Конечно, свобода

– Я готова подарить поцелуй победителю! – звонко провозгласила Айлла, опускаясь на сцену и поворачиваясь к зрителям. Рассмеялась и тряхнула синими волосами, одновременно разливая вокруг магию очарования, свой проклятый суккубий дар.
Площадь взревела. К Айлле быстро присоединились еще несколько красоток. Ведущий пришел в экстаз, осыпал их комплиментами и провозгласил правила, простые как палка – две команды, стенка на стенку. Побеждают те, кто останется на ногах, когда остальные не смогут сражаться. Без магии, без оружия, без доспехов. Поцелуи прекрасных дам – награда. Ну и слава, конечно. Как без нее.
Шиасу быстро оценил команды и нашел себе сторону. Ну держись, игрунья, будет тебе сегодня все по полной – и драка, и победитель, и поцелуи, и не только. Теперь уж не отвертишься.
Затрубили в какую-то доисторическую трубу. Звук ввинтился в уши вместе с ревом сотни глоток, и побоище, известное как Игрища Западных Кварталов, началось.
Айлла старательно играла свою роль. Стоя на сцене в толпе других девушек, она исправно улыбалась и посылала воздушные поцелуи особо выдающимся бойцам и особенно Шиасу. То и дело ловила его многообещающие взгляды и все делала для того, чтобы он знал, за что борется. Похоже, ей удалось серьезно разозлить демона. Ну да ничего, сейчас выплеснет. В драке.
Шиасу и правда бился как очумелый. Его ярость, гнев трансформировались в бесшабашное веселье. Он раздавал тумаки направо и налево. Немало получал в ответ, но естественная броня и крепкие мышцы стояли на страже. В какой-то момент он правда почувствовал, что кому-то удалось прорвать кожу на боку. Даже обернулся, но не понял, кто же оказался такой ловкий. Впрочем, в этой свалке оказалось немало и оборотней, и прочих костисто-шипастых мерзавцев. Тем лучше. Какое удовольствие от драки без риска? Он даже в чем-то был благодарен Айлле за эту разрядку. Не так уж часто второму демону клана удается помахать кулаками в свое удовольствие. Да еще когда такая награда стоит в прямой видимости, ловит его взгляд и отвечает томным, пленительным взором, от которого хочется взвыть, растолкать всех этих придурков, прорваться к ней, схватить и унести в свое логово.
Когда Шиасу потерял концентрацию, он сам не понял. В какой-то момент получил в ухо, а потом еще несколько просто сокрушительных ударов по почкам, в пах, лицо. Что ж вы, придурки, делаете? Что они все на него ополчились? Ракхар взревел, раскидывая противников.
Айлла замерла на краю сцены, не сводя глаз с бьющегося Шиасу. Сначала в каждом его противнике ей виделся тот самый засланный, который должен получить его кровь. Однако те менялись, а ее демон казался по-прежнему несокрушимым. Впрочем… теперь она видела – на него нацелились сразу несколько существ. Раньше они просто участвовали в драке, ничем не выделяясь, однако сейчас… они как-то разом оказались рядом с Ракхаром и били уже целенаправленно. Борясь с отчаянным желанием крикнуть, предупредить мужчину об опасности, Айлла прикусила нижнюю губу и дрожала, разрываясь от противоречивых эмоций. С одной стороны, пусть проучат ее похитителя. Эту сволочь, что накинула на нее ошейник, как на породистую суку. С другой… куда деть чувства, которые требовали защитить этого негодяя? «Зачем? – вопрошала себя девушка, ругаясь мысленно на чем свет стоит. – Проклятая женская натура, еще более проклятая суккубья кровь… Увидела отменного самца – и загорелась! Держи себя в руках, тряпка! Чем больше его отделают, тем лучше тебе будет!» Демоница сжимала и разжимала кулаки, видя, как Шиасу наносят тумаки минимум шестеро субчиков.
Она их не знала. Легко могла представить, как Таллеас нанимает этот сброд за небольшую денежку, указывает на цель. «Новый хахаль моей цацы. Отделайте ублюдка как следует» или что-нибудь в этом роде. А кровь-то, наверное, уже кто-то получил. Кто-то поумнее, чем эти гориллы. Айлла прикрыла глаза, стараясь сдержаться и не рвануть туда – в гущу драки, чтобы… чтобы что? Вступиться за своего тюремщика с криками «Не трогайте его! Он только мой» или самой добавить пару ударов, чтобы знал, как торговать чужими жизнями?
 
Девушка стояла на месте и улыбалась. Ей еще целовать победителей.
– Ну как же ты так? – спустя какое-то время причитала Айлла, смывая с лица и прочих пострадавших частей тела Шиасу кровь. Лекарь-маг уже ушел. Сказал, что завтра демон будет как новенький, но сегодня никакой активности. Еще бы он сказал что-то другое – ему именно за это и было заплачено.
Суккуб приняла на себя вид заботливой сиделки и хлопотала рядом, попеременно то наводя панику, то успокаивая Ракхара, который рвался «найти тех ублюдков и завершить разговор».
На самом деле Шиасу сжигал стыд. Хотел покрасоваться перед девушкой и уже второй раз облажался. Этак она и правда решит, что без своих солдат он ничего не может. Но ведь это неправда! Он действительно сильный воин! Что за непруха? Каждый день какая-то ерунда случается! Словно в детстве, когда перед понравившейся девочкой вечно выставляешь себя идиотом. Вчера еще с этой аллергией! Интересно, Айлла бы ушла уже, если бы могла, от такого незадачливого кавалера?
– Не переживай, – девушка погладила его по щеке и улыбнулась так, что на сердце стало теплее. А душе – еще более стыдно. – Всякое бывает. Просто та команда оказалась сильнее, а в твоей ты разве что не единственный остался на ногах, вот они и накинулись, – Айлла прикусила зубками нижнюю губу и посмотрела на демона из-под прикрытых ресниц. Шиасу мгновенно почувствовал, что не так уж и болен. Суккуб тем временем склонилась к нему и прижалась губами к его губам. Мужчина застонал и обнял ее наименее пострадавшей рукой. Какая же сладкая… сладкая, мягкая и желанная. Огонь помчался по венам, пробуждая все тело. Рука гладила нежную кожу под ее блузкой. Сама девушка обнимала и едва ощутимо водила ладонями по его телу. Дразнится она, что ли?!
Демон поднял вторую руку, чтобы покрепче сжать это ходячее искушение, и тут же застонал от пронзившей ее боли.
– Ой! Ой! – Айлла отпрянула, чем вызвала почти равнозначную боль. – Прости! Я не должна была… Лежи… не шевелись! Может, таблеточку?
– Какую еще таблеточку?! – зарычал Шиасу. Потом сбавил тон, стараясь не выглядеть пещерным троллем. – Лучше иди сюда. Ты лучшее обезболивающее.
Робкая улыбка коснулась ее губ.
– Сейчас… – девушка поднялась и, повернувшись, отошла к столу, где лекарь оставил какие-то снадобья.
Стоя спиной к кровати, Айлла заливала кипятком лекарство, которое принес доктор, и пыталась справиться с собственными эмоциями. Этот почти невинный поцелуй всколыхнул что-то в душе и теле, что теперь не желало успокаиваться, жаждало продолжения и категорически возражало против легкого снотворного эффекта от зелья. Щеки горели, и хотелось плакать от постоянных «нет», которые она говорила своей суккубьей натуре. И еще оттого, что это все не по-настоящему.
– Выпей вот это, – проворковала девушка, поворачиваясь и нежно улыбаясь. – Лекарь говорил, что надо.
– Не хочу я никакое их шарлатанское варево! Само заживет! Иди ко мне!
– Не-а, – поводила пальчиком из стороны в сторону Айлла. – Сначала лекарство, потом я.
– А ты ляжешь рядом, если я выпью эту дрянь?
– Лягу. И даже поцелую.
Видя, как просиял Шиасу, девушка чуть не расплакалась от безнадежности ситуации.
– Хорошо, – пробурчал мужчина. – Давай сюда.
Суккуб присела рядышком, сурово пресекла попытку опрокинуть ее на кровать и всучила ворчащему демону напиток. Он послушно выпил, тут же повалил девушку на постель и целовал до тех пор, пока снотворное не победило его горячую кровь. А Айлла лежала рядом и проклинала свою судьбу. Как же ей хотелось бы вот сейчас закрыть глаза и представить, что это твердое теплое плечо под щекой, эта крепкая рука на ее талии, этот страстный, сильный, роскошный мужчина и его любовь – все по-настоящему. Что не нужно никуда бежать, ни от кого скрываться, что ее защитят и не дадут в обиду, что он всегда будет рядом, что она сможет раскрыться ему, любить его, отдавать себя, не опасаясь подвоха, что ее не предадут, не продадут, за нее будут бороться и ее будут ценить. Ведь бывает же так… Сходятся люди, или демоны, или кто там еще есть… находят друг друга и делят жизнь на двоих. Доверяют друг другу, рассчитывают друг на друга, заводят дом, детей, становятся единым целым. Без всех этих игр, обмана и жестокости. Так почему не с ней? Почему ей не досталось ни единого дня такого счастья?