Бои в застое (СИ)

Ведь понятно, никого не оживлял, надорванную печень не стабилизировал в условиях последних стадий рака, человеческое сердце не ел, вонючее зомби не создавал на потребу чокнутой молодежи. Но нет, народ сам такого напридумывал и наизобрел. Диву даешься, когда Ичи и прочие доброжелатели приносят сплетни, в которых перевранном виде изложен материал! И не поймешь, то ли святой, то ли ставленник сатаны. При чем даже не поймешь, что хуже – светлый образ или темный.
Он бы только похихикивал, озлобленно или насмешливо в зависимости от направленности слухов, но на фоне этого усилили активность так называемые «общественность» и «государственные структуры». А там одними словами не ограниваются, обязательно пнут, благо возможностей найдется много – от административных мер и общественного порицания до уголовного преследования. Не сталинские времена, там было просто и коротко – найти, обругать, обсудить, судить, расстрелять. В брежневские времена уже все было мягче. Но приятного все равно мало.
Картина очень логичная – алкоголик, асоциальный элемент скатился к антисоветской деятельности, что можно подвести его медицинскую работу. Подрываешь советскую медицину? Скотина и антисоветский деятель! Фу на тебя, гадина!
На фоне этого теоретические знания Миши о медицинской и околомедицинской сферах в родимой страны стали быстро пополняться практическими представлениями. Оказывается, в эту эпоху в СССР (и не только в нем) людей лечили преимущественно лекарствами на основе химических и немного биологических препаратов. Это считалось «материалистической», «настоящей» медициной. А все остальное называлось «шарлатанством» и «темной деревенщиной» и с этими направлениями нужно бороться.
Знали бы наивные сограждане, что уже через сто лет контактные и неконтактные методы лечения на основе массажа займут одно из ведущих мест в человеческой медицине, и будут считаться эффективными способами избавления от любых недугов. А все лекарственные методики окажутся весьма второстепенными и будут приниматься врачами и больными в последнюю очередь.
И еще одно суеверие этих застойных лет. Пытливые самородки, выходившие за картонные рамки официальных медицинских справочников и учебников, уже сейчас, в 1970-е годы, искали и находили иные методы излечения. Очень эффективные и хорошо лечащие безнадежных больных. И почему-то советское население (по крайней мере, большинство во главе с официальной «общественностью») свято верило, что представители этих «нетрадиционных» направлений появляются главным образом в социальных низах, наиболее страдающих и малообеспеченных слоях общества. По его логике, раз беден (лучше нищ), вечно пьян и работаешь кочегаром или техничкой, то уже готовый исцелитель. А посему все это шарлатанство. Ибо, что разработает бомж или древняя неграмотная старуха кроме обмана?
Такова была логика мышления советских граждан эпохи застоя. Миша знал из истории, что произойдет считанное количество лет, наступит перестройка и представителей нетрадиционной медицины, выводя их из тех же социальных слоев, но будут смотреть с радикально противоположенных оценок. И тогда миллионы людей рванут к разным экстрасенсам, зачастую как раз к шарлатанам.
Ну а пока подходы другие и та же вся государственная идеология не только как-то не пытается сдерживать такое мракобесие, но и наоборот подстегивает такое «народное мнение», также считая подобную медицину «несоветской наукой».
Миша саркастически усмехнулся. Можно согласиться с очень большим допуском, что официальная медицина работает эффективно (в ряде случаев). Но почему надо с порога отбрасывать неофициальную медицину (кроме, разумеется, лукавых псевдолекарей, зарабатывающих деньги). Да еще преследовать ее последователей. Прямо-таки садомазохисты какие-то. Им лишь бы захлопнуть дверь под какую-нибудь часть мужского тела.
Впрочем, такие суеверия позднесоциалистической эпохи ему нередко были даже на пользу. В новом статусе чудо экстрасенса существовал целый ряд приятных сторон, в чем он неожиданно убедился, зайдя во дворе соседнего жилого дома в небольшой продуктовый магазинчик, который проще назвать хлебной лавкой с небольшим добавочным набором продуктов, продаваемым немного незаконно для выполнения наличествующего плана.
 
Ему надо-то было всего лишь пару буханок свежего хлеба (в основном черного и лишь немного белого для чая) на трех кочегаров для питания на сутки. Но, оказалось, в магазинчик как раз как бы «забросили» краковскую колбасу, полусухую, дефицитную, всего лишь по два рубля двадцать копеек. Как бы, потому что ему это вытащили из личных закромов. Под шепотки продавщицы и собственное слюноотделение – такую колбасу он ел в свое время только однажды – сто двадцать грамм из спецфонда в ХХII века для поощрения особо отличившихся сотрудников – он купил восемь палок колбасы на полтора килограмма – все, что предлагала еще привлекательная продавщица. Да еще пару банок сгущенки – другой дефицит этого времени. В общем, потратил все взятые с собой деньги. Дома в загашнике еще оставалась кое-какая мелочь, а до зарплаты целых полмесяца!
Оставалось надеяться, что Ичи, которые не останутся равнодушными к такой закуске, как краковская колбаса, скинутся по рублику для компенсации расходов. Сгущенку он решил в полном объеме передать Свете. А то заедать ею водку будет уж совсем безобразно, а девушке с ее злючкой матерью будет иметь хоть какое-то удовольствие к чаю.
Но если кто-то подумает, что все это добро досталось Мише из-за удачного захода в магазин (кто рано встает, тому бог подает) и смазливого вида, то сильно ошибется. За весь этот дефицит, припрятанный под прилавком и теперь вытащенный, продавщица, умильно улыбаясь, попросила посмотреть сына и если получится, подлечить. Как говорится, ничего личного, работаем сугубо на здоровье. Миша немного грустно вздохнул. А он-то слюну пустил.
Постарался понять, о какой болезни и у кого человека говорит миловидная продавщица. У него есть Света, а он не Казанова. Итак…
Подросток двенадцати лет, играя вечную игру хоккей (мальчишеское дело, что в ХХ, что в ХХII веках), вывихнул ступень. Обычное повреждение в таких силовых видах спорта. Да и повреждение, если посмотреть, не столь тяжелое для подросткового тела. Теоретически через месяц – полтора можно излечить.
Но что-то пожилой врач «Скорой помощи», быстро вправивший ступень, остался недовольным, сердито бурчал и ругался на счет возможных осложнений.
Мать обеспокоилась, зная советскую медицину на уровне участковой больницы, что как бы ее мальчик на всю жизнь не остался инвалидом. У врачей это сбудется без проблем в качестве нагрузки к лечению. Вон уже при осмотре в больнице невнятно говорят о вероятном недуге почек. Не болели же они у него никогда, а тут медики придумали, чтобы на них кивнуть, мол, не лечится, сами виноваты, запустили ребенка. Коновалы бестолковые! Ногу же вывихнул, так не трогайте несчастные почки. Мальчишеский возраст, быстро растет, вот и получаются временные недомогания внутренних органов. Это даже она знает.
И продавщица с надеждой посмотрела на экстрасенса, который должен вылечить его красавца, его единственного ребенка.
Как тут откажешь! Конечно, Миша согласился посмотреть ее сынишку и, при необходимости, полечить. И не только из-за полученного блата в виде материальных ценностей. Человеколюбие. Хронопутешественник понимал, что он-то вполне сможет вернуть мальчику вывихнутую и скорее всего не до конца правильно залеченную ногу, а вот уровень даже современной столичной медицины, при всех ее позитивных сторонах, еще под приличным вопросом.
 
Ибо лечить и излечить – слова по написанию очень близкие, а вот по назначению кардинально различающиеся. И ничего с этим не сделаешь. Хотя местные ученые и политики постоянно хвастаются блестящим характером современного мира, но пока он только начинает путь к тому уровню, который называется высокогуманитарный.
А потому отправляйся-ка экстрасенс – дите цивилизации ХХII века – к больному мальчику и лечи! Иначе тот имеет значительный шанс получить поврежденную ногу на всю оставшуюся жизнь.