У любви семь жизней (СИ)

Лера, приоткрыв рот, удивлённо хлопала глазами, слушала. Ух ты! Хваткий мужчина и деловой подход!
Если б не было настолько страшно, начала б смеяться… Иронизировала и ехидно отмечала — а соблазны-то работают! Текли слюнки, и свербело жгучее желание обладать описанными благами!
Время от времени смотрела в тёмные глаза доктора и ёжилась. Если от взгляда Давида внутри вспыхивало тёплое, светлое и окрыляющее чувство, то зрачки Зураба были непроницаемыми, мрачными, как вход в жуткий потусторонний мир. Тем не менее излучение от его желания воздействовало на организм. Гипнотизировало, парализовало, замораживало жизнь. Оно не зажигало ответного влечения, но останавливало кровь в жилах и притупляло ощущения, как у жертвы под взором удава.
Время шло. Мишкина маячила рядом. Она самоотверженно приехала после двенадцатичасовой рабочей смены на защиту подруги, и уже утомилась ждать. Хотелось домой. То вставала, то прогуливалась по платформе, косилась на их пару. Половину жарких обещаний слышала и тихо хихикала, наблюдая за гримасами и обалделыми глазами приятельницы.
Лера тоже устала. Надоели и раздражали нескончаемые сказки неутомимого Зураба. Отбивалась из последних сил, всё громче произносила:
— Нет! Мне ничего не надо. Отпустите меня, я хочу домой!
Люди уже начали обращать внимание и останавливаться, вслушиваясь в темпераментный диалог агрессивного кавказца и белокурой девушки.
Зураб распалился, нервно сверкал глазами на незваных зрителей и уговаривал переехать на следующую станцию, чтоб продолжить разговор.
Разочарованный донельзя южанин совсем не так представлял их встречу. Поведение Светловой во время «французского вечера» убедило мужчину, что она готова стать его женщиной. Ни на минуту не предполагал вероломства.
Козырной картой доктора стала фраза:
— Я должен сказать нечто очень важное о Давиде. То, что он скрывает.
Лерино сердце больно и тревожно вздрогнуло. Несколько секунд молча смотрела на Зураба. Сдалась, пошла к поезду.
Нашла глазами Мишкину, увидела, как та округлила глаза и покрутила пальцем у виска: «Что ты творишь?!» Потом Татьяна хмыкнула и картинно развела руками — что поделать, ты — взрослый человек, каждый принимает решение сам.
Сердито повернулась спиной, демонстрируя, что больше не намерена подстраховывать Светлову.
Лера планировала, что выйдет, как и договаривались, на следующей станции. Но миновали Аэропорт, Сокол, Динамо, Белорусскую, а Зураб не выпускал. Загнал в угол и крепко вцепился каменно-мускулистыми руками в поручни, не позволяя выйти.
«Кирдык, котёнку…» поняла Лера.
Если пересядет на оранжевую ветку метро, то мужчина уже не отпустит. Довезёт до своей станции, а там квартира в пешей доступности — уволочёт за шкирку. Время позднее, прохожих на улице нет, никто не заступится.
На «Новокузнецкой» — станции пересадки, перебежала на другую сторону платформы, уселась на лавочку и поклялась, что умрёт, но ни на один метр не сдвинется с этого места.
Он осаждал, возмущался, кричал, что дома ждёт накрытый стол с вином, цветами и фруктами. Лера в тысячный раз просила прощенья, умоляла отпустить и забыть глупый инцидент…
Изловчившись соскакивала со скамьи, пытаясь вырваться и запрыгнуть в проезжающие электрички.
Народу на станции было мало. Зураб железными клещами держал за руку и тащил к переходу на свою линию. Лера, исчерпав силы, присела на корточки, чтоб тормозить.
А он волок! Юзом! Как на санках!
Пока не сорвалась в слёзы и истерично пообещала заорать и позвать на помощь.
Около двенадцати часов ночи мужчина сдался. Благородно проводил до её станции. Посадил на последний автобус.
Напоследок с ненавистью произнёс:
— Из-за Давида не хочешь встречаться со мной? Верная? Думаешь, он тебе верен? Тогда спроси его — кто такая Ира?
Лера побледнела, сердце подлетело к горлу, оборвалось и покатилось вниз.
  
Глава 22. Покаяние
 
Ира… Значит — Ира. Это имя она уже как-то слышала.
Оно мелькнуло в разговоре Давида с его другом.
 
И Зураб, когда собирались у него, пару раз многозначительно упомянул эту женщину… Девушку?
Запомнилось и привлекло внимание именно нестандартной реакцией Давида. Очень уж острой реакцией… Быстро и нервно оборвал доктора, плотно сжал челюсти и долго сверлил друга напряжёнными глазами.
Ненормальное поведение, если б Ира была ему просто знакомая. Следовательно, их отношения из другой оперы… Правильно?
Кто она? Любовница? Откуда её может знать Зураб? Он недавно приехал в Москву, ни с кем не дружил здесь раньше. Значит эту Иру ему представили недавно.
Как ни посмотри, получается, что Давид познакомил с ней доктора, когда у него уже вовсю процветала «дружба» с Лерой.
Чем больше думала об этом, тем сильней сжималось сердце. Жёсткий жгучий обруч больно сдавливал грудь, не давая полноценно дышать. Глаза потяжелели, где-то в веках закипали слёзы.
Интуитивно чувствовала, что Зураб не обманул. У Давида есть другая…
В висках пульсировало, голова готова взорваться.
Куда она попала? Влюбилась так, что небо с овчинку. А он — женатый, взрослый…
Просит родить ребёнка, с иконой в руках клянётся жениться. Примерил, насколько красиво звучит её имя в сочетании с его фамилией…
Но всегда ощущается странная недоговорённость.
Лера не настолько подозрительна. Правильней сказать — она наблюдательна. Мозг постоянно бесконтрольно трудился. Анализировал слова, действия, нестыковки, оговорки, намёки. И выдавал переработанную информацию не как конкретно оформленную мысль, а в виде бессознательного знания.
Это было главное, что инстинктивно удерживало перешагнуть рубеж в отношениях.
С первых дней понимала, что он врёт!
То, что женат было ясно ещё до знакомства. Он и не отрицает. Молчит и смотрит нечитаемым взглядом, если задать прямой вопрос о семейном положении. Не надо быть семи пядей во лбу, чтоб понимать, что это значит. Если б был разведён, то не мудрил бы, а просто сказал об этом. Паспорт в конце концов показал!
Конечно, можно поиграться с собственным разумом и встать в кокетливую позицию — ах, я вся в сомнениях, глупенькая, не догадываюсь — возможно он свободен? Он же не произносит вслух, что семейный. А находчиво предлагает самостоятельно сделать выбор для совести. Кому как удобней — кому лучше притвориться, будто не понимаешь, что женат. А кому — осознать факт брака и смириться с реальностью. Какая уж она есть.
Хорошо, с женой всё понятно.
Но ещё и Ира какая-то?! С которой встречается до сих пор? Одновременно с ней. Так и не определился — которая из них ему нужна?
Вспомнился вопрос: «Сказала родителям, что у тебя есть жених?» Ха-ха… Это слово он произносит по-особенному. Через Е, не через Э — жЕних, не жЭних… Да уж… Жених.
Закрыла лицо руками, сделала несколько глубоких вдохов широко открытым ртом.
Чудовищно… Подло… Всё-всё. Надо выпутываться из этой паутины, заканчивать отношения… И не умереть от отчаяния…
Но… Если вспомнить, то они только друзья. Сама такие условия поставила. Значит — друзья?
Или… нет? У неё нет права на ревность… или уже есть? Если люди целуются, говорят о любви и хотят рождения общего ребёнка, то это уже не дружба?
Пока НИЧЕГО не было. Значит — друзья…
Лера запуталась.
Надо спросить — кто такая эта Ира? Любовница? Если это подтвердится… Это самое худшее, самое страшное…
Расставаться. Однозначно. Без вариантов. Только расставаться.
Но… Не сразу после положительного ответа. Чтоб не понял, что ревнует. Будто это не ранит, будто ей всё равно. Показать, что он тоже всего-навсего незначительный эпизод, один из её друзей.
А не самый главный кусок сердца и жизни. Раз она для него — одна из многих… То и Давид пусть так считает, он тоже — один из многих.
***
Зураб заботливо позвонил на следующий день, поинтересовался как добралась домой. И следующий вопрос. Основной. Утро вечера мудренее. Может, взвесила всё, обдумала его слова и приедет?