Мечты о полете (ЛП)

И я почти ушла. Я даже дохожу до наружных ворот.
— Постой! — раздаётся голос позади меня.
Я поворачиваюсь, скрестив руки от холода Шестого Сектора. Сильный ветер подхватывает мою косу и развевает её. Мне повезло, что мы находимся только на краю этого Сектора, иначе я не смогла бы уйти ночью. Я выжила в ямах, только чтобы умереть от холода.
— Что? — я делаю свой голос злее, чем есть на самом деле.
Я уже знаю, что победила. Я не хвастаюсь этим. Наверное, ей и так тяжело бегать за мной. Она не хочет терпеть моё поведение в дополнение к нашей ссоре.
— Тебе не обязательно надевать эту чёртову одежду. Но ты совершаешь ошибку. Если привлечь толпу на свою сторону, можно выиграть любой бой. Люди болеют за Убийцу, потому что ненавидят его. Они болеют за Осколка, потому что он благороден. И они любят Греха, потому что вожделеют его. Ты должна использовать свою сексуальную привлекательность.
— Ты больше не будешь пытаться меня заставить надеть это?
Я игнорирую её дальнейшие попытки убедить меня.
Я вижу, как она сжимает челюсти, и её ответ раздражает.
— Нет. Но не думай, что ты можешь просто творить то, что тебе хочется. Больше ничего не обсуждается. Выкинешь ещё какую-нибудь хрень, клянусь, я брошу тебя в ближайшем борделе.
— Я тоже тебя люблю, Алзона, — говорю я и прохожу мимо неё.
ГЛАВА 5
Я жду, когда узнаю, с кем мне придётся столкнуться сегодня.
Теперь рёв толпы звучит знакомо. Я отодвигаю шум на задворки сознания и рассеянно оглядываюсь по сторонам. Мой взгляд падает на Греха, он разговаривает с мужчиной, стоящим рядом. Он ловит мой взгляд и подмигивает, напрягая мускулы.
Я закатываю глаза. Разумеется, я не льщу себе, думая, что единственная, кто пользуется его вниманием, но втайне я нахожу его выходки забавными. Пока мы находились в казармах Трюкача, из его комнаты вышло не менее пяти женщин. Само по себе это не было необычным. У мужчин в наших казармах постоянно была женская компания. Но мы находимся в Шестом Секторе всего три дня. Интересно, он уже перепробовал всех женщин на Гласиуме?
Я больше не нахожу напряжение в Клетках угрожающим, хотя мне никогда не будет комфортно рядом с Хейлом и его мужчинами. Я глазами ищу длинное чёрное меховое пальто, которое он постоянно носит. Мерзкий мужчина стоит передо мной, разговаривая с человеком, который кажется отдалённо знакомым. Я не могу понять, откуда я его могу знать. Я изучаю жирные чёрные волосы человека. Сердце выпрыгивает из груди, когда мужчина поворачивается, и на меня обрушивается узнавание.
Блейн.
Я уже почти встаю, когда вспоминаю, что он не может узнать меня. Он видел меня только в вуали. Я и забыла, что он на год был изгнан в Шестой Сектор. Что он здесь делает? Я хмурюсь. Должен ли член ассамблеи вступать в разговор с таким человеком, как Хейл? Джован не может быть осведомлён об этих отношениях, хотя я не знаю, какова роль Блейна в замке. Я никогда не интересовалась этим. Двое мужчин выглядят так, будто они друзья. Они ухмыляются. Непринуждённо общаются друг с другом.
Я слишком долго таращусь на них. Убийца заметил это, и его лицо исказилось в гримасе. Я заставляю свои напряжённые плечи расслабиться и отворачиваюсь в другую сторону, и вижу Алзону, которая возвращается с другой стороны вместе с Кристал. Она поднимает глаза и замирает. Я никогда не видела, чтобы кто-то так быстро бледнел. Она бросается назад, таща за собой Кристалл.
Я в замешательстве поворачиваю голову, решая посмотреть, что её напугало. Всё кажется нормальным. Затем мой взгляд останавливается на Блейне. Она знает его. Алзона боится его! Я двигаюсь вдоль изогнутой стены ямы туда, где она судорожно что-то шепчет Кристал. Когда я приближаюсь, её взгляд перескакивает на меня и потом поверх моего плеча. Её лицо снова бледнеет. Она бросается за скамейку Трюкача.
За моей спиной раздаётся насмешливый голос:
— Где же тогда эта женщина Алзона?
Я поворачиваюсь, Блейн останавливается прямо передо мной, задрав свой маслянистый нос. Хейла с ним больше нет. Я проверяю окружающую территорию. Меня окружают люди Трюкача.
 
Я выпячиваю левое бедро, скрещивая руки.
— Это я. Кто спрашивает?
Кристал ёрзает рядом со мной.
Блейн поднимает брови и ещё раз осматривает меня.
— Ты? — его тон покровительственный. Сомневающийся.
— У тебя с этим проблемы, старик? — рычу я, пододвигаясь ближе.
Он прищуривает глаза.
— Ты знаешь, с кем разговариваешь?
Знаю, что делает моё следующее замечание ещё более забавным.
— С жирным ублюдком с палкой в заднице? — спрашиваю я.
Спасибо, Алзона, за столь яркие ругательства.
— Тебе стоит знать, что я один из советников Короля.
Я фыркаю. Чёртов лжец.
— Серьёзно? А почему королевский советник находится в Шестом Секторе? Кажется, Королю ты больше не нужен.
Люди Трюкача поочередно смотрят, то на прячущуюся Алзону, то на меня, притворяющуюся ею. Они ничего не говорят.
Краем глаза я вижу её ноги, торчащие из конца скамейки. Соблазн взглянуть непреодолим.
— Я провожу тур, — говорит он, фыркая.
Его черты лица складываются в жёсткие линии.
Я хлопаю его по плечу, подмигивая ему со знанием дела.
— Конечно, старик, конечно, — я прохожу мимо него. — Кристал!
Я щёлкаю пальцами. Она бежит за мной. Мы возвращаемся на нашу скамейку, и после нескольких напряжённых минут мимо проносится Блейн. Я игнорирую его яростный взгляд, направленный в мою сторону.
— Лёд, — шепчу я, — проследи за ним. Убедись, что он ушёл.
Он странно смотрит на меня, но соскальзывает со скамейки, чтобы выполнить мою просьбу.
Алзона, спотыкаясь, возвращается к нашей скамейке, всё ещё бледная. Кристал сжимает её руку. Обычно властная хозяйка казармы смотрит на меня свысока, выражение её лица невозможно прочитать. Я не задаю вопросов, она сама мне расскажет, если захочет. Хотя я очень сомневаюсь, что она захочет. Но это не значит, что я не попробую разобраться сама.
Лёд проскальзывает обратно.
— Он не ушёл. Он сидит тремя уровнями выше.
Я смотрю наверх, но он вне поля зрения. Я гадаю, кто с ним.
Я жду от Алзоны решения, пока не понимаю, что она до сих пор в шоке.
— Тебе нужно отсюда выбраться? — спрашиваю я.
Она кивает. Я быстро собираюсь с мыслями. Алзона только что договорилась о моём бое, так что я не могу уйти. Если Блейн останется, чтобы посмотреть мой бой, он поймёт, что я не Алзона.
— Осколок, Лавина, Вьюга, Шквал, подойдите.
Мужчины наблюдали за происходящим во время разминки. Я встречаю взгляд Осколка, а затем поднимаю глаза на Лавину.
— Алзона уходит, — говорю я. — Осколок, думаю, будет лучше, если ты возьмёшь на себя организацию остальных боёв.
Осколок кивает.
— Лёд, отведи Алзону и Кристал обратно к Трюкачу. Не дай этому мужчине увидеть их на выходе.
Лёд прыгает вверх и вниз, глаза сверкают. Сейчас он в самом активном состоянии, в каком я его видела.
— Так сгодится?
Я бросаю торопливый взгляд на Алзону. Она просто ещё раз кивает. Её смиренное поведение меня беспокоит. Обычно она такая сильная. Что сделал Блейн, чтобы заставить её так бояться?
— Остальные будут драться и стараться вести себя нормально, насколько это возможно. Если кто-нибудь спросит, Алзона была больна.
Если нам повезёт, Блейн уйдёт раньше, чем узнает правду.
Алзона, Кристал и Лёд уходят, а остальные пытаются вернуться к обычному порядку вещей.
— Наконец-то, — говорит Вьюга. — Мы можем выбрать свои матчи.
Осколок бросает на него язвительный взгляд.
— Ошибаешься. Я могу их выбрать.
Я оставляю им их работу, а сама начинаю разминку. Отсутствие Алзоны не проходит незамеченным. Со скамьи Трюкача было брошено несколько заинтересованных взглядов, когда Осколок начал договариваться о наших поединках.
Осколок подходит после разговора с Трюкачом.