Дольмен

– Спасся? – Лойк поднял на нее налитые кровью глаза и усмехнулся: – Ты хочешь сказать, пока его не сцапала полиция?
– Главное – с ним все в порядке, – мягко возразила Мари, зная, что, произнося эти слова, она сжигает за собой все мосты. – Об остальном подумаем позже.
– Она права, – вмешался Кристиан. – Адвокат, который тебя освободил, займется и твоим сыном. Не волнуйся, старик!
Мари искоса посмотрела на Ферсена, который без зазрения совести приписал себе заслугу досрочного освобождения брата. Обманщик!
Взяв невесту за руку, Кристиан уже уводил ее, говоря, что отныне нет никаких препятствий для отъезда.
Люка настиг их в тот момент, когда они входили в кабину лифта.
– Могу я поговорить с вами, Бреа? Наедине.
– Пришла и моя очередь? Отлично, мне тоже есть что сказать. Собирай вещи, дорогая, я буду через минуту.
Перед тем как дверцы лифта сомкнулись, Мари увидела, как мужчины направились к террасе.
  * * *  
Кристиан ограничился одной фразой:
– Ничто и никто, а уж тем более вы, не помешает моей жене уехать со мной завтра утром.
– Жене? – деланно изумился Люка. – Вы говорите о Мари? Зная ее характер, трудно поверить, что кто-то может ею руководить. Даже вы. Тем не менее хорошо, что Мари уезжает. Находясь подальше от острова, она будет в большей безопасности. – Он посмотрел в глаза Кристиану, добавив: – По крайней мере я надеюсь.
Тот взглянул на него с непритворным удивлением:
– Как понимать ваши сомнения?
– Мари, может, и заглотнула наживку с запиской, где вы назначали ей свидание в аббатстве, чтобы преподнести дом ее мечты, – медленно проговорил Люка, доставая снимок, который он сопроводил словами «прекрасный, прекрасный дом», перед тем как продолжить: – Я же – нет. Впрочем, в отличие от Мари я вас не люблю.
Глаза Кристиана сузились.
– Вы действительно думаете, что я способен причинить ей зло?
– Цель была другая – напугать. Вы сами говорили, что готовы на все, лишь бы она с вами уехала.
– Ту ночь я провел в море, – напомнил Кристиан ледяным тоном.
– В море была ваша шхуна, что не одно и то же.
Люка не отводил взгляда от Кристиана. Сигара шкипера слишком быстро сгорала – он нервничал.
– Знаете, как поступают опытные преступники, чтобы остаться неузнанными? Стараются максимально бросаться в глаза: например, надеть желтый плащ или сесть за руль «феррари». Можете быть уверены: свидетели сфокусируют внимание на этой детали и не смогут описать внешность человека. Итак, – продолжил майор, – когда я впервые приплыл в Ланды на пароме, я заметил удалявшуюся от берега шхуну… – Ферсен выдержал паузу. – Готов поспорить, что тот, кто ею управлял, был сантиметров на десять ниже вас.
– И вы проиграете!
Кончик сигары покраснел.
– Убежден, это явления одного порядка: угнанная в шторм моторная яхта, компас Никола, на удивление вовремя найденный на ее борту, круг, подброшенный в бухту Морга… – перечислял неумолимый Люка. – И главное, все сделано, якобы не покидая Ланд: ваша сестра и несколько зевак из бара готовы засвидетельствовать, что видели вас в порту. Времени вы не теряли!
Взгляд Ферсена впился в обманчивую голубизну глаз шкипера.
– Попробую угадать… Бреа… Мари наверняка обещала уехать, как только перестанет волноваться за судьбу племянника?
Кристиан ткнул сигарой в сторону парижанина.
– Послушайте-ка, вы!..
Закончить Кристиану не удалось: Люка отшвырнул его к стене, пригвоздив к ней железными кулаками.
– Нет уж, вы меня послушайте! К огромному сожалению, не в моей власти заставить Мари разлюбить вас или помешать ее отъезду. Но знайте: если с ней что-нибудь случится по вашей вине, я отыщу вас и на краю света! – С этим напутствием Люка его отпустил.
– Вот уж напугал так напугал! – не очень уверенно проговорил тот, бросая недокуренную сигару и возвращаясь в отель. Успокоившись, Кристиан понял, что полицейский блефовал, не имея против него серьезных улик, – иначе он давно бы его задержал. В лифт жених Мари вошел уже твердым шагом, не подозревая, что в этот момент Ферсен осторожно подбирал с песка окурок, и не во имя спасения окружающей среды, а чтобы отправить его в лабораторию. Необходимо было сравнить ДНК слюны с той, что содержалась в частичках кожи и волосах, обнаруженных на спасательном круге угнанной яхты.
 
  * * *  
Мари вздрогнула, увидев подходившего Кристиана, и поинтересовалась, чего хотел от него Люка. Разъяренный тем, что она назвала полицейского по имени, шкипер непроизвольно перевел взгляд на комод, где лежали ее значок и оружие.
– Хотел, чтобы я увез тебя подальше отсюда, и поскорее! – Он заставил себя улыбнуться, но глаза оставались сердитыми. – Ладно, не буду тебе мешать.
– Объяснил почему?
– Для твоей же безопасности.
– А что ты собирался ему сказать?
– Давай покончим с вопросами!
Несмотря на все старания жениха, в его голосе звучало раздражение. Он зашел в ванную комнату за несессером с туалетными принадлежностями и сунул его в большую дорожную сумку. Мари приблизилась к нему сзади и обняла за талию. Кристиан замер.
– Я не могу уехать, – произнесла она на одном дыхании. – Прости, милый, но мне придется остаться.
Кристиан ждал этих слов с тех пор, как увидел содержимое крафтового конверта. Даже раньше. В сущности, он никогда не верил, что Мари с ним уедет.
– Наивно было думать, что ты бросишь работу ради меня, – с горечью произнес он. – Ты водила меня за нос, а я, жалкий дурак, попался на удочку.
– Сомневаешься в моей искренности? Но лучше быть честной до конца, Кристиан. Следствие немного продвинется, и я сразу…
Жених недобро усмехнулся:
– Посмотрела бы на себя со стороны: сама же этому не веришь! – Он стал застегивать сумку на молнию, которая не поддавалась. – С обещаниями покончено, Мари. Или мы завтра едем, или между нами все кончено.
Изумление, растерянность и разочарование сменили друг друга на лице Мари.
– Ты не смеешь так со мной поступать! Это отвратительно!
– Неужели? А какой эпитет подберешь для лжи? – Подойдя к комоду, он открыл ящик и бросил на постель значок и оружие. – В шесть утра жду на пароме!
Хлопнув дверью, Кристиан вышел. Мари не двинулась с места.
 12 
  
В предрассветные часы, когда ночь встречается с утром и небесная мгла погружена в морской туман, Ланды и океан неразличимы: они сливаются в одно целое.
Старики утверждали, что на заре и в сумерки мир мертвых соприкасается с миром живых. В эти неуловимые мгновения призраки, феи и злые духи вторгаются в жизнь людей, и тот, кто встретит одетого в черный плащ Анку с косой на плече, безвозвратно канет в небытие.
Но вот первый луч солнца очертил контуры реальности, феи исчезли в гранитных глыбах, злые духи растворились в прибрежном песке. Гудок парома возвестил рождение нового дня.
Анна поставила на цинковую стойку чашку с дымящимся кофе. Мрачнее тучи, Кристиан не слушал сестру, старавшуюся его подбодрить. У Мари, дескать, еще оставалось время, чтобы к нему присоединиться, но даже если этого не произойдет, ее можно понять: смерть Жильдаса, бегство Нико…
Услышав стук открывающейся двери, шкипер вздрогнул. Анне передалось разочарование брата при виде ввалившихся в кафе десятка жандармов. Несколько местных жителей отвернулись, угрюмо сосредоточившись на своих стаканах с белым вином. Дело приобретало все больший размах, и все новые группы прибывших с континента топтали сапогами их остров.
Резким движением Кристиан схватил дорожную сумку и встал. Анна вышла из-за стойки, чтобы его проводить.
– Вот уж не думал, что она когда-нибудь меня разочарует, – прошептал он, целуя сестру в щеку.
– Подожди еще чуть-чуть…
– Она не придет.
– Кристиан, послушай, Мари любит тебя с детства…
– Не желаю больше слышать это имя, – оборвал он Анну, удаляясь.