Мечты о полете (ЛП)

— Приятно познакомиться с тобой. И приятно наблюдать, как ты сражаешься, — добавляет он.
Я поднимаю брови.
— В Куполе или в яме? — спрашиваю я и немедленно прикусываю язык.
Это не было умно.
Его ответная улыбка ослепительна и очаровательна, и мне хочется улыбаться вместе с ним. У Кедрика была такая же харизматическая улыбка и у Джована тоже, когда он её использует. В улыбке Ашона я обнаруживаю лёгкую тревогу.
— Боже, мисс Мороз, в Куполе, конечно, — отвечает он.
— Благодарю за комплимент, Принц Ашон. Прошу извинить нас, — говорю я и жестом показываю Кристал идти вперёд.
В нашем конце зала царит суматоха. Видимо, причина в Осколке и Льде, хотя несколько человек из Дозора, похоже, присоединились к ним.
— Девчушка! Ты должна это попробовать, — кричит Лёд.
Он ловит ртом кусочек фрукта. Я качаю головой и сбегаю, чтобы найти что-то поесть. Я размышляю, могу ли я спокойно взять грушу, когда кто-то пристраивается рядом со мной.
Это Мэйси, жена Блейна. Робкая Мэйси смелее, чем стойкие люди, с которыми она сидит, и она первая женщина из ассамблеи, которая подошла ко мне.
— З-здравствуй, Мороз, — говорит она.
Я наклоняю голову и продолжаю ковыряться в еде, стараясь реагировать противоположно моей инстинктивной реакции.
— Я подумала, могу ли я… задать тебе вопрос? — спрашивает она, накладывая большую порцию мяса на свою тарелку.
После этого она отрезает ещё два куска мяса. Я сомневаюсь, что она осознает, что делает.
— Давай, — с любопытством бормочу я, но произношу это, будто делаю ей огромное одолжение.
— Мог бы кто-нибудь научить меня драться, как ты?
Она говорит так быстро, что мне требуется мгновение, чтобы осмыслить её слова. Когда я понимаю смыл, я с трудом могу в них поверить.
— Ты хочешь драться? Зачем?
Дрожащими руками она начинает накладывать булочки. Я не могу удержаться и не распахнуть глаза, когда она добавляет их к своей уже приличной куче. Мэйси следит за моим взглядом, направленным на её массу еды, и краснеет.
— У меня был план — письма. Но кто-то украл их. Теперь у меня ничего нет. Я не могу сбежать.
Её слова рассыпаются в беспорядочном потоке.
Во рту пересыхает. Письма? Говорит ли она про урну с документами, которые я взяла? Моё сердце замирает.
Некоторые из этих писем были написаны многие перемены назад. Она так долго планировала побег от Блейна, а я разрушила её тщательно продуманные планы.
— Этот человек причиняет тебе боль? — мягко спрашиваю я.
Она смотрит на меня расширенными глазами и сжимает рот. Я спешу дальше, чувствуя её отстранение.
— В детстве меня несколько раз били. Я знаю каково это, испытывать такую боль.
— Правда? — спрашивает она.
Слёзы наворачиваются на её глаза. Я киваю.
— Да, — шепчет она, — он причиняет мне боль.
Блейн бьёт свою собственную жену. Мерзкое, отвратительное оправдание для мужчины. Почему Соул не предпринял ничего по этому поводу? Он был самым робким из всех делегатов, да и вообще из всех Брум, которых я встречала, но это же была его сестра!
Конечно, он мог бы набраться мужества и защитить её. Джован, должно быть, не знает о жестокости Блейна. Я помню, как он отреагировал на моё избиение. Я никогда не испытывала такой сильной ярости по отношению к себе. Джован убил бы его — что не было бы так плохо — но по своему собственному опыту я знала, что Мэйси не хотела бы, чтобы её проблемы афишировались.
Я ставлю свою тарелку и хватаю её за руку.
— Я не знаю места, где женщины могут научиться драться, но оставь это мне. Я уверена, должны быть и другие, кто хочет того же, благородные или иные. Возможно, что-то можно устроить.
Она бешено мотает головой вверх-вниз.
— У меня есть деньги, которые я отложила. Я могу заплатить тебе. Мне просто нужна пара приёмов, чтобы дать ему отпор.
Я улыбаюсь её нетерпению. Обучаться самообороне немного более сложно, чем она думает. Я сомневаюсь, что её личное обучение впишется в планы Джована. Но возможно я могу связать её с Алзоной. Она всегда ищет способ заработать деньги.
 
— А пока что, хочешь, чтобы я с ним разобралась?
Она издает писклявый звук. Требуется мгновение, чтобы понять, что это смех.
— Нет, он вернётся только через месяц. Я надеялась, что к тому времени смогу немного подучиться, — говорит она.
— Мэйси, — зовёт кто-то. — Перестань разговаривать с этим мусором, дорогая.
Я оборачиваюсь. Арла.
— Перестань разговаривать с этим мусором, дорогая, — вполголоса передразниваю я.
Мэйси смеётся. На этот раз настоящим смехом. Я улыбаюсь, а её глаза оживают. Она всё ещё должна быть красивой. Блейн состарил её преждевременно. Он заставил её забыть счастье, лишил всякой живости. Я не могу дождаться, когда он за это заплатит.
— Это я тоже сделаю, — шепчет она. — Спасибо.
Она возвращается на своё место перед королевским столом.
Я сижу в сторонке и слушаю, как Вьюга рассуждает о том, сколько людей можно накормить едой, которую другие тратят на свою игру. Между четырьмя столами вокруг нас и нашим собственным начался турнир. Что-то связанное с ловлей фруктов ртом с разных расстояний. Это выглядит довольно забавно, но я понимаю, к чему клонит Вьюга. Эти люди уже наелись, а во Внешних Кольцах есть те, которые сегодня умрут от голода.
Вьюга подталкивает меня, бросая на меня взгляд. Я расслабляю лоб, понимая, что хмурюсь. Слишком тихо. Почему все затихли? Я поворачиваюсь.
Встаёт Джован.
— Мы практически завершили пребывание в Первом Секторе, — говорит он.
Раздается рёв. Никто не хочет покидать самую тёплую погоду за всю перемену. «Теплая погода» — относительно Гласиума. Каждое утро на земле всё ещё лежит иней.
— Но это не все плохие новости. По традиции в конце недели состоится бал.
Женщины ликуют, мужчины стонут.
— Поскольку Арла проделала такую прекрасную работу в прошлый раз, она снова займётся организацией празднества.
Я хихикаю, вспоминая ложь, которую я сказала ей перед тем, как покинула замок. Прекрасная женщина бросает жеманный взгляд на Джована. Я снова хихикаю, когда её цель совершенно не замечает этот взгляд.
— Меня от неё тошнит, — громко шепчет женщина.
Я оборачиваюсь и вижу, что это Грета. Я хихикаю, и она посылает мне неуверенную улыбку.
— Этот бал также станет прощальным для гостей из Внешних Колец, которые решат вернуться к себе домой. Накануне объявят имена тех, кто будет отобран для Дозора. Те, кого спросят, должны дать свой ответ, — продолжает он и бросает короткий взгляд на свои сжатые в кулак руки, на которые он опирается за королевским столом. — Как вы знаете, я вёл военные переговоры с Татум Аванной из Осолиса.
Во рту пересыхает. Я думала, что раньше в зале было тихо, оказывается я ошиблась.
Теперь повисает настоящая тишина.
Остальные за нашим столом обмениваются тихим ропотом. Очевидно, новости о возможности войны не распространились далеко, что кажется мне странным. Хотя Осколок и Лёд не выглядят удивлёнными.
— Если к концу Второго Сектора не будет достигнуто мирное соглашение, которое удовлетворит обе стороны, ассамблея переедет в Шестой Сектор вместо Третьего. Это позволит Дозору оставаться рядом с Великим Подъёмом.
Начинаются возгласы.
— Но у нас даже больше нет Татумы!
— Они же сами убили Принца Кедрика!
— Всё, — завершает Джован.
Я сразу же выхожу из зала, не веря, что моё лицо останется без эмоций при этой новости. Джован, должно быть, считает, что война неминуема. Иначе, зачем он планировал это необычное перемещение в Шестой Сектор?
Я добираюсь до своей комнаты и мечусь по ней. Если только Джован не лжёт сквозь зубы, моя мать сопротивляется всем усилиям по установлению мира. Прошло уже несколько месяцев. Конечно, если бы мир был достижим, он был бы достигнут уже сейчас. За год со дня смерти Кедрика можно было обменяться двенадцатью посланиями. Я морщу лицо, сделав небольшую паузу в своих бешеных движениях. На самом деле, двенадцать не кажется таким уж большим количеством. Всего лишь шесть ответов, шесть попыток переговоров с каждой стороны.