Созданные для любви
— Наша мать? Безумно влюблена? — пробормотала Кэро лайн. Она вдруг принялась расхаживать по комнате. — Ты делаешь сразу два невероятных предположения: первое, это что Джинни, правильная Джинни, пренебрегает светским условностями и вступает во внебрачную связь. Второе — что она вообще способна завести роман. Не знаю, как у вас, а у меня образ матери никак не вяжется со словом «страсть».
— Мои дети чувствуют то же самое по отношению ко мне и Жан-Полю. Они не сразу уяснили, что если дверь в сыальню закрыта, им нельзя туда врываться.
— Дело не в том, что она моя мать, — возразила Кэролайн, — а в том, что я наблюдала за ней много лет. Джинни ни к кому не была страстно привязана — ни к отцу, ни к нам, ни к своим друзьям; она ничему не отдавалась со страстью — ни членству в клубе, ни даже ремонту гостиной, когда она его затеяла. Она делала все, что полагалось или считалось правильным, но ничто ее по-настоящему не трогало.
Лиа подумала о себе, о том, какой она была в Вашингтоне — воплощение светского лоска, плавные линии, обтекаемые ответы. Была ли она страстной натурой там? Нет. А здесь? Да. Тысячу раз да! Джесс разрушил ее скованность, в его объятиях она стала другим человеком. И дело тут не только в страсти, но и в чувствах. Здесь, в Старз-Энд, оказались затронуты такие стороны ее души, о существовании которых она и не догадывалась.
— А приморские розы? — воскликнула Лиа. Мысль об этих цветах не давала ей покоя, они казались убедительным доказательством того, что Джулия сказала правду. — Мать всегда пользовалась одними и теми же духами, которые изготавливали для нее по специальному заказу. Кто-нибудь из вас помнит, чтобы она покупала другие?
— Нет, но…
— Как-то раз я нашла похожий аромат, — продолжала Лиа. — Духи были в красивом флаконе, и я купила его и подарила ей на день рождения. С тех пор прошло много лет, а флакон так и стоит нетронутый на ее туалетном столике. Я льстила себя мыслью, что маме так понравился аромат, что она решила его сохранить, но правда заключается в том, что он был ей не нужен. Ей нужен был только тот самый аромат, которым пропитан воздух в Старз-Энд. Думаете, то, что она купила поместье, где пахнет точно же, как пахнут ее духи, — простое совпадение? А может наоборот, она выбрала духи потому, что их запах повторял запах этого поместья? Если она и была той влюблен женщиной, что уехала отсюда в конце лета и никогда больше не возвращалась, то ей был необходим какой-то кусочек Старз-Энд, напоминание о нем, которое поддерживало ее все оставшиеся годы.
— Поддерживало? — ахнула Анетт. — По-моему, постояное напоминание должно было стать для нее мучительны
— И для отца тоже, — заметила Кэролайн.
Она подалась вперед, зажав руки между коленями, никогда еще не видела сестру такой незащищенной.
— Я считала, что могу справиться в жизни почти со всем, просто должна, учитывая мою профессию, и пока я чувствовала, что могу контролировать ситуацию, со мной все в порядке. Но сегодня… сначала Чикаго, потом это… — Кэролайн морщилась и недоверчиво прошептала: — Неужели мама
— А что произошло в Чикаго? — спросила Лиа. А вкратце объяснила ситуацию. — Ох, Кэролайн, мне очень жаль.
Теперь, когда Лиа смотрела на сестру другими глазам, более добрыми, что ли, — она чувствовала, что Кэролай на самом деле переживает не потерю клиента, а предательство партнеров.
—Забавно, — сказала Кэролайн без малейшего намека на улыбку. — Меня предали, я зла, я обижена, но чем далеко, а я — здесь, и почему-то эта история задела меня куда сильнее, чем проблемы на работе. — Она сосредотлаеь. — Допустим, только допустим, что в начале супружеской жизни наша мать действительно пережила страстный роман. Это сразу ставит под сомнение многие вещи.
Поначалу Лиа настолько потрясли слова Джулии, она не подумала о том, какие из этого следуют выводы реплика Кэролайн побудила ее мозг к работе.
— Например, ее чувства к папе, к нам…
— И ее чопорность, — вставила Анетт, — ее озабоченость внешней стороной вещей, положением в общестПоневоле задаешься вопросом, — добавила Кэролайн, — зачем ей понадобилось собрать нас здесь и почему она все откладывает свой приезд. Если наше предположение верно, то многое предстает в новом свете.
— Мы можем проверить. — Лиа думала не о Джессе и не о том, как расценивать их отношения, ей нужно было сначала побольше узнать о Джинни. — Если фотографии были опубликованы в газете, значит, мы можем их найти. Наверняка старые номера где-нибудь хранятся. «Дейли» выходит до сих пор, и редакция находится в Даунли.
Газета «Даунли дейли» была основана в 1897 году. Сначала она выходила на одной полосе и состояла в основном из местных сплетен. В двадцатых годах газета выходила уже на четырех страницах, в ней печатались сводки с войны, но когда война кончилась, место на газетных полосах снова было отдано городским новостям. В пятидесятых годах на двенадцати страницах еженедельника «Дейли» можно было найти новости, сообщения на спортивные темы, местные сплетни и комиксы.
Надо отдать должное редактору — фотография, которую они искали, была помещена не на первой полосе, а в середине газеты, на пятой. Снимок поразил сестер. Кэролайн держала в руках пожелтевший от времени, обтрепанный по краям номер газеты и не могла отвести взгляда от фотографии. На ней, без сомнения, была изображена их мать, но совсем другая, не похожая на женщину, которую они все знали. Она снова почувствовала себя обманутой.
Лиа и Анетт, стоявшие рядом со старшей сестрой, были не менее потрясены.
— Она выглядит такой молодой… Здесь она кажется даже моложе, чем на свадебной фотографии, хотя после свадьбы прошло несколько лет, — удивилась Лиа..
— Дело в прическе, у нее распущенные волосы, — кивнула Анетт.
— И длинные. Наверное, она подстригла их вскоре после тех событий и больше не отращивала. Но ты взгляни на ее лицо!
— Нет, на его, на лицо любовника нашей матери!
— Ужасно звучит, — прошептала Лиа.
Кэролайн было больно. Она привыкла считать мать существом зависимым, несамостоятельным, которому не хватает смелости выделиться из толпы. Но та Джинни, которую она видела на фотографии, выделялась из толпы, еще как выделялась. К тому же оказалось, что у матери была своя тайная жизнь, которой она не пожелала поделиться с детьми.
Кэролайн была ее первенцем и три года оставалась единственным ребенком. Строго говоря, это не давало ей никаких преимущественных прав на мать по сравнению с Анетт или Лиа, но вопреки всякой логике Кэролайн в глубине души надеялась, что имеет некоторые преимущества перед сестрами. И вот она увидела Джинни, влюбленную в другого человека, и почувствовала себя обделенной.
— Она смотрит на него с обожанием, — пробормотала Кэролайн. — Она никогда не смотрела так на папу.
— И на нас, — вздохнула Лиа.
— Он очень красив.
— Боже, смотрите, они держатся за руки! — воскликнула Анетт.
— В городе, средь бела дня?
— Они сняты позади церкви. — Кэролайн прочла подпись: — «В прошлую пятницу на бейсбольном поле позади церкви состоялся ежегодный Праздник урожая. Вирджиния Сент-Клер, арендовавшая на лето Старз-Энд, веселилась на празднике со своим садовником, Уиллом Крэем».
Лиа выхватила газету из рук сестры.
— С кем?
— С отцом Джесса? — спросила Анетт.
— По-видимому. — Кэролайн не заметила особого сходства между двумя мужчинами, но человек на снимке был красив той же грубоватой красотой, что и Джесс. — В самой статье нет ничего компрометирующего, но вот фотография… Что там руки — ерунда! Вы посмотрите на их глаза! Саймон прав: она смотрит на него таким взглядом, что сразу все ясно.
Лиа вернула газету сестре и жалобно переспросила:
— Уилл Крэй?
— Как ты думаешь, что произошло? — тихо спросила Анетт. — Может, они с отцом пришли к какому-то соглашению, чтобы не разводиться? Боже правый, мне все еще не верится! Мне казалось, что наша мать не из тех, кто может вступить во внебрачную связь.