Созданные для любви

Остаток дня все трое провели у бассейна. Лиа принес из своей комнаты третью книгу, поскольку вторая увлекла ее не больше, чем первая. Когда Кэролайн авторитетно заявила, что эту книгу стоит прочесть, Лиа чуть не взорвал; от возмущения, но старшая сестра рассказала ей немного об авторе и убедила, что книга действительно интересная. Сама Кэролайн взяла одну из книг и тоже захотела ее почитать.
Когда солнце начало клониться к закату, с океана по; ветерок и стало прохладнее.
— Я снова проголодалась, — объявила Кэролайн.
Анетт отложила в сторону книгу.
— На меня не рассчитывайте, я в отпуске и не собираюсь готовить обед.
— Я, конечно, могу приготовить, но, боюсь, моя стрепня вам придется не по вкусу, — ответила Кэролайн.
Сестры посмотрели на Лиа.
—Ну ладно, так и быть, — сказала та.
Но Кэролайн уже передумала. Нахмурившись, она продожила:
—Но ведь есть Гвен, пусть она и приготовит обед. Так ей и надо, чтобы не покрывала Джинни.
Младшей сестре пришла в голову другая идея.
—Я слышала, в городе есть неплохой ресторанчик. Называется «У Джулии». Вы его не видели? Хозяйка ресторана Джулия специализируется на морепродуктах, но меню довольно интересное.
Кэролайн не выразила энтузиазма. Анетт фыркнула
—Что может быть интересного в рыбе?
— Джулия раньше жила в Нью-Йорке, — добавила Лиа. Кэролайн захлопнула книгу и улыбнулась.
— Ну что ж, когда мы выезжаем?
Знаю, знаю, Бен, я слишком часто звоню. Но я хотела поделиться с тобой одним удивительным открытием. Сегодня я обедала с сестрами. Правда, я днем выпила вина, так что мне было легче, но все равно мы неплохо провели время. Вы были только втроем?
—Услышав удивление в голосе Бена, Кэролайн порадовалась, что позвонила.
—Да, только втроем, — сказала она самодовольно. — По правде говоря, у нас не было выбора: мать все еще где-то скрывается, Гвен впала у нас в немилость, потому что она в сговоре с Джинни, а больше мы здесь никого не знаем, так что нам не остается ничего другого, как проводить время друг с другом. Можно было ожидать, что это будет ужасно, но оказалось, что нет. Ты бы мог мной гордиться, я была очень покладистой. Удивительно.
—На самом деле удивительно, ведь мы такие разные.
—И о чем же вы говорили?
—О ресторане. Местечко очень милое, такой ресторан вполне мог бы находиться в Чикаго.
—В штате Мэн люди тоже едят, знаешь ли.
—Я знаю. Но ресторан действительно классный.
—Ты сноб, — с нежностью сказал Бен. — А о чем еще, кроме ресторана?
—О книгах, о фильмах, о музыке. Время пролетело незаметно. И тебе будет приятно услышать, что я ни разу не вышла из-за стола, чтобы позвонить в офис.
—Терпела до возвращения домой?
—Даже тогда не позвонила! Я пытаюсь доказать, что ты не прав и я больше ни от кого не завишу.
—Кроме меня.
—Ты не в счет, за тобой мне следить не нужно, а за свою практику я беспокоюсь.
—Ничего с твоей практикой не случится.
—Возможно, просто я предпочитаю быть в курсе событий.
—Тебе нравится руководить всем самой.
— А тебе нет? Тебе бы понравилось, если бы кто-то взял один из твоих эстампов и намалевал сверху что-то от себя?
— Не пойдет, малыш, твоя аналогия не годится. Художник по определению одиночка, а ты работаешь в фирме, значит, опять же по определению, в команде.
— И что из этого? Мою работу могут испортить, могут нанести удар в спину.
— Но ты сама выбрала работу в фирме.
— Потому что так безопаснее и престижнее, особенно для женщины. Не работай я в фирме, у меня бы не было такой клиентуры.
— И что из этого? Что, если бы твои клиенты был не такими крутыми ребятами и их было чуть меньше? Это не означало, что ты недостаточно хороша как адвокат. Вот где собака зарыта, Кэролайн, тебе всегда хотелось быть самым лучшим, самым востребованным адвокатом в городе. Не дай Бог, кто-нибудь подумает, что ты зависишь от мужчины, или от друзей, или от общественного мнения, как твоя мать. Но ты ни от кого и ни от чего не зависишь доказала это уже десятки раз, и если хочешь знать мое мнение — у тебя было бы гораздо больше влияния в собственной фирме, пусть даже маленькой.
 
— Я тебя об этом не спрашивала, — оборвала его К; лайн, потом добавила уже спокойнее:
— Как ты вообще пришел к таким выводам?
Бен ответил не сразу.
— Я не открыл ничего нового, просто после твоего отъезда немного поразмышлял. Может быть, тебе тоже стоит задуматься.
У Кэролайн возникло неприятное ощущение, будто предъявлен ультиматум. Они с Беном были вместе — и в то же время не вместе — уже десять лет. Он был терпелив, снисходителен, но в конце концов он тоже человек, не может же он ждать вечно. Ей хотелось заорать на него, напомнить, что она никогда ничего ему не обещала, и если их взаимоотношения его чем-то не устраивают, то это не ее вина. Но Кэролайн сдержалась — в словах Бена было слишком много здравого смысла.
Преодолевая спазм в горле, она сказала:
—Мне нужно идти. — И повесила трубку.
Анетт выждала до десяти часов и только потом позвонила домой. Она рассчитала, что в это время Робби и близнецы будут с друзьями, Нэт и Томас заснут, а Жан-Полю станет одиноко, и потому он простит ее звонок. Однако к телефону никто не подошел. Анетт набрала номер еще раз, но с тем же результатом. Предположив, что Жан-Поль отправился с младшими детьми в кино, она дорешала до конца кроссворд и позвонила снова. Телефон по-прежнему не отвечал. Анетт взяла книгу и стала читать, каждые пятнадцать минут прерываясь, чтобы снова набрать номер. Потом она стала звонить через десять минут, потом через пять. К тому времени когда Жан-Поль наконец взял трубку, Анетт успела порядочно взвинтить себя.
— Жан-Поль, слава Богу! Я так волновалась! Где вы были?
— Нас не было дома, — ответил он спокойно. — Мы с ребятами ходили в кино. Ты же знаешь, как это бывает — то одно, то другое. Кстати, я навел справки о враче, который обследовал твою мать, — у него отличные рекомендации.
— Ты с ним не разговаривал?
— Разговаривал. Он подтвердил то, что уже рассказала Лиа.
Человек, не слишком хорошо знавший Жан-Поля, не уловил бы короткой, почти неуловимой заминки перед ответом, но от Анетт она не укрылась.
—Жан-Поль, расскажи мне все.
—После первого обследования казалось, что особых поводов для беспокойства нет. Однако при последующем осмотре врач заподозрил, что положение более серьезное. — Анетт ахнула, и он пояснил: — У нее повысилось давление. Врач выписал ей лекарство, посоветовал соблюдать диету и избегать волнений.
— У нее проблемы с сердцем?
— Электрокардиограмма показала небольшое нарушение ритма. Врач предложил ей электрокардиостимулятор, но Вирджиния отказалась. Поскольку нарушения незначительные, врач не стал настаивать.
— А ты бы на его месте тоже оставил все как есть? — спросила Анетт.
— Мне трудно судить, это не моя специальность. В конечном счете выбор за пациентом. Ей также посоветовал регулярно показываться врачу. Я записал фамилию кардиолога из Портленда.
— Ну что ж, я рада, что узнала хоть что-то.
— Только имей в виду, я ничего тебе не говорил, — предупредил Жан-Поль. — Врач не должен обсуждать пациента с третьим лицом.
— Но ты же сам врач.
— Я также зять пациентки и передаю ее дочери сведения, которыми пациентка предпочла не делиться.
— Обещаю не болтать лишнего, когда буду спрашивать о ее здоровье.
А спросить Анетт собиралась обязательно. После тог что рассказал ей Жан-Поль, она чувствовала себя ответственной за мать. Наверное, учитывая историю их взаимоотношений, это могло показаться странным, но такой уж был Анетт характер. Она подозревала, что ей на роду написан принимать близко к сердцу проблемы других людей.
— Так все-таки почему вы так поздно вернулись? — спросила она уже более мягким тоном.
— Мы заглянули в кафе-мороженое.
— В половине двенадцатого?