Базис (СИ)

Возиться с братьями меньшими было сложнее на порядок, чем крошить и убивать, если единороги, барсы, тирки довольно лояльно относились ко всем другим представителям ездовых животных, то козлы гномов и кабаны гоблов друг друга ненавидели настолько, что даже кольца и эльфийские способности порой не помогали. Твари норовили кусануть, лягнуть или просто пропороть бок клыками или рогами друг другу, благо что у одних, что у других шкуры и кости были на диво крепкие. На стоянках пришлось повозиться с ними, но, когда выстраивал в походный порядок, учел этот фактор.
В результате чертова дюжина боевых хряков замыкала колонну, которую возглавляло девять грозных рогачей, а в центре находилось восемь тирков, три единорога, и шесть боевых котов, чуть в стороне по обеим сторонам, выполняя роль импровизированных боковых дозоров, важно и вальяжно парили виверны. Над самим караваном их держать — от Эйдена, часто плевались, капая кислотной слюной, которая разъедала даже камни. В целом, летающие ядовитые змеи обладали довольно меланхоличным характером, если в поле их зрения не попадали враги или добыча. Вот тогда их порывы сдерживать приходилось с трудом.
Поклажа — трофейное оружие, доспехи и скарб, вместе с головами в мешках. Два скованных и связанных гнома, путешествовали перекинутыми через седла козлов. Две гарпии с подрезанными крыльями и связанные попарно висели головами вниз (еще одна сдохла по непонятной причине), навьюченные на кабана. Кстати, только они более или менее спокойно воспринимали пернатых гадов, остальные животные, даже флегматичные тирки, норовили проявить агрессию. Так я лишился пары в считанные секунды, нет, не зазевался, даже подумать не мог, как одной твари голову откусил кот-переросток, причем затем ее выплюнул, а второму крылану вышиб мозги единорог, при этом глаза последнего налились кровью, с губ полетела пена, затем он еще долго бил окровавленным копытом.
Хрюндели с такой же любовью относились к гномам, но их успел спасти, барсы, оказалось, тоже не переваривали коротышек, точнее, хотели переварить, лошади выказывали настороженность к сквернословящим разумным. Зато козлы бородачей обожали, даже вести себя стали тише. Мне показалось все дело в родстве душ. И те, и эти обладали крайне поганым характером, густой растительностью и постоянно базлали по делу и нет, а также люто ненавидели окружающий мир.
Среди рогатых пришлось провести разъяснительную работу и не эльфийскими методами — они почти не действовали, зато отправка в нокаут трех особо наглых козлищ сработала на загляденье, проделал это на фоне мурчащих и облизывающихся барсов. Когда псведо-травоядные вставали на подрагивающие ноги, в их глазах плескалось обожание ко мне.
И со всей этой шипящей, блеющей, хрюкающей, взрыкивающей, всхрапывающей и горестно вздыхающей оравой возился практически почти трое суток. Да, кто-то бы менее выдержанный давно бы плюнул и прибил недовольных или отпустил на все четыре стороны, но я воспринимал происходящее как тренировку прорезавшихся навыков остроухих, умению держаться в седлах и управлению, а также закалке воли и выдержки.
В первый день мысленного внушения и прививания миролюбия животным хватало только минут на тридцать и на десять, если держать рядом рогатых тварюг и кабанов, затем время действия увеличилось вдвое-втрое. Конечно, хотелось, чтобы данный факт свидетельствовал о возросшем мастерстве пси-воздействия, но дело могло быть в закрепляемом рефлексе и уме и сообразительности именно паствы.
Уже сейчас представлял муки новобранцев, Папаша Эндрю был бы доволен такому изощренному способу обучения.
Кроме частичного освоения транспортных средств, опыт я получил уникальный и выводы сделал. Раньше воспринимал всех животных, особенно находящихся под прямым управлением, как единицы техники, характер, фобии и предпочтения которых не влияли на выполнение боевой задачи, и учитывал только рельеф местности, приспособленность к нему, грузоподъемность, скорость и выносливость. Теперь понял ошибочность такого подхода, а также родились варианты, как это знание использовать во благо.
 
…С подконтрольными торговцами я повстречался на полпути от Черноягодья до пятна, в котором состоялась первая наша первая встреча. Завидев мою процессию, они приготовились к сражению. И готовых постоять за их мошну прибавилось — полтора десятка серых орков и два средней силы мага. Все говорило о том, что ценность товара возросла значительно. В прошлый раз справлялись своими средствами.
Дик Красная Борода и Мугрим Костяной, когда поняли с кем повстречались, залучились довольством, поприветствовали меня почтительно. Загрузились они основательно, как бы телеги и фургоны не переломились. Предводитель орков первым ударил кулаком в грудь, остальные повторили его жест. Оказалось, они видели все мои бои, на последних сорвали куш.
— Уж поверь, глэрд Райс, в лучшем виде их доведем! А ты опять отличную добычу взял. Только зачем падальщиков захватил? — и посмотрел с недоумением гарпий. Впрочем, орка я не просто обрадовал, а воодушевил.
— Я ими барсов кормлю, злее становятся.
— Не знал!
— Век живи, век учись, — ввернул земную поговорку, не стал добавлять, мол, дураком все равно помрешь.
Маги тоже пусть и не знали до встречи меня в лицо, но земля слухами полнилась. Все же есть и от славы польза. Тарнирский быкан, которому в прошлый раз вылечил ногу, добра на позабыл, и проходя мимо остановился, наплевав на погонщика, обмуслявил мне наруч, ткнулся носом в ладонь, хрюкнул по-яковски. Я почесал его за ухом. Похлопал по бокам. Отправил дальше. Вот кого мне еще для полного счастья в собственное стадо не хватало.
Когда мы разминулись с торговцами, то скорп смог передать мне часть их беседы, а затем вернулся на запястье.
— Вот видишь, Дик, шесть-семь таких рейсов и мы не только окупим все расходы, но и в прибытке останемся. И не забывай сколько дополнительных возможностей открывается. Если хотя бы три-четыре цикла так отработаем — мы станем самыми богатыми в Граде.
— Согласен. Хоть эрин Брукус своего не упустил, а торгуется он не хуже Скряги Джека, семь потов с меня сошло, друг другу едва морды не набили, но дела ведет честно, — такая характеристика моего управляющего из уст «деловых партнеров», которые не подозревали о прослушке, говорила о том, что тот на своем месте.
— И скажу тебе так, это хорошо, значит, точно надолго планируют закрепляться. Не временщики, а серьезные люди. А нам сейчас без приключений бы до дома доехать…
Следующая остановка произошла возле приснопамятной рощи, где нашел свой конец одноногий калека, а я родился в этом теле.
Вытаскивать из болотины мешок со «Слезами Нирна» не стал. Здесь явно побывал кто-то. Да, явных следов не видно, и вроде бы веревка замаскирована так же, но множество деталей выдавало что тайник найден неким чужаком. Нет, он хотел все сделать, как и было до него, вот только мелкие камешки, уложенные особым образом, лежали иначе, никоторые отсутствовали. И можно было бы согрешить на птиц, но те не стали бы их перекладывать. В самом продвинутом магическом зрении ничего не обнаружил, во «Взоре Арракса» — тоже, и только, когда всмотрелся до рези в глазах, используя последние приобретение — видеть искажения, увидел тонкую-тонкую, едва различимую нить от них, тянущуюся куда-то в направлении Черноягодья.
Времени для засады не имелось, хотя желание вычислить того, кто поставил метку на мою добычу — огромное. Это мог быть и Турин, а мог и еще кто-то. Но склонялся все же к сотнику, нашел во время поисков вокруг места нашего с девицами захвата гоблами, не зря же он во время совета продемонстрировал именно ту добычу… Но стопроцентной гарантии бы не дал. Мутно все. Например, могла отметиться и высшая вампирша Ванесса амин Дэастэль. Она копала под меня, могла пока я путешествовал по землям Хаоса исследовать место, где я пробудил память крови и заняться изысканиями. Мешок гоблов, как и упаковка из сантика, наркотик не прикрывала от мощных сканирующих заклинаний. Следовательно, существовало некое специализированное устройство, дар ли, заточенный на поиск именно такой гадости.