Очевидная ложь (ЛП)

– Оказалось, что у него с братом больше общего, чем я думал. Он изменял маме многие годы, прежде чем она решилась на роман с твоим отцом. И Арис все это время был в курсе, – Костас с отчаянием провел рукой по лицу. – Отец с самого рождения вбивал в нас, что нужно быть верными, а сам не смог удержаться от измен жене. Вчера я застал его в постели трахающимся с какой-то шлюхой. В той постели, где спала мама. Потому я убедился, что его последний вздох произойдет там же.
«Вчера...»
– Вот почему ты приехал в дом Ариса. Чтобы сообщить, что ваш отец мертв.
– За последний год он приглашал меня к себе тысячи раз, но я всегда отказывался, не желая проводить время с ним и его подстилкой. Однако такую новость я должен был сообщить лично. Вот и явился без предупреждения, обнаружив тебя. Я видел тебя тогда. Посчитал, что схожу с ума.
«О, выходит, смерть отца привела ко мне Костаса. Если бы не это, то, может, он бы никогда нас не обнаружил».
Нет, я отказывалась в это верить. Это было лишь вопросом времени.
– Я рада, что ты убил его, – выпалила я, и Костас усмехнулся. – Потому что так ты нашел нас, – объяснила я.
– Я в любом случае нашел бы вас, – отозвался Костас, его тон был полон уверенности. – Но да, полагаю, его смерть была предопределена.
Зои допила смесь и отбросила бутылочку, а затем села и сползла со стула на пол. Добравшись до дорогих и сверкающих туфель Костаса, она с любопытством поскребла по ним крошечными ногтями. Костас тут же поднял ее на руки и поцеловал в щеку, отчего у меня на душе стало куда теплее. Это все, чего я когда-либо хотела, и мы теперь близки к идиллии. Единственное, что стояло на пути нашего счастья – Арис и Селена, находившиеся в бегах.
– Вся жизнь Ариса посвящена тому, чтобы заставить тебя и вашего отца заплатить, – сказала я ему, вспоминая все те разы, когда Арис говорил, как сильно презирал их обоих.
– Пусть только попробует, – Костас пожал плечами, словно мои слова не стоили внимания. – Но теперь у него ограниченные ресурсы. В любом случае, это неважно. Его ищет множество людей. И скоро мы его обнаружим.
– Так быстро, как вы нашли Найлза? – остудила я его пыл. Не следовало совать нос в осиное гнездо, но я не смогла удержаться. Муж так уверенно заявлял, что найдет Ариса, хотя мой отец скрывался еще дольше, и его до сих пор не вытащили из укрытия.
– Мне плевать на поиски Найлза, – Костас свирепо посмотрел на меня. – Он только переводит воздух. Твой брат взял на себя все его дела и теперь получает неплохую прибыль. Но Ариса я отыщу. И когда я это сделаю, то заставлю пожалеть о том, что он решил связаться со мной, – он снова поцеловал Зои, на этот раз в макушку.
– А что мы будем делать до этого момента? Что если его поиски займут месяцы или даже годы? Мы с Зои снова будем пленницами, но уже здесь? – если мой отец умел прятаться, то я даже не представляла, на что способен Арис.
Костас бросил на меня быстрый взгляд.
– Ты больше никогда не станешь пленницей. Вилла окружена моими людьми. И если захочешь куда-то пойти, мы это сделаем. Я позабочусь о вашей безопасности.
– Я бы хотела отвести Зои на пляж, – я поднялась и подошла к ним. Дочка посмотрела на меня и потянулась, чтобы я взяла ее на руки. – В доме Ариса я каждый день смотрела на волны и жалела, что не могу подойти к ним. Мы много времени проводили в бассейне, но это не совсем то. Нас удерживали стены. А я хочу, чтобы Зои почувствовала песок между пальцами ног. Ощутила, как могут накатываться волны. Хочу, чтобы она поняла, что означает быть свободной, пусть даже Зои слишком мала, чтобы это осознать.
– Тогда мы пойдем на пляж. Но сперва ты должна позвонить матери и брату. Они волновались о тебе так же, как и я, – Костас достал из кармана телефон и протянул мне.
«Ух ты, как же все изменилось. Костас говорил позвонить моей семье...»
– Ты говорил с ними? – спросила я, принимая смартфон.
– С твоей мамой мы говорили почти каждый день, – отозвался он. – Думаю, можно сказать, что мы заключили своего рода перемирие. Мы очень хотели найти тебя. И твой брат совсем не похож на отца. Он ведет бизнес так, как и следует.
– Спасибо тебе, – я приподнялась на цыпочки и поцеловала Костаса.
– За что?
– За то, что нашел нас и спас, – я снова его поцеловала. – За то, что любишь нас.
После звонка маме, которая разрыдалась, узнав, что я в безопасности, а затем снова полила слезы, когда я сообщила ей о внучке, я позвонила Фениксу, который – уже без слез – пообещал навестить нас как можно скорее. А затем мы втроем отправились на пляж. У Зои не было купальника, потому мы купили его в магазине отеля.
Я заметила нескольких человек, следовавших за нами, и Костас признался, что это телохранители. Однако я все равно не могла удержаться и часто оглядывалась по сторонам. Может, все же это не слишком хорошая идея. Однако мы продолжили идти к пляжу. Вероятно, после года в плену мне понадобится время, чтобы почувствовать себя действительно свободной.
Костас попросил служащих установить для нас шезлонги и зонтики. Как только я постелила одеяло, он опустил на него Зои. Мы наблюдали, как она доползла до края и потянулась к песку. Сжав в кулаке пригоршню, она хотела было засунуть все в рот, но Костас вовремя ее перехватил, удержав от необдуманных действий.
– Нет-нет, agapiménos, – мягко произнес он. – На вкус это ужасно.
Зои в замешательстве нахмурилась, и Костас рассмеялся. Звук выглядел таким беззаботным. Это было так не похоже на моего мужа. Отцовские инстинкты, очевидно, пробуждали в нем все самое лучшее. Зои стоило только посмотреть на него, и муж смягчался буквально на глазах.
– Такая любопытная, совсем как твоя мать, – он пальцем коснулся ее носа, и Зои захихикала.
Схватив его телефон с одеяла, куда Костас положил его, сбросив рубашку, я нашла в камеру и сфотографировала их. А когда Костас наклонился и поцеловал Зои в щеку, сделала еще один снимок.
Я даже не понимала, что заплакала, пока Костас не глянул на меня и не нахмурился.
– Что такое?
– Ничего, – я вытерла слезы. – Все чудесно, – я шагнула ближе к двум людям, которые стали для меня целым миром. – Пока мы торчали в том доме, я каждый день воображала, что будет, когда ты найдешь нас. Но воображение не отдавало должного этому моменту. Видеть, как ты обнимаешь нашу дочь – это гораздо больше, чем я когда-либо мечтала.
Открыв только что сделанные фотографии, я вдруг заметила татуировку, на которую сперва не обратила внимания.
– Это что-то новенькое, – отметила я. Снова отложив телефон на одеяло, я подошла к мужу и склонилась, чтобы получше рассмотреть.
– Я сделал ее через несколько месяцев после твоего исчезновения, – произнес Костас. На татуировке был треснувший гранат, а внутри ярко-красные бусины... нет, не бусины. Семена граната. – Я думал, что ты ушла от меня, – признал он, и я выпрямилась.
– Что?
– Мы ссорились в утро твоего исчезновения. И я думал, что ты решила меня оставить.
Я снова посмотрела на рисунок. Я была почти уверена, что семена символизировали Прозерпину – меня – поскольку были призваны держать ее в Подземном мире, но...
– А что означает сам гранат?
– Мой мир разлетелся на куски, – Костас судорожно сглотнул. – В тот день, когда ты пропала, весь мой мир буквально взорвался.
После этих слов я еще сильнее полюбила своего мужа.
Весь день мы играли на песке или плавали в море. Даже заказали обед на пляж. И только когда Зои так устала, что стала закрывать глаза, мы вернулись на виллу.
Уложив дочку в новую кроватку – да, пока мы были на пляже, мой сумасшедший муж как-то умудрился заказать детскую мебель – я пошла в кабинет Костаса, он как раз с кем-то разговаривал. Я вдруг вспомнила, как он трахал меня на своем столе, и захотела повторения. Мы так долго были порознь. Теперь я желала проводить с ним все свое время. Создать новые яркие воспоминания, чтобы отправить на задний план все то, что произошло с нами за прошлый год.