Соблазнительный маленький воришка (ЛП)
Пробел в безопасности, это потенциальная гибель людей. Вероятно, моя. Если только это не было делом рук моего отца? Неужели он и здесь снизил уровень безопасности в качестве еще одного поддельного проявления слабости?
Нет, он бы не стал подвергать меня такому реальному риску.
Правда?
— Правда? — Хрипит он, выражение его лица становится ясным, когда он приподнимается на локте, обхватывает рукой мое запястье и надавливает на точку давления. Окровавленный клинок падает рядом с нами, и он поднимает свои пальцы выше, пока они не соединяются с моими сзади. — Ты сдираешь им ногти с кончиков пальцев? — Он проводит моей рукой по своей левой груди, прямо над горящим фениксом, под которым скрыта небольшая бороздка. — Отрезаешь кончики у их сосков? — Моя кожа натыкается на резкую темную линию, неровное биение сердца вдоль его лопатки, длинный порез, покрытый мурашками от моего прикосновения. — Может быть, язык? — Сейчас мы прослеживаем его горло, шрамы произвольного размера, похожие на рубцы, украшенные Глазом Гора. — Конечности?
Мы проводим по его грудине, и я отдергиваю руку, свирепо глядя на него.
— Я понимаю тебя.
— Я не думаю, что ты понимаешь. — Его тон нетерпеливый, неодобрительный. Бастиан быстро переворачивает меня, переползает через меня и вытягивается высоко надо мной на четвереньках, кровь из нового пореза на его коже угрожает закапать на меня. — Ваша система безопасности надежна. Если бы это было не так, я бы, черт возьми, сказал это первым, поняла меня? — Шипит он, продолжая, не переводя дыхания. — Я же говорил тебе. Ты. Являешься. Моей. Я могу показаться тебе ручным, но, черт возьми, не испытывай меня, детка, потому что прямо сейчас я на привязи, как и ты. Разница в том, что мою можно сократить, и я открою тебе маленький секрет, мой маленький хранитель секретов. Я уже выбрал нож. — Его глаза вспыхивают. — Но знай вот что. Никто не удержит меня на расстоянии. Я невидимка. Я тебе тоже это говорил. Никто не замечает моего приближения, пока не становится слишком поздно. Даже ты.
Он вскакивает, держа в одной руке свое барахло, в другой мой новый пистолет, выгибая спину во всей своей татуированной красе, когда выходит прямо из двери моей спальни.
— Что это вообще значит?
Его голова резко поворачивается к плечу, глаза холодные и дерзкие.
— Пошарь вокруг да около и выясни.
А потом он ушел.
Я бросаюсь обратно на кровать, низкое рычание покидает меня, когда я ударяю кулаком по матрасу. Мгновение спустя мой телефон вибрирует, и я беру его, быстрее, чем хотелось бы признать, готовая прочитать любые слова, которые он решил отправить, но это не от него.
Это от Оливера.
— Какого черта ему нужно?
Я открываю тему и нахожу три сообщения вместо одного.
Оливер Хеншо: Я не могу перестать думать о платье, которое было на тебе сегодня вечером.
Оливер: Красный цвет тебе идет, и со мной на твоей руке он смотрелся бы еще лучше, так что впредь держи подальше свою маленькую татуированную игрушку, милая Роклин.
Оливер Хеншо: Я хочу, чтобы на торжестве ты была одета в тот же цвет.
— Фу. — Мое лицо морщится от отвращения, и я отбрасываю телефон в сторону. — Он, блядь, серьезно?
Он, черт возьми, не в своем уме, если думает, что я поеду с ним, и если мой отец дал такое обещание, то эта ошибка на его совести. Ни за что на свете я не положусь на его руку в такую ночь, как эта. Там будут все, кто кем-то является в нашем мире, каждый член династии и все союзные банды и мафиозные семьи. И так смело отзываться о Бастиане? Мне следовало бы вырвать его гребаный язык за то, что он даже подумал, что может угрожать мне. Его попытка изобразить легкую игривость потерпела полный провал. Это было не что иное, как предупреждение от мальчика, который боится собственного отца.
Почему Оливер Хеншо считает, что у него есть шанс со мной и что он каким-то образом является исключением из здешних правил, я не знаю, но я выясню.
Глава 20
Роклин
Тихий стук мисс Милано заставляет меня с громким вздохом отвернуться от распахнутого окна как раз в тот момент, когда Бронкс приглашает ее войти. Она улыбается, и при этом ее морщины становятся глубже, в ее взгляде появляется истинная нежность, которой мало у кого в этом мире хватает, вероятно потому, что она находится за его пределами.
— Прибыли студенты.
— Спасибо, мисс Милано. — Дельта поднимается на ноги, поворачиваясь ко мне лицом, в ее взгляде беспокойство, когда он встречается с моим, хотя она и не допытывается, поскольку я еще не поделилась своими мыслями со своими лучшими друзьями. — Готова?
— Всегда, — невозмутимо отвечаю я, проводя пальцами по сложенному кашемиру на шее, огибая стол и следуя за девушками к двери.
Сегодняшний день, один из немногих, которых я боюсь в Грейсон Элит, когда мы вынуждены открывать наши двери для потенциальных студентов, и только у одного или двух из них есть малейший шанс получить место в течение нескольких коротких месяцев, когда будут разосланы приглашения. Это еще один способ успокоить массы и обуздать умы тех, кто интересуется частной академией, расположенной на самой высокой вершине холмов долины.
Стрельбище сегодня явно замаскировано, как и комната детонации, последнее, что нам нужно, это чтобы кто-то спросил, почему мы учим наших студентов создавать и обезвреживать взрывчатые вещества.
Двойные двери открываются, когда мы подходим ко входу, и все как один, Дельта, Бронкс и я спускаемся по кирпичным ступеням и обнаруживаем нетерпеливую группу ожидающих с широко раскрытыми глазами.
Их внимание немедленно переключается на нас, взгляды скользят по каждой из нас, от накрахмаленных блейзеров до подходящих пастельно-розовых плиссированных юбок. Их внимание приковано к нашим плечам, и я знаю, что Дамиано и Альто присоединились к нам, мальчики сегодня одеты в нашу черно-синюю форму.
Я делаю шаг вперед, и все взгляды устремляются на меня. Я улыбаюсь ярко, широко, фальшиво и измученно, протягивая руки.
— Добро пожаловать в…
Дверь гигантского чартерного автобуса снова открывается, я поднимаю взгляд, останавливаясь на паре ледяных серых глаз, и мои слова застывают на кончике языка.
Нет …
Все головы поворачиваются, и он делает один шаг, затем другой, и, клянусь, группа внизу расступается, чтобы он мог проскользнуть, протолкнуться вперед. Он не останавливается, а продолжает наступать, пока кончики его изодранных ботинок не прижимаются к кирпичу.
Не сводя с меня глаз, он наклоняет голову.
— Ты что-то говорила?
Блядь.
Бастиан
— Боже, боже, цвет, который шокирует, окрашивает твою кожу в симпатичный розовый цвет, — шепчу я ей на ухо. — Можно было бы даже назвать его… красным.
Роклин бросает на меня взгляд через плечо, обещающий ее глубочайший гнев, и я, со своей стороны, с нетерпением жду этого. Ей не требуется много времени, чтобы оправиться от своего маленького удивления. Она достаточно быстро приходит в себя, но улыбка, которую она нацепляет, еще более фальшивая, чем первая.
Она разозлилась.
Это делает нас двоих.
Взгляд Дамиано перехватывает мой, когда он поворачивается, заложив одну руку за спину, а другой ведя группу легкомысленных девушек через двойные двери, ведущие в шикарное здание. Как раз перед тем, как я успеваю проскользнуть внутрь, его тело сдвигается, теперь лицом к моему. Я подхожу ближе, так что мы с Красавчиком оказываемся лицом к лицу, черт возьми.
— Продолжай. Твое рыцарство ни черта для меня не значит.
Высокие светлые брови опускаются, ноздри раздуваются.
— Я не знаю, что, по-твоему, ты здесь делаешь, но это больше не место для твоих игр.
— Разве Роклин не сказала тебе, красавчик? — Мой подбородок опускается. — Это не игра.
— Тебе нельзя здесь находиться.
— Так и есть. Что ты собираешься с этим делать?