Губительные секреты (ЛП)

— Что случилось с моим грузом? — Я киваю в сторону ящиков, стоящих в грузовике.
— Гавриил перепутал номера моделей на некоторых контейнерах, — говорит Богдан и поворачивается лицом к высокому парню справа от него. — Я же сказал тебе перепроверить все дважды!
— Сколько ящиков? — спрашиваю.
— Двенадцать. Через две недели у меня будет нужный груз. Три, в худшем случае.
Я оглядываюсь на Донато.
— Когда мы обещали их передать?
— В понедельник.
Я снова поворачиваюсь к Богдану.
— К воскресенью мне нужно новое оружие.
— Я ничего не смогу достать еще дней десять, Лука. Все мои грузовики загружены, у них распланированы маршруты. Как насчет следующих выходных?
Как некстати. Я подхожу к открытым ящикам, выставленным вдоль грузовика, достаю «Беретту», затем тянусь за магазином в соседний контейнер.
— У меня такое чувство, что ты не воспринимаешь наше соглашение всерьез, Богдан. — Я вставляю магазин в пистолет. — Давай сменим нарратив.
— О, да ладно тебе. Ты же знаешь, как это бывает. Все ошибаются.
— Действительно. — Взвожу курок пистолета. — Дело в том, Богдан, что совсем недавно я был в чрезвычайно плохом настроении. И сегодня совсем не планировал огорчаться.
Я поднимаю ствол и стреляю в мудака, который, по-видимому, устроил эту заваруху, попав ему точно в центр лба.
— Что за хрень! — кричит Богдан, уставившись на мертвого парня, который валяется у его ног.
— Видишь ли, я только что принял Гавриила за тебя. Все ошибаются, — говорю я и стреляю в другого парня. Его тело падает рядом с первым.
— Мне продолжать? Остался только ты. Я почти уверен, что в третий раз не ошибусь.
Богдан выпучивает глаза, рот открывается и закрывается, словно у пойманной за рыбы.
— Я хочу, чтобы мое оружие было здесь в воскресенье. Ты можешь сделать это для меня?
Он кивает.
— Отлично. Я рад, что мы нашли общий язык. — Бросаю пистолет обратно в ящик. — Поспрашивай у своих и посмотрим, может, сможешь достать мне танк.
Мой поставщик оружия тупо смотрит на меня.
— Можешь? — я спрашиваю еще раз.
— Танк… в смысле… настоящий танк?
— А воображаемые вы тоже продаете? — я качаю головой. — При встрече Белов казался очень заинтересованным. Говорит, что спрашивает для друга.
— Эти русские все психи, — бормочет он.
— Дай мне знать, если что-нибудь выяснишь.
Мой телефон трещит, когда я сажусь за руль, на экране фото Изабеллы. Вероятно, она попросила у Дамиана мой номер, поскольку я ей его не давал. Но, естественно, позаботился о том, чтобы ее телефон у меня был. Знаю, это дерьмово с моей стороны, но я и так думал о своей жене гораздо больше, чем следовало бы. Мне не нужно, чтобы она названивала мне, особенно сейчас, когда все, о чем я могу думать, — это звуки, которые она издавала прошлой ночью.
Я бросаю телефон на пассажирское сиденье, пусть звонит дальше. Возможно, если продолжу избегать ее, то смогу забыть, какой аппетитной она была прошлой ночью. Как только вернусь домой, сразу прикажу ей убираться из этой чертовой комнаты.
 Уже пять часов вечера, а Лука все еще не вернулся. Я пыталась дозвониться ему несколько раз, но каждый звонок оставался без ответа. Наконец, мне надоело его ждать, поэтому я спускаюсь на первый этаж и подхожу к охраннику, стоящему у входной двери.
— Не могли бы вы дать мне водителя, пожалуйста?
— Конечно, миссис Росси. Мистер Росси разрешил?
— Я не нуждаюсь в каких-либо разрешениях от моего мужа. Пожалуйста, предоставьте мне машину.
Он ерзает, явно не зная, что делать, и, похоже, мне придется помочь ему принять решение.
— Вы не подчиняетесь моему прямому распоряжению, Эмилио?
— Нет, конечно, нет, миссис Росси. Я немедленно пришлю за вами машину. — Он торопливо достает свой телефон.
Мне не нравится цепляться к персоналу, но иногда это необходимо. Быть женщиной в мафиозных кругах нелегко. Я слишком часто бывала свидетельницей того, как мою маму игнорировали, когда она пыталась присоединиться к «мужским разговорам» за семейными обедами. Несмотря на то, что у нее есть ученая степень по экономике, никто, кроме моего дедушки, никогда не спрашивал ее мнения. Миром мафии правят мужчины, а женщины часто воспринимаются как что-то незначительное и второсортное. Поэтому мне крайне важно с самого начала четко изложить свою позицию, если я хочу, чтобы ко мне относились как к равному. У меня никогда не было проблем с авторитетом в доме моего дедушки. Здесь, с другой стороны, несмотря на то, что я жена капо, они все равно видят во мне девятнадцатилетнюю девушку, а этого мы не можем себе позволить. Возможно, он и не хотел меня, но получил, и я не собираюсь быть ему обузой или трофейной женой.
 
Я давным-давно смирилась с тем, что стану женой капо. Меня готовили к этому с десяти лет. В то время как мои ровесницы устраивали посиделки и сохли по знаменитостям, я училась изображать интерес, даже когда разговор мне смертельно надоедал. Я научилась тому, как правильно улыбаться и что говорить, чтобы заставить людей открыться и выболтать информацию, которой они обычно не делятся. А также тому, как показаться глупой, если этого требовала ситуация, и как притвориться, что отлично провожу время, даже если единственное, чего хотела, — это пойти в свою комнату и побыть одной. Но самый важный урок, который усвоила, состоял в том, чтобы никогда не проявлять слабости. Никогда не плакать, когда кто-то может это видеть, и никогда не показывать, если чьи-то слова причиняют боль. В аквариуме, полном акул, я не могу позволить себе пустить кровь, иначе они сожрут меня живьем.
Пока мои друзья выслеживали симпатичных мальчиков в Фейсбук и Инстаграм, я часами сидела со своей матерью на светских мероприятиях, слушая ее объяснения, кто есть кто в нашем мире и об их роли в семье. Более того, вокруг обнаружились кучи чужого грязного белья. Я мысленно улыбаюсь этому воспоминанию. Как бы мне хотелось увидеть лица всех тех мужчин, которые считали мою мать просто еще одним милым, безобидным личиком. Они понятия не имели, насколько она опасна.
Я не видела более половины членов семьи, но благодаря своей матери знала, у кого с кем были романы, кто слишком сильно увлекался азартными играми и у кого после двух рюмок развязывался язык. Это может показаться тривиальным, но в «Коза Ностре» власть в руках того, кто владеет информацией. А власть — это основная валюта всех мафиозных игр.
Серебристый седан с тонированными стеклами подъезжает к каменным ступеням. Водитель выходит, открывает заднюю дверь и кивает мне.
— Миссис Росси.
— Спасибо, Эмилио. — Я улыбаюсь охраннику и спускаюсь по лестнице, направляясь к машине. — Домой к дону, Ренато.
Водитель смотрит на меня с удивлением, но, опомнившись, закрывает за мной дверь. Мне очень нравится видеть шок на лицах людей, когда обращаюсь к ним по имени. Первый урок, который преподала мне мама, состоял в том, чтобы запоминать имя каждого, кого я когда-либо встречала.
Я стучу в дверь комнаты Изабеллы, но ответа нет. Сегодня она звонила мне несколько раз. Однако я все еще был слишком зол на себя из-за прошлой ночи, поэтому продолжал ее игнорировать. Как будто отсутствие контакта с ней каким-то образом стерло бы образ ее выгибающейся спины, когда она мастурбировала передо мной, или изменило бы тот факт, что мне пришлось принять долгий холодный душ, как только вышел из ее комнаты.
Я стучу снова. Ничего.
— Изабелла? — Я открываю дверь и нахожу ее комнату пустой.
Я уже проверил гостиную и библиотеку на первом этаже, но ее там нет. Может быть, она с Розой. Я иду по коридору и открываю дверь Розы. Моя дочь растянулась на кровати и снова смотрит какую-то хрень на своем телефоне.
— Папа? — Она поднимает на меня глаза. — Можно мне проколоть бровь?
— Что? Нет, никаких пирсингов. Опять смотришь этот Тик Тик? — Я удалю это дерьмо с ее телефона. Это дурно на нее влияет.