можно выручить у скупщиков.
— На самом деле я еще не придумал, что делать со скупкой. Амулеты можно разобрать, да и золото с серебром — ценный материал.
— Скупщики за него гроши дают.
— Я не лгал, когда сказал, что скупщиком становиться не хочу. Посмотрим. Выгоду упускать я не собираюсь, но она бывает разной.
— Например? Я понимаю, что некоторые амулеты тебе лучше разобрать, а остальной хлам? Куда его деть, кроме как продать?
— Вернуть владельцам, например.
— Какая с этого может выгода быть? Платить за свое никто не станет. Ты вообще представляешь, как тяжело это сделать? Кому вернуть простое колечко без гравировки? Едва пойдет слух, что ты такой глупостью занимаешься, очередь жуликов выстроится.
 
— Поэтому и говорю, что еще не думал. А насчет выгоды, не все упирается финансы: если бы клан вернул хоть несколько украшений, представляешь, как бы возросла репутация бреморцев?
— Облом, значит… — приуныл Кастет.
— Х-ха, парой часов ранее ты потерял тысячу, а сейчас за двадцатку переживаешь?