Смерть айдола (СИ)

[х*х] – Да. Слишком у Агдан вызывающее поведение. Никаких правил не соблюдает, словно ей на всех плевать. Суды. Теперь ещё её дядя. Как она может быть айдолом?
[х*х] – Вы что, с ума посходили, если такое пишете? Да если бы Агдан не написала песню СонЁн, как СонЁн нашла бы тогда свою любовь?!
[х*х] – Нашла бы. Люди говорят, - чему суждено сбыться, то сбудется.
[х*х] – Придурошный ответ полной дуры.
Время действия: первое октября. Утро.
Место действия: воинская часть
- Сангса Пак ЮнМи! – обращается ко мне командир части.
- Я! – отзываюсь, как положено, на обращение.
- Слушайте приказ. С сегодняшнего дня вам запрещается покидать расположение воинской части до особого распоряжения. Как поняли?
- Есть не покидать расположение воинской части! – козыряю я в ответ.
- Вопросы будут?
- Так точно! Могу ли я узнать причину такого решения, господин подполковник?
- Решение обусловлено мероприятиями, выполняемыми службой контрразведки.
- Ещё вопросы имеются?
- Никак нет!
- Тренируйтесь согласно вашему расписанию.
- Слушаюсь.
----
Контрразведка проводит мероприятия? – думаю я, неспешно шлёпая по направлению к месту плановой тренировки. Это «ж-ж-ж неспроста»! Непонятно, - только я тут при чём? Это, наверное, из-за самчона. Вот, блин, неудачно как!
Ладно. – решаю я. – Пока буду сидеть в части, - отдохну. День, два, - и всё закончится. До пятого числа всего три полных дня осталось.
Конец восемнадцатой главы
 Жизнь девятнадцатая 
 
Время действия: первое октября. Ближе к обеду.
Место действия: Министерство обороны
- Ситуация наполнилась неопределённостью. – докладывает министру о возникшей чрезвычайной ситуации сотрудник, отвечающий за организацию поездки делегации во Францию. – Подразделение контрразведки настроено провести расследование согласно принятым правилам. Если они начнут претворять свои решения в жизнь, то очевидно, что ко дню вылета делегации расследование будет лишь в самом начале. Соответственно, Агдан не сможет покинуть страну. Это грозит полным срывом культурной программы. Во Франции ждут корейских исполнительниц, покорительниц их национального чарта. По информации, переданной из Парижа нашим посольством, - интерес весьма значителен. Если они не приедут, разочарование будет большим. Кроме того, французская сторона работает над своей частью культурного обмена, в которой запланированы совместные выступления с нашими артистками. Всё это тогда тоже придётся отменить.
Обрисовав складывающуюся ситуацию, сотрудник замолкает в ожидании реакции министра. Тот, выслушав, сидит с крайне недовольным выражением лица, обдумывая услышанное.
- Контрразведка не может как-то повременить с расследованием? – задаёт он первый очевидный вопрос.
- Дело о шпионаже. Это серьёзно. В случае раскрытия шпиона, - контрразведчики получают награды и повышения по службе. У них нет заинтересованности в нарушении установленных правил расследования.
- Но они же пока ещё его не начали, так?
- Да. Официально документы Пак ЮнСока от пограничников им ещё не переданы, но по правилам делопроизводства, те должны это сделать второго числа, то есть завтра, если не хотят совершить нарушение.
Министр недовольно барабанит по столу пальцами, размышляя.
- Ну, а отправить во Францию одну «Корону», без Агдан? – задаёт он второй очевидный вопрос. – Что тогда?
- Дело в том, что «Корону» там никто не знает, господин министр. Все ждут Агдан и БоРам. Агентство«FANEntertainment» тоже осуществляло подготовку. Если в последний момент убрать из группы участника, это наверняка скажется отрицательно. Выступать они, конечно, смогут, но результат, скорее всего, окажется ниже ожидаемого. А основной целью нашей культурной программы является показ лучшего…
 
Министр понимающе кивает.
- Лучшее не покажем, а вызовем жалость. – подытоживая, говорит он и задаёт следующий вопрос. – Ведь Агдан в группе недавно? Почему бы тогда не задействовать репертуар, который исполняли до её прихода?
- Такой вариант возможен, но в этом случае придётся опять вносить большие изменения в уже утверждённый двухсторонний план мероприятий. Выпадут зрелищные и ожидаемые исполнения - «Драконы не умирают» и «Ураган». Кроме того, не будет выступлений Агдан с классической музыкой. Из Сеульской консерватории получен отчёт о её прослушивании. Там результат оценен как «впечатляющий». Из Пак ЮнМи может получиться пианистка с мировым имением, если она будет для этого заниматься.
- Даже так? – удивляется министр. – Неожиданно.
Он снова задумывается, барабаня пальцами по столу.
- Ещё один момент. – говорит сотрудник. – Контрразведка будет должна провести проверку максимального количества контактёров с человеком, подозреваемым в шпионаже. Группа «Корона» тоже попадает в их число…
- Получается, - они тоже не едут. – быстро сообразив, делает вывод министр и недовольно спрашивает. – Но от меня-то что требуется в данной ситуации? Хотите, чтобы я каким-то образом вступил в сговор с «NIS»?
- Я выполняю свои должностные обязанности. – спокойно отвечает сотрудник. – Информирую вас о состоянии дел.
- Это хорошо. – кивает в ответ министр, поняв, что он, выказав раздражение, тем самым утратил лицо. – Но желательно, кроме доклада о проблемах, представлять ещё и предложения по их решению.
- Разрешите представить предложения? – спрашивает сотрудник.
- Да, конечно.
- Возможен вариант с отречением Пак ЮнМи от своего родственника.
Министр удивлённо откидывается на спинку своего кресла.
- И что это даст? – спрашивает он.
- Её самчон зачастую отсутствовал в Корее, совершая длительные командировки. – объясняет сотрудник. – Последняя его поездка продолжалась почти полгода. Пак ЮнМи, отказавшись от родственника, тем самым выводит себя из ближайшего круга подозреваемых, который контрразведка должна отработать. А длительное время отсутствия общения с дядей может быть посчитано как основание для отказа от проверки вообще.
- И это сработает? – прокрутив у себя в голове предложенную последовательность действий, недоверчиво спрашивает министр.
- Должно сработать. По крайней мере, так утверждают в руководстве контрразведки. Собственно, это их предложение.
- «Их предложение»?
- Да. Они сказали, что понимают сложность ситуации, в которой оказалось руководство страны, и предлагают вариант её решения. Конечно, они хотели бы выполнять свою работу, за которую им ежемесячно платит государство, но, в данный момент, контрразведчики считают, что нужно быть патриотами. И готовы взять ответственность на себя.
- Э… это да. – наклонив голову подбирает слова министр. - Действительно, весьма своевременное проявление патриотизма в его лучшем виде. Но…
- Не будет ли такое решение всё-таки признано незаконным? – спрашивает он. – И нет ли опасности, что Пак ЮнМи всё же замешана в противоправной деятельности?
- Версия о том, что она шпионка, - не выдерживает никакой критики. Так мне сказали в NIS. – отвечает сотрудник. – Что касается законности, то в этом случае нарушения нет. Опять же, - с их слов, господин министр.
- А как на это отреагирует сама Пак ЮнМи? Она согласится на это? Всё-таки, это её самчон?
- Не знаю, насколько сильны их родственные отношения, но, думаю, чисто утилитарный подход в этом случае восторжествует над эмоциональным. Занятие шпионской деятельностью карается сроком от пятнадцати лет каторжных работ. Контрабанда – каторжными работами сроком в пять лет. Если суд придёт к решению объединить сроки по каждому обвинению, то это уже двадцать лет. Пак ЮнСок не стар, но и не молод. Вполне возможно, что Агдан вообще больше не увидит своего дядю. Зачем разрушать свою дальнейшую жизнь ради человека, который, считай, уже фактически умер?