Мечты о полете (ЛП)

— Где эти три болвана? — Алзона огрызается на Кристал.
На её месте я бы бежала в Четвёртый Сектор. Внимание хозяйки немного пугает.
Кристал бросает на неё взгляд и игнорирует просьбу, вместо этого переходя на своё место, чтобы порыться в стопке бумаг. Кристал — загадка, которую я не могу разгадать. Блондинке с клубничным отливом в волосах на вид было около пятнадцати лет. Остальные думают, что мне столько же. Я их не поправляю. Она симпатичная, и самая невысокая из всех женщин Брум, которых я когда-либо видела. Кажется, она помогает вести общее хозяйство. Я не думаю, что она сражается.
Удивительно, но Алзона только улыбается, когда девушка отступает, а затем хмуро смотрит на остальных.
— Вы можете начинать. Мы начнем с ринга. Новенькая, смотри и учись.
Я подхожу к внешней стороне «ринга». Маленькие квадратики в сплошных стенах позволяют мне заглянуть внутрь. Единственный способ войти или выйти — тяжелая дверь с одной стороны.
Осколок и Лавина выходят на ринг.
— Кристал, ударь в колокол, а потом, пожалуйста, скажи остальным, что, если их не будет здесь через две минуты, они могут собирать вещи и убираться к чёртовой матери, — говорит Алзона позади меня.
В действительности я больше не слушаю. Я сосредоточилась на том, что должно произойти.
С громким скрежещущим звуком Лавина закрывает за собой дверь и сталкивается лицом к лицу с Осколком.
Звонит колокол.
Я не успеваю даже моргнуть прежде, чем они бросаются друг на друга.
— Когда они остановятся? — наконец спрашиваю я, не отрывая глаза от пары.
Алзона лишь смеётся.
Их поединок продолжается десять минут. Я внимательно изучаю их стили и навыки. Жестокость их боя настораживает. Иронично, учитывая, что я убивала без раздумий. Но я думаю, есть разница между боем ради спасения своей жизни и боем просто так.
— Хорошо, теперь можете заканчивать. Стоять! — кричит она, чтобы привлечь их внимание. Осколок отходит от Лавины. — Я не хочу, чтобы вы друг друга прикончили. Вы оба будете практиковаться с Новенькой.
Мой желудок подпрыгивает от её слов. Я хороший боец, но из-за необходимости соблюдения строжайшей секретности я спарринговала только с тремя людьми — моим братом, Кедриком и Аквином. А во время моего обучения в Осолисе мы обычно использовали какие-то накладки или затупленное оружие. Этот бой голыми кулаками не был ничем смягчен. Он был грубым и, к несчастью для меня, он был также искусным.
У входа в зал раздаются шаги.
— Ты же не серьёзно.
Я узнаю голос Вьюги и оглядываюсь через плечо. Лёд и Шквал стоят по обе стороны от него, их руки скрещены на груди.
Алзона игнорирует их.
— Кого из них ты хочешь побить первым? — спрашивает она меня.
Я смотрю на двух мужчин, стоящих в ринге. Лавина огромный, но в данном случае, это не означает, что он лучший боец.
— Его.
Я указываю на Лавину. Мне нужно подготовиться к бою с Осколком. Я стаскиваю ботинки и иду к двери.
Осколок выходит за ограждение. Кровь бурлит, я переступаю через камень, обрамляющий нижнюю часть входа, и закрываю за собой дверь. Я оглядываюсь на остальных через маленькие отверстия. Вьюга качает головой, а Лёд, сидящий на площадке рядом с ним, выглядит забавляющимся. Алзона маниакально ухмыляется.
Звонит колокол.
Я переключаю внимание на человека передо мной и едва успеваю крутануться в сторону, как он проносится через пространство, где я находилась несколько секунд назад. Моя стратегия заключается в том, чтобы использовать мою скорость против его силы. Лавина медлителен и слишком часто наносит удары. Я приближаюсь к нему, держась на расстоянии вытянутой руки. Он клюет на приманку и делает выпад вперёд. Я выхожу из зоны его досягаемости. Он слишком сильно наваливается на меня и не успевает восстановить равновесие. Я отступаю назад на левую ногу и наношу сильный удар. Он пошатывается, когда удар достигает цели.
— Добей его! — говорит Алзона.
Я хмурюсь на неё. Что она имеет в виду? Я не собираюсь убивать его.
Я жду, пока он придёт в себя.
 
— Ты должна вырубить его, — снова кричит она.
Лавина нападает. Я уклоняюсь и на этот раз следую вплотную за ним. Когда он поворачивается, я подпрыгиваю и наношу колющий удар сверху. Он падает на колени. Я отступаю в обратном направлении.
— Если ты не покончишь с ним сейчас, я брошу тебя у гнезда охотников за шлюхами, — рычит Алзона.
Я не сомневаюсь в ней, но ещё на короткое мгновение я удерживаю на ней взгляд, чтобы показать, что я не напугана.
Он снова встает. Я не даю ему времени, чтобы собраться. Я подбегаю и отпрыгиваю назад, нанося ему удары прямыми ногами, один за другим. Я помогаю ему упасть на землю, нанося правый удар в челюсть. Он не встаёт. Я сопротивляюсь желанию проверить его.
Алзона движется по кругу к двери и открывает её.
— И вот так ты уходишь с ринга, — говорит она.
Её смех граничит с карканьем. Пугающе.
— Вьюга. Лёд. Вытащите его.
Реакция остальных варьируется от любопытства до шока с открытым ртом. Кристал улыбается позади них, единственный человек, который видел мою тренировку до этого момента. Она быстро подмигивает мне, прежде чем вернуться к своим бумагам.
— Осколок, Лёд. Поднимайтесь. Покажите, что вы не хрена не делали, пока я была с Новенькой.
Она крепко хлопает меня по спине, когда я прохожу мимо. Знак одобрения Алзоны.
Обед в тишине. Алзона ест с ухмылкой на лице. Кристал тоже, кажется, что-то веселит. Все мужчины, кроме Осколка, дуются.
Осколок посылает мне взгляд, полный веселья. Он, единственный, кого я не смогла побить. Алзона остановила его прежде, чем он смог закончить бой. Вьюга и я были наравне, но, в конце концов, я и его одолела. Алзона хотела, чтобы я привыкла к окончанию боя, поэтому сегодня я нокаутировала четырёх из пяти бойцов. Не лучший способ заводить друзей, но, может быть, это научит их уважению.
Я лежу в своей кровати, уставившись в осыпающийся потолок. Такая комната уже должна была свести меня с ума. Замкнутые пространства обычно давят на меня. Но я могу уйти в любой момент, если понадобится. Я понятия не имею, куда бы я пошла. По крайней мере, такая возможность есть, и она помогает мне оставаться в здравом уме. Я достаю из-под матраса стрелу Кедрика и медленно вращаю её по кругу.
Если бы кто-то год назад сказал мне, что меня ждет, я бы решила, что он не в своём уме. Я пережила смерть Кедрика, похищение и путешествие через Оскалу. Не говоря уже о том, что я пережила время целого Сектора при иностранном дворе. Я была так близка к тому, чтобы найти убийцу, что чувствовала, как он скрывается за гранью моего понимания. Поиск ответа превратился в навязчивую идею. Кедрик был первым человеком, которого я полюбила, и гораздо большим. Единственный друг среди всех моих врагов, родственная душа. Его жизнь оборвалась как раз в тот момент, когда он реализовывал свой потенциал.
Принц Кедрик был одним из делегатов мира из Гласиума, нашего соседнего мира, с которым у нас был непрочный союз. Каждые три года, или перемену, наши миры поочередно посылали двенадцать делегатов в другой мир, чтобы обновить и перезаключить договор. Это единственный контакт между нашими мирами и, несмотря на то, что со времени войны прошло почти тридцать три перемены, это скудное общение едва терпимо для обеих сторон. Наши народы слишком разные, согласно распространенному мнению: Брумы слишком грубы, Солати слишком консервативны. У меня есть свои, менее популярные взгляды на этот вопрос, которые разделял Кедрик. Даже мой брат, Оландон, был бы потрясен, узнав о моих планах на то будущее, когда я стану Татум. Если такая возможность ещё доступна мне. Я уже не знала.
У меня сильно щемит сердце, надеюсь, что Оландон в безопасности. У меня иногда возникает страх, что в моё отсутствие моя мать могла обратить свой гнев на него. Я не думаю, что это вероятно. Татум всегда питала ко мне особую ненависть. Я имею в виду, что она ненавидела меня, била и высмеивала с самого рождения. Её издевательства прекратились только тогда, когда после убийства Кедрика меня взяли в заложники одиннадцать оставшихся Брум. Даже сейчас последствия жестокого обращения со мной не исчезли полностью. Я даже не уверена, что знаю, в какой степени это на меня повлияло, и смогу ли я когда-нибудь по-настоящему освободиться от неё.