Ставка слишком высока (СИ)

— Да, — кивает он. — В любом случае, сейчас важно отсюда выбраться, а потом отец очень хорошо поговорит с тобой и выбьет из тебя всю правду и неправду.
В дверь начинают стучать, но этот стук определенный, как будто в нём скрыт какой-то шифр. И, правда, когда он замолкает, Юра, что-то поняв, выругивается, а затем останавливает на мне свой взгляд и ухмыляется так, что по моему телу пробегает дрожь от его оскала.
— Что ж, тогда сразу приступаем к плану Б, — произносит он. — Виктор, не заберёте у неё это убогое оружие, пожалуйста.
Я отхожу ближе к стене, но охранник всё приближается, тогда я ещё раз замахиваюсь статуэткой, но ударить не успеваю, амбал её ловит и выдирает у меня из рук. Я остаюсь абсолютно безоружна.
— Ты уверена, что это я тебя недооцениваю? — бросает Звягинцев, а затем опять обращается к охраннику. — А теперь не одолжите ли вы мне один из ваших пистолетов. Я знаю, что у вас их минимум два.
Амбал распахивает пиджак, достаёт из кобуры оружие и молча, не задавая вопросов, передаёт его Юре.
— Премного благодарен, — отзывается Звягинцев и направляет пистолет на меня. — Ну что, Лисса, готова выйти отсюда?
— Что ты делаешь?! — ошеломленно спрашиваю я, глядя на дуло пистолета.
— Страхую свою жизнь, — бросает он, затем подходит ко мне и грубо хватает за руку. — Идём.
Мне ничего не остаётся кроме как подчиниться.
— Виктор, идите первым, будете нас прикрывать, — приказывает Юра.
Охранник открывает дверь и выглядывает в коридор.
— Чисто, — кратко говорит он и выходит.
Звягинцев резко прижимает меня к себе спиной, как щит, и направляет пистолет мне в висок.
— За ним, Алиссия, — приказывает. — Иначе я не посмотрю на все данные твоему отцу обещания и прострелю тебе голову. Он всё ещё тебя любит в отличие от меня. По-своему, но любит.
— Пусть подавится своей любовью, — выплёвываю я, борясь со страхом за свою жизнь. — Мне она не нужна.
— Ступай уже, Лисса, — и он толкает меня вперед.
Я выхожу в коридор и следую за охранником. Неожиданно раздаётся целая серия выстрелов, я резко останавливаюсь и зажмуриваюсь от ужаса.
— Если продолжите стрелять, то попадёте в невинного человека, — кричит Юра. — В Мельникову Алиссию. Она у меня в заложниках.
Стрельба прекращается.
— Звягинцев, — говорит незнакомый мне мужской голос, — отпусти девушку. Ты окружен. У тебя нет шансов.
— Это мы ещё посмотрим, — произносит он, поднимает дуло пистолета вверх и стреляет, я вздрагиваю. — Это был мой предупреждающий выстрел. В следующий раз он будет не в потолок, а ей в голову.
— Как мы можем тебе верить, что ты ещё не убил её?
— Алиссия, детка, скажи что-нибудь, — Юра сжимает моё плечо до боли. — Докажи нашим уважаемым гостям, что с тобой всё в порядке. Пока что в порядке.
Я молчу, не зная, как правильно поступить в этой ситуации.
— Говори, Лисса, — шипит он мне на ухо и прижимает дуло к виску.
— Я здесь, — дрожащим голос произношу я. — С ним. Пока в порядке. Но его пистолет направлен мне в голову.
— Дайте мне без проблем уйти, и она не пострадает, — выдвигает свои требования Юра.
— Хорошо, мы не будем стрелять, — произносит тот мужской голос.
Звягинцев толкает меня в спину, оставляя Виктора позади, и мы вдвоём медленно спускаемся по лестнице на первый этаж. Мне страшно, я в ужасе, понятия не имею, что мне делать, потому что угрозы Юры звучат очень реалистично. Из последних сил стараюсь не поддаваться всепоглощающей панике и бороться со страхом.
На первом этаже в гостиной вижу несколько человек в бронежилетах и черных масках с поднятыми вверх руками с оружием, направленным в потолок.
— Не двигаться! — предупреждает их Юра. — Иначе я выстрелю.
Медленно маленькими шажками мы подходим к входной двери, затем выходим на улицу, где я также замечаю несколько человек в масках. Нас никто не останавливает, свободно позволяя продвигаться к воротам.
И вдруг я осознаю, что это конец, мы выйдем за ворота и всё, мне больше никогда не предоставится шанс сбежать, тогда я начинаю брыкаться, но Звягинцев тут же пресекает все мои действия, ещё сильнее сжимая плечо.
 
— Не смей! — рявкает он, и до боли прижимает дуло к моему виску. — Или ты думаешь я не выстрелю? Хочешь проверить?!
— Не хочу, — отвечаю я, но и не могу позволить себе уйти вместе с ним, поэтому замахиваюсь и резко изо всех сил бью своим затылком по его голове, молясь, чтобы ему духу не хватило выстрелить.
Артём (53)
Андрей выжимает максимум из арендованной машины. Мы мчим по питерским дорогам на максимально разрешенной скорости. Я сижу рядом с ним впереди, а сзади разместились Денис и Вениамин Александрович.
Вчера Щегольский передал всю информацию в органы, точнее уже сегодня, ему перезвонили через час, сказав, что операцию по захвату назначили на раннее утро. В это время мы вчетвером уже гнали в аэропорт.
Всю дорогу Андрей успокаивал меня, говоря, что к спецгруппе присоединится Лейла. По счастливому стечению обстоятельств она уже была в Санкт-Петербурге. А таких профессионалов, как эта брюнетка, по словам Щегольского, ещё поискать надо.
Но что бы друзья мне не говорили, меня это нисколько не успокаивало ни в самолете, ни сейчас в машине.
— Тём, мы почти на месте, — сообщает Андрей. — Ещё чуть-чуть и ты увидишь свою драгоценную Алису в целости и сохранности.
— Она сильная, — неожиданно подаёт голос молчавший всю дорогу Лобовский. — Как и её мать.
Как оказывается переплетены наши судьбы и как тесен оказался мир!
Вениамин назвал имя матери девушки, и всё встало на свои места: почему он напугал её на открытии ресторана, назвав Фионой, почему они вдвоём так долго разговаривали на дне рождения моей мамы в галереи, почему у Алисы тогда глаза были на мокром месте.
Именно Фиона украла сердце у Лобовского.
— Я до сих пор не могу поверить, Вениамин Александрович, — говорит Денис, — что вы знали маму Алисы.
— Да, — грустно усмехается он, — случаются на свете совпадения.
— Но, если вы сразу узнали Мельникову, почему молчали?
— Она всем своим видом показала, что теперь её зовут иначе, и ничего общего со своим прошлым она не имеет, — объясняет Лобовский. — Я решил играть по её правилам.
— Как и я, — глухо отвечаю. — Почему я сразу не стал тщательнее проверять Алису? Всё могло бы быть иначе…
— Не вини себя, Артём, — говорит Вениамин. — Никто не знает, как именно могли бы разворачиваться события. Может быть, в нашу пользу, а, может, и нет.
— Да, — соглашается Андрей, — не удивлюсь, если бы она просто сбежала, лишь заподозрив, что ты всё выяснил. Ты всё сделал правильно, как минимум, вовремя нашел флэшку со всеми материалами.
— Вовремя ли? — обеспокоенно произношу я.
— А ну отставить пессимизм! Всё будет хорошо!
Андрей сбрасывает скорость и заезжает в какой-то поселок. Проезжает несколько домов, поворачивает направо, потом налево и, наконец, тормозит у огромного коттеджа за высоким массивным забором.
— Это здесь, — говорит он.
Я вылезаю из машины, моему примеру следуют и остальные. Вокруг не слышно ни звука, точно все затаились.
— Точно здесь? — переспрашиваю я, но ответить мне не успевают — звучит оглушающий выстрел.
Я срываюсь с места и бегу к дому, но Андрей с Денисом хватают меня за руки и останавливают.
— Нельзя! — кричит Щегольский. — Идёт операция!
— А если попали в неё?!..
— Нельзя, Артём! Ты сделаешь только хуже!
Алиса (54)
Духу ему хватает. Юра выстреливает, но из-за того, что я ударила его по голове, дуло пистолета соскальзывает с моего виска, и пуля отправляется не в меня, а в сторону, никого не задевая.
Звягинцева тут же хватает спецназ и оттаскивает подальше от меня.
— Сука! — вопит он. — Тварь!
Надеюсь, что ему нос я тоже сломала.
Я делаю несколько шагов в сторону, желая увеличить расстояние между мной и Юрой. Ко мне направляется несколько человек в черных масках, но я выставляю руки перед собой, заставляя их затормозить. Здравый рассудок говорит, что они пришли, чтобы спасти меня, но я настолько боюсь снова попасть в западню, что не могу просто так в это поверить.