Гайавата (СИ)

Питер дождался, когда выйдут последние старейшины. У всех как всегда много дел, тем более на пятнадцать ноль-ноль назначена казнь очередного убийцы. Убийство двух или более человек. Женщина зарезала мужа, его любовницу и дилера гашиша. Застала мужа с любовницей, которые закупались гашишом у пришедшего на дом дилера. Вообще она должна была провести две недели на той стороне реки, но занемогла, из-за чего её заменили, а муж в это посвящен не был. Убийство дилера послужило смягчающим обстоятельством, как и состояние аффекта. Но убийство есть убийство. Присяжные посовещались и суд старейшин постановил, что её расстреляют, без бросания куба.
Питер всё ещё не ходил на такие мероприятия, которые считались обычным народным развлечением, как в двадцать первом веке в кино сходить.
Ещё год назад, он разработал и изготовил гильотину, которую попытался узаконить как единственный вид смертной казни, но всё, чего добился – её включили в перечень казней, заменив четвертование. В тот раз не стали задействовать административный ресурс, и закономерно, проект почти затерли. Оппозиция использовала все своих возможности, чтобы не допустить этого закона. Они были против гуманного вида казни? Нет. Им было важно утвердить свои позиции в Совете, а лучше, чем ослабление доминирующей партии, способ подобрать сложно.
- Сколько, мать его, вещей затерли в этом зале? – спросил у потолка Питер.
Ему грех жаловаться, большая часть законов, разработанных им, проходят. А вот остальные старейшины ломают копья, диспутируют, иногда дерутся, но их проекты снимают, либо из-за недостаточной проработки, либо из-за малой значимости. Бывает, дельные законы принимаются беспрекословно, как, например, закон о религиозных обрядах, который запрещает человеческие жертвоприношения, практикуемые парой отдаленных западных племён. Идею подал Падающий Кречет, когда был в сознании, Питер уже собирался сам заняться разработкой, но во время обсуждения старейшинами, выяснилось, что фракция традиционалистов приступила к детальной разработке уже сформулированной ими концепции. Таким эпизодам оставалось только радоваться. Совет – орган рабочий, который не оторван от социума, живёт в нём, дышит с ним одним воздухом, и если этот воздух что-то или кто-то, фигурально выражаясь, портит, немедленно принимает меры.
Фракция новаторов в прошлом году законодательно выселила кожевников за черту города, а также запретила им селиться вблизи реки. Пришлось раскошелиться и провести им воду по небольшому каналу на манер мини-акведука, зато вонять в городе стало намного меньше, а также был получен опыт строительства гидротехнических сооружений. Вопрос с водой пока не стоял остро, в гигантскую бетонную цистерну из реки поступает вода, которая распределяется по бетонным же каналам в десять более мелких цистерн. Каналы снабжены угольными фильтрами, которые отфильтровывают большую часть природных добавок. Хоть вода более или менее очищалась, Питер уже давно приказал, чтобы на каждом шагу были установлены вывески о кипячении воды. В каждой квартире в печь был вмонтирован бронзовый котел с краном, созданный специально для кипячения воды.
- Пэйта, пойдем в кабинет, есть о чём поговорить. – позвал его Тихий Орлан.
В кабинете, как всегда, старейшина налил себе бокал вина и закурил трубку.
- Что там с аписицинерами? – спросил он, сделав затяжку.
- Поговорил. – ответил Питер. – На уступки не пойдут, Дерзкий Сапсан вообще сказал, что собираются скидывать и тебя и меня, так как мы Первый Закон не уважаем.
- Он совсем чокнулся?! Да Первый Закон мы вдвоём и написали! – вскинулся Орлан. – Он это знает?!
- Знает. – кивнул Питер, вынимая из чехла свою трубку и беря щепотку табака из табакерки на столе. – Говорит, это не значит, что нам можно топтаться по нему ногами, раз мы его написали. Написали-то для всех.
- Сука! – выплюнул Орлан. – Какие действия предпринять? Эта скотина действительно может меня столкнуть с поста! У него самая сильная фракция в Совете, сторонников среди населения навалом, ещё и, сука, оратор не последний! Ему только боевого вождя не хватает, на манер Бизона, тогда вообще бы был идеальным кандидатом.
 
Питер раздумывал над этим уже давно. Уйдет Орлан – уйдет и Бизон. Мудреца не тронут, это была бравада Сапсана, слишком Питер много сделал, чтобы его сместить. Но вот Орлан полностью лоялен и является единомышленником, а вот Дерзкий Сапсан мечется между политическими позициями. Его не отнести ни к традиционалистам, ни к новаторам. Экспансионисты и изоляционисты тоже не его вектор. Скорее, он больше хотел проводить политику, сходную с текущей, но как бы сам. Всё, что его интересовало – власть. Ему не важно, какие племена присоединятся, ему не интересно, какую сталеплавильную печь Питер введет в эксплуатацию в следующем месяце, абсолютно плевать, что эта домна с комплексом плавилен увеличит выход стали настолько, что можно уже задумываться о массовом производстве любых стальных изделий, не только инструментов и оружия с броней. Ему нужно быть во главе этого, войти в историю, “мудро” управлять племенем, а потом – не расти трава.
- Надо убирать его. – решил Питер. – Гурон ни на что не влияет, он его правая рука, которая без ведома хозяина и движения не сделает.
- Как? Отправлять своих людей? Да меня за это остальные сожрут! И тебя тоже! – Тихий Орлан слишком серьезно воспринял ситуацию, будто Сапсан уже за дверью и ждет конца разговора, чтобы ворваться и лишить его должности.
- Время ещё есть. – успокоил его Питер. – Веди себя как ни в чём ни бывало, не реагируй слишком остро на его резкие высказывания, улыбайся, делай вид, что у тебя всё под контролем и тебя не интересуют вопли незначительных шавок. Только не говори ему так, а делай вид, что так и есть. Скоро у него от этого кончится терпение, он начнет действовать, действовать быстро. А когда делаешь что-то слишком быстро, совершаешь ошибки.
- Раздавим его, когда потеряет осторожность? – зацепился за идею Орлан.
Тоже человек, который не хочет терять власть. Но он заинтересован в том, чтобы инициативы Питера воплощались в жизнь. Он видел, как за эти годы кардинально изменилась жизнь, как они уничтожили могущественных бледнолицых, дважды! А если считать колонию на юге, трижды. А если учитывать схватки кораблей, то ещё больше. Остальные племена считаются с могавками, не с Высокими Людьми, а именно с могавками. Племя и до прихода Питера было сильным, но придерживалось своих территорий. Сейчас нет такого понятия, как земли могавков. Сейчас есть земли Лиги, во главе которой могавки. Лига управляет огромными территориями, которые с каждым годом всё больше распространяются на север и запад.
- Что с Первым Законом? – спросил, погруженного в думы Орлана, Питер.
- А что с ним? – не понял старейшина.
- Я про поправки, которые я тебе приносил на прошлой неделе, ты читал? – Питер указал на стопку пергамента в левом верхнем углу стола.
- А, это! Читал конечно. В принципе согласен, но придётся слегка изменить, чтобы иметь шансы на одобрение. – Тихий Орлан поправил стопку. – Табель о рангах тоже изучал, правда не совсем понятно, какой статус буду иметь я.
Первый Закон – это конституция Лиги, основополагающий нормативный документ. Во всяком случае, ничего другого Питер не планировал. Писал он её три месяца, совместно с Тихим Орланом, оригинал, написанный на самой дорогой и долговечной бумаге, хранится в Зале Совета, под защитой толстого стекла, рамок из железного дерева и стального замка, ключи от которого есть только у Верховного Старейшины. Вообще, концепция Первого Закона варилась в голове Питера уже давно, очень давно. В один момент она приобрела законченную форму, он изложил её на бумаге, потом показал Орлану, тот внёс правки, потом они спорили, ругались, но в конце концов, создали конечный вариант. Пятьдесят семь страниц формата “стандартный лист пергамента”, которые позже перенесли на бумагу, был принят на первом заседании Совета Старейшин. Тогда старейшины ещё не осознавали делегированные им полномочия, поэтому были согласны со всем. Сейчас, им разрешено предлагать, внедрять, но трогать Первый Закон запрещено. Питер тоже не может напрямую вносить изменения, лишь поправки, которые не вносятся в текст, а существуют в отдельной книге, называемой “Поправки к Первому Закону”. Мир и ситуация меняются, Закон тоже.