Тафгай (СИ)

Я поднес к ней губы, и вдруг чертовка резко повернула голову и подставила мне губы. Но и я оказался казачком тёртым, вовремя процесс чмоканья затормозил на середине. Быстро отпрянул и нажал пальцем на маленький вздёрнутый аккуратный носик девушки.
— Ну-у-у? — Обиделась она.
— Шалость не удалась, — улыбнулся я.
И тут открылась дверь, в которую высунулся физорг в трико, в майке и с красной пластмассовой пылевыбивалкой в руке.
— Света, иди домой! — Гракнул Палыч.
Последствия дневного происшествия кроме покрасневших глаз больше ничего необычного ни на лице мужчины, ни в поведении не выдавали.
— Олег Палыч, появилась такая идея, — сказал я, пока Светка усиленно делала вид, что уже взрослая и в опеке родного отца не нуждается. — Нужно будет с понедельника начать хоккейные тренировки. Сами же говорили, что за хоккей в зачёт «Спартакиады» дадут больше всего очков.
— А как же теннис и баскетбол? — Самсонов немного остыл, переключив сознание на свои рабочие обязанности.
— В теннис завтра, в воскресенье, как-нибудь отсучимся, — я безразлично махнул рукой. — В баскетбол как-нибудь на неделе отбросаемся. А вот на лёд должны встать уже в понедельник. И первым делом посмотреть, кто на коньках вообще кататься из цеха может. Чувствую, выставят против нас, простых работяг, заводоуправление и конструктора хоккеистов из горьковского «Торпедо».
— Не исключено, — согласился физорг.
  
Глава 12
 
Странные ощущения. Я уже думал, что мои сны, где гоняю шайбу по льду, рассекая на невероятной скорости, так и останутся снами. Ведь после той злосчастной травмы колена, даже игра в ночной хоккейной лиге могла сделать меня хромым инвалидом. Но нет. Невероятный кульбит, весёлая шутка высших сил, если они конечно есть, неведомым образом перекинула меня из 2021 года в 1971, и вот я на льду дворца спорта горьковского «Торпедо».
Грязно-серый лёд, обшарпанные деревянные борта без всякого намёка на рекламу, всё это мелочи. Главное я сейчас скольжу широким раскатистым шагом вдоль пустых трибун, а в руках у меня бюджетная клюшка марки «ЭФСИ», то есть продукт экспериментальной спортивной фабрики. Кстати, выложил я за эту склеенную из разных слоёв древесины «хоккейную кочергу» четыре рубля, и пока не пожалел. Так как по шайбе ещё ни разу не засветил от всей души.
Я сделал ещё пару кругов и резко затормозил у скамейки запасных, где всё ещё ковырялись, зашнуровывая коньки под тихий матерок, заводские коллеги. Ну, правильно, куда спешить, когда нам за бутылку коньяка выделили всего сорок пять минут драгоценного времени на льду, само собой, после официального закрытия спортивной арены.
— Мужики! Вы прямо как девочки перед первым свиданием, которые во сколько не начнут краситься, всё равно на полчаса опоздают, — я хлопнул ладонью в хоккейной краге по борту. — Уже пять минут прощёлкали.
— Ты чего?! — Вспылил Данилыч, который из-за сухого закона весь сегодняшний вторник ходил дерганный. — Если загнул крюк клюшки, как Фирсов, значит, можешь уже и командовать? Палыч! Скажи ему, чтоб не оскорблял ветеранов хоккейного мяча!
— Ты Иван, конечно, не прав, — высказался физорг Самсонов, выкатываясь на площадку. — Хотя если подумать — прав. Пузырь коньяка уже ушёл, в вы всё копошитесь. Давай на лёд!
Не знаю, что поспособствовало выползанию «инвалидной команды» на каток, то ли упущенный задарма коньяк, то ли командный голос Палыча, но все двенадцать растерянных работяг наконец-то оказались внутри хоккейной коробки. Данилыч, как и Казимир Петрович, почему-то решили, что гнутая по оси и короткая по длине клюшка для хоккея с мячом при игре на первенство завода в хоккей с шайбой будет более чем уместна. Остальные же мужики были вооружены стандартным инвентарём. Я разглядел у них на черенках следующие фирмы: «Ленинград» и «Мукачево Карпаты».
— Против часовой стрелки, по кругу за мной поехали, — я вяло махнул рукой и поскользил в предельно медленном темпе.
Не прошло и секунды, как за спиной кто-то грохнулся и высказался в том смысле, что в гробу он видел этот хоккей и этот лёд. Я сразу развернулся и увидел, что рядом неуклюже брякнулось ещё одно дополнительное тело, но уже без первоначального негатива.
 
— Не отстаём, не отстаём, — улыбнулся я, покатив спиной вперёд вдоль борта. — До пенсии ещё далеко. Булками шевелим, копытами передвигаем, ластами отмахиваемся. Попробуйте согнуть ноги в коленях, может так удобней будет.
— Не учи отцов, сопляк! — Огрызнулся Данилыч. — Мы сами кого хошь поучим!
Кстати сказать, и разменявший полтинник Данилыч и немногим моложе его Казимир Петрович катили вполне сносно. А физорг Олег Палыч так вообще ехал мастерски. Далее ползли Кирилл и Мефодий, затем отец большого семейства Валера. Ещё один коренастый и невысокий мужичок из механического цеха Дмитрий Игоревич тоже двигался со знанием дела. И всё. Неформалы Толя и Коля, как и двое других наших товарищей по труду, коньками совсем не владели. А на каток видать сегодня пришли, чтобы бухнуть на халяву. Кто ж знал, что бутылка коньяка — это взятка?
Весь первый круг, совершая ногами зигзагообразные движения, я проехал спиной, чтобы видеть своими глазами — кто на что способен. И лучше бы мои глаза этого не видели. С одной стороны минимум игроков для команды есть, а с другой Данилычу — 50 лет, Казимиру Петровичу — 47, Олегу Палычу, Валере и Дмитрию Игоревичу — около сорока, ПТУшникам нет и двадцати. То есть выходил сплав неопытной молодости и сомнительной перезрелости.
— Второй круг работаем с ускорением по моей команде, — я развернулся на сто восемьдесят градусов и покатил лицом вперёд.
И как только я проехал перед воротами и вышел на прямой участок, тут же выкрикнул:
— Ускорились!
При этом сам включился на максимуме своих скоростных возможностей, и с большим удовлетворением отметил, что есть ещё порох в пороховницах и сила в упругих мужских ягодицах. А добежав до противоположной половины площадки, я резко затормозил, обдав ледяными брызгами хоккейный борт за воротами. Следующими за мной были, если по порядку: физорг Палыч, ТПУшники Кирилл и Мефодий, который вообще-то Миша, Казимир Петрович, Дмитрий Игоревич, Валера и последним приполз ветеран хоккейного мяча Данилыч.
— Мне всё ясно, — сообщил я с прискорбием.
— Чего тебе может быть ясно, когда нам ещё ничего не ясно? — Заворчал, хватая ртом воздух, аутсайдер Данилыч.
— Либо снимаемся с хоккейного турнира, либо снимаемся в эротическом кино «Семеро несмелых», — ухмыльнулся я.
— Чего он предлагает? — Заволновался физорг Самсонов, обращаясь к остальным «хоккеистам».
— Сливай воду, говорит, — перевёл мои слова в целом правильно Казимир.
— Не, не, не! Какая вода? Когда бутылка «Баку» десятилетней выдержки ушла, — тяжело выдохнул физорг. — Значит так: Валера, как обычно, вратарь. А с остальными по ходу игры разберёмся.
— Окей, коуч, — я кивнул головой. — Тогда сыграем простую двусторонку. Я с двумя «пенсами» и Коляна без коньков на ворота поставлю. А вы играйте так, впятером, четверо в поле один в рамке.
— Это кто «пенсы»? — Взвился скандалист Данилыч. — Это мы с Казимиров — «пенсы»?
— Не шуми, денег не будет, — ответил я. — Толя, снимай коньки, выходи, судить будешь! — Крикнул я на скамейку запасных.
Вбрасывание у физорга Самсонова выиграл без вариантов, легко и красиво. Шайба отлетела к Казимиру, который гнутой короткой клюшкой её остановил и отпасовал на Данилыча.
— Играем комбинацию номер один! — Крикнул я отъезжая к синей линии зоны защиты.
— Эта что за комбинация такая? — Заинтересовался Казимир Петрович, пока с шайбой возился наш нервный коллега, перебирая на месте диск из прессованной резины гнутой клюшкой для хоккея с мячом.
— Называется, отдай шайбу мне, — я постучал своим «ЭФСИном» по льду. — Данилыч, да не тяни, сейчас ведь накроют.
Олег Палыч, как будто подслушав меня, вместе с двумя ПТУшниками кинулся нас прессинговать, оставив в защите лишь Дмитрия Игоревича. Я опустился еще ближе к своим воротам и наконец, Данилыч, глядя с обидой и тоской на меня, всё же исполнил комбинацию номер один. Я резко с шайбой ушёл влево, накрутил физорга, который неудачно затормозив, грохнулся на карачки. И полетел в атаку. Кирилл и Мефодий расположились слишком широко в поле и не смогли мне помешать. А от Игоревича я уже ускользнул, набрав хорошую скорость. После, выкатился на ворота, показал, что сейчас брошу в ближний угол, дождался выпада от Валеры и закатил без всякого сопротивления шайбу в пустой дальний угол. Затем легким прогулочным шагом вернулся в центральный круг на красную линию.