Хранитель вечности (СИ)

Повсюду, куда ни посмотри, были одни только корни, корни и еще раз корни. Точно фиолетовые змеи в своем гнезде они переплетались друг с другом, образуя многомерные сплетения, которые невозможно было распутать. В то же время светло-серая земля под ногами казалось рыхлой и как будто пересохшей. У Альбера сложилось впечатление, точно из почвы извлекли всю влагу и микроэлементы, настолько бесцветной она была. Хотел бы он взять образец для анализа. Но что-то подсказывало ему и без него, что в почве не осталось ни капли жизни, ни единого микроорганизма или простейшей бактерии.
При ходьбе ноги утопали в мягкой пепельной почве, словно в пляжном песке. А вот щупальца Фонокса прекрасно справлялись с перемещениями по ней. Он скользил по мягкому песочку точно по льду. Вместе с ним они продвигались под изгибавшимися фиолетовыми корнями. Вблизи эти корни выглядели не совсем естественно и скорее напоминали электрические кабеля, покрытые изоляционным слоем. Они были слишком гладкими, слишком безупречными для того, что создала природа. 
Альбер осматривался по сторонам и долгое время не мог понять, что ему казалось странным. Наконец, он осознал, что именно его беспокоило все это время. Помимо него и Фонокса на планете как будто не было никого живого. За все время с момента высадки он не заметил вокруг ни одного живого существа, ни одного насекомого, птицы, ни одного позвоночного или хотя бы какого-нибудь признака того, что планета была обитаемой. Ни сверчка, ни писка, ни крика, ни рыка, ни рева, ни стона, ни единого звука, принадлежащего живому существу, ничего. Вокруг царила мертвая тишина, и только огромные корни терлись друг о друга, издавая скрипучие всхлипывания. 
- Что ты видишь? – обратился к Альберу Фонокс. 
- Не знаю. Планета кажется мне необитаемой. За исключением этих вездесущих корней и того необъятного дерева, от которого они тянутся. 
- Все верно. Планета умерла уже давно. Древо Истока разрослось так сильно, что впитало в себя всю жидкую воду и питательные ресурсы. У других видов попросту не осталось шансов. 
- А как же вы? Фландрейцы ведь выжили? – Альбер был не уверен, так как никаких фландрейцев помимо Фонокса на планете не было видно. 
- И да, и нет. Дело в том, что наш вид не может умереть окончательно, как бы мы ни старались. Если я прекращу питаться, то мое тело будет бесконечно долго ссыхаться и уплотняться, пока не превратится в крошечный шарообразный объект с невероятно крепкой атомарной связью. Образовавшийся в ходе такого процесса шар становится настолько прочным, что ни одно из самых современных орудий не может его уничтожить. В таком виде мы можем храниться бесконечно долго, переживая все кризисные времена, пока вновь не получим питание. Тогда запускается процесс восстановления, и постепенно мы восстанавливаем первозданный вид. Я сам в своей жизни проходил несколько подобных циклов увядания и восстановления. И ни разу так и не смог умереть окончательно. Понимаешь теперь, почему нам потребовалась энергия от взрыва сверхновой? 
- Да, кажется, я понимаю… - Альбер ненароком вспомнил экзаменационный вопрос от геллорца, который хотел узнать, можно ли из сверхновой сделать оружие массового поражения, - по большому счету, сверхновая является бомбой галактического масштаба, энергия от взрыва которой может разорвать любые существующие атомные связи. 
- Так и есть. Поэтому мы решили использовать эту энергию в собственных нуждах, чтобы положить конец своему существованию. 
- Но ведь с такого расстояния…
- Ничего не получится? 
- Да. 
- Мне кажется, что ты уже успел убедиться в том, что переместить планету на любое расстояние не является для меня проблемой. 
- Вот оно как. Значит, ты собираешься доставить планету как можно ближе к звезде, чтобы в момент взрыва ее энергия разорвала ее на мельчайшие частицы. 
- Именно так. Ты быстро схватываешь. 
- И все же я не понимаю, зачем ты мне это рассказываешь и привез меня сюда. Какие оправдания или доказательства я должен здесь собрать? 
 
- Все те, о которых я тебе рассказываю. Ты должен понять, что для нас не оставалось другого выхода и что мы должны были так поступить. Ты должен уяснить это на самом глубоком уровне, чтобы убедить в этом судей. Если у тебя получится это сделать, то тебя оправдают и твоей карьере ничего не повредит. 
- Хорошо, тогда покажи мне все, что я должен знать. 
- Мы уже почти на месте. Осталось совсем немного. 
По пыльной дороге с навесом из гладкого корневища они продвигались ближе к стволу Древа Истока. Это было поразительное явление природы. Древо, чьи корни уходили далеко вглубь планеты и частично покрывали ее сверху, возвышалось над планетой на несколько десятков тысяч метров. А огромная тень от нее на закате удлинялась на несколько тысяч километров, перекрывая солнечный свет в доброй половине полушария. Его огромные зеленые листья шестиугольной формы густо покрывали массивный ствол, из-за чего с высоты все дерево выглядело, как зеленая гора. 
Корни над головой становились все плотнее. Через них едва проникал солнечный свет. Глядя по сторонам, Альбер видел, что во многих местах корни уходили под землю. Сама же дорога, по которой они шли, напоминала тоннель квадратной формы, проложенный сквозь корни. Такая форма подразумевала искусственное происхождение тоннеля. Корни как будто обросли вокруг какого-то предмета прямоугольной формы, который впоследствии был убран. 
По мере приближения к стволу света становилось все меньше, а возвышавшееся до небес дерево внушало трепет одним своим видом. Альбер ощущал себя мельчайшим существом, которое повстречало на своем пути высшее богоподобное существо и оказалось целиком и полностью в его власти. Он не мог ни взобраться на него, ни скрыться от него, ни обойти стороной, только сближаться и сближаться, пока древо не нависнет над ним, точно огромная пята. Никогда еще в своей жизни он не чувствовал себя более уязвимым. 
Тоннель, тем временем, не собирался кончаться. Он упирался в твердую кору, пронзал ее и уходил куда-то далеко вглубь дерева. Скафандр Альбера активировал внешнюю систему освещения и из правой стороны его шлема выстрелил яркий луч. Он уперся в спину Фонокса, который, не сбавляя ходу, двигался вперед. Альбер обернулся назад и увидел маленькую точку света позади себя. За каких-то пару минут они продвинулись так далеко, что вход показался недосягаемым. Через несколько минут он обернулся еще раз и не увидел ничего, кроме рельефных древесных стен в луче своего фонаря. Свет от точки входа полностью скрылся во всеобъемлющей тьме. 
Так они шли еще около получаса, прежде чем впереди не показался новый пучок света. Альбер непроизвольно ускорил шаг. Ему хотелось поскорее выбраться наружу и вновь почувствовать дневной свет на сетчатке глаз и своем лице. Фонокс тоже ускорился, и вскоре они оказались внутри Древа Истока или того, что им когда-то было. 
Выйдя из тоннеля, они оказались перед лицом колоссальных размеров долины, что была опоясана древесной стеной, поднятой до небес. Вся внутренняя часть дерева куда-то исчезла. Получается, что все то время, что они шли по тоннелю, они преодолевали только его кору. В сущности все, что осталось от самого дерева – это его оболочка, кора, листья, ветви и корни. Само же дерево стало колоссальных размеров зданием, служившим неизвестной цели. Сквозь круглые отверстия в его крыше вниз опускались солнечные лучи. В виде толстых колонн желтоватого света они опускались куда-то ниже уровня поверхности, на которой Альбер и Фонокс стояли. Впереди перед ними расположилось какое-то углубление. И Фонокс повел Альбера прямо к нему. 
Подойдя к краю обрыва, Альбер увидел эфемерное полотно, сотканное из светло-голубого бисера. Маленькие полупрозрачные шарики, чье количество не поддавалось исчислению, заполнили собой резервуар размером с море и наполнили его до самых краев. Они лежали там, словно опавшие звезды, источая слабое внутреннее свечение. Альбер в миг осознал, какой цели служило древо. Оно стало самой настоящей гробницей для погибшей цивилизации. Его массивная кора, ветви и листья охраняли ее остатки от всех внешних угроз в надежде на то, что однажды та сможет возродиться. Миллионы и миллионы фландрейцев покоились здесь, не в силах умереть или обрести новую жизнь.