Режим бога. Show must go on (СИ)
- Да разные, начиная с общины молокан и баптистов, уехавших еще из царской России - резидент пригладил усики, вздохнул - Потом спасались от погромов и от революции, а перед войной русские эмигранты приезжали сюда даже из Европы - от фашизма бежали. После войны кое-кто из наших военнопленных решил не возвращаться на Родину, боялись в лагеря попасть. Ну, а в последние годы уже из “еврейской” волны эмигранты - те, кто в Нью-Йорке не смог прижиться или в Лос-Анджелесе. В общем, там сейчас настоящий винегрет из самых разных русских и не совсем русских - смеется Владимир Николаевич - но живут они достаточно дружно, конфликтов на национальной почве практически не бывает. А вот советских граждан они не очень любят, могут и демонстрацию у стадиона устроить в день концерта.
Да уж… демонстраций не хотелось бы. Понятно, что там обязательно будут плакаты с антисоветским содержанием, обличающие притеснение евреев в СССР и всяких диссидентов. А потом американские СМИ снова разгонят тему с моей причастностью к КГБ. Этим гадам только повод дай хайпануть и позлорадствовать, раздуют скандал до небес… Вон, и Сергей Сергеевич хмурится, предчувствуя возможную засаду.
Ладно, пара дней у нас на раздумья еще есть, а сейчас мне предстоит разговор с Москвой. Пришла моя очередь получить люлей от Веверса.
…Но если за “выкрутасы” на сцене мне лишь обещано дома уши надрать, чтобы маму не нервировал, то насчет взбрыков Лады, Имант целый допрос устроил.
- Скажи, Виктор, …а раньше никаких намеков с ее стороны не было? С чего вдруг девочка к тебе страстью воспылала, и именно в Сиэтле?
– На штурм она решилась, потому что ей показалось, будто мы с Альдоной поссорились.
- А вы не ссорились?
- Нет, конечно! Просто Лада приняла желаемое за действительное. А раньше с ее стороны не было ни намеков, ни поползновений. По крайней мере, я ничего такого за ней не замечал – задумываюсь я - если только…
- Ну, не томи уже – подгоняет меня Имант.
- Да, мадам Энгельгардт как-то слишком активна стала в последнее время. Сначала против покойной Веры интриговала, а перед самой моей поездкой на конференцию в Японию вдруг начала ненавязчиво сплетничать. Невинно так, полунамеками. Чтобы вроде она не при делах осталась, но я сам потом додумался все проверить.
- Это по поводу Альдоны и Еременко, которого вы потом его в Доме Кино избили? – сходу врубается генерал. Вот ведь чуйка у мужика…!
- Да, никто его не бил! - притворно возмутился я - Это ложь и инсинуации. Альдона его легонько пальцем ткнула, он и упал. Сам.
- Так я вам и поверил…!
- Только чур, я тебе про старую сплетницу ничего не говорил. Это тот случай, когда ничего не доказуемо. Но знаешь… я вот сейчас что еще подумал… Если бы мне на самом деле было шестнадцать, ее афера вполне могла бы удаться. Расчет-то у нее был правильный. Мальчик услышал, сам докопался, вспылил и назло закрутил роман с другой. Причем так, чтобы сделать Альдоне побольнее. А поскольку я кроме студии в те дни и не бывал нигде, то подходящая кандидатура напрашивается сама собой. Лада ведь у нас наивная, как Филя! Если ей день за днем аккуратно капали на мозг, рассказывая, какой я весь замечательный и перспективный, то девочка вполне могла влюбиться.
- Придется мне с интриганкой поговорить.
- Поговори – соглашаюсь я – припугнуть ее лишним не будет. Можешь открытым текстом сказать, что после истерики Лады и нашего знакомства с агентами ФБР, съемка внучки в нашем новом клипе, теперь под большим вопросом. Бей мадам Энгельгардт по самому больному - Ладиной карьере.
Поговорив с Имантом еще немного, узнал, что дома все в порядке, все живы и здоровы. Мама затеяла ремонт на втором этаже, потому что деда вдруг решил перебраться на первый. “К холодильнику поближе” - как он шутит. На самом деле, ему просто уже тяжеловато по лестнице подниматься, к тому же на месте его комнаты будет теперь детская. Но аппетит приходит во время еды, и мама в результате решилась на полную переделку их с Имантом спальни в такие же апартаменты, как у меня. Тоже присоединила к спальне санузел и гардеробную. Не сказать, что наш генерал сильно доволен таким ее энтузиазмом, но кто ж рискнет беременную женщину расстраивать? Так что у них в Серебрянном Бору сейчас весело…
Обсудили с Имантом возможную провокацию на концерте со стороны русской общины. Веверс разрешил нам действовать по обстановке, но скандала постараться избежать. Если мы здесь резко отреагируем и сцепимся с эмигрантской общиной, то может начаться цепная реакция и в других городах, где мы будем выступать. Тогда ЦРУ не упустит случая устроить нам подлянку, а Госдеп получит возможность перебить наш успех информационной антисоветской шумихой. А в том же Нью-Йорке русскоязычная диаспора еще больше, чем в Сан-Франциско, и настроена она еще более агрессивно.
…Проведя в консульстве в общей сложности около часа, мы наконец, покидаем его.
- Ну, что, куда теперь путь держим?
- А до радиостанции KRON-FM отсюда далеко?
- До Ван Несс авеню отсюда столько же, как и до нашего отеля. Гор очень удачно выбрал нам гостиницу - стадион Кэндлстик-парк тоже совсем рядом. Хочешь, съездим его посмотрим?
- Нет, арену поедем все вместе вечером смотреть. А сейчас, раз у нас есть время в запасе, может лучше по городу покатаемся?
- Ну, возвращаться в отель точно нет никакого смысла. Что тогда хочешь посмотреть: Золотые ворота, Чайна-таун, знаменитый остров Алькатрас? Или на местные небоскребы взглянем?
- Знаете, что… а поехали в Ричмонд? Посмотрим, как здесь русская община живет.
- Правильно, врага нужно знать в лицо! - смеется Сергей Сергеевич…
Наша машина выруливает на местный Бродвей и направляется в западную часть города. Потом мы еще пару раз сворачиваем и наконец минут через пятнадцать подъезжаем к нужному нам району. Ну, да… отечественный колорит здесь на лицо: вывески на русском языке, православные церкви. Причем одна явный новодел. Во всем остальном это обычные американские кварталы со старой застройкой - часть домов откровенно ветхие. Высоких красивых зданий здесь нет, зато есть холмы и сильные перепады высот, отчего дорога то устремляется вверх, то ныряет вниз, открывая взгляду захватывающую дух перспективу.
Вдоль центральной улицы с шестиполосным движением и разделительной полосой посредине, засаженной деревьями - из-за чего ее собственно и называют бульваром - встречаются рекламные щиты с афишами. У одного из таких я прошу водителя притормозить. Натягиваю бейсболку ниже, цепляю черные очки. Выходим с Сергеем Сергеевичем, оглядываемся по сторонам. Народ спешит по делам, на нас никто не обращает внимания.
- Ну, не сволочи, а…? - возмущается он, уставившись на нашу изуродованную афишу
- Сволочи… - соглашаюсь я - еще какие!
На плакате у меня фломастером на лбу нарисована красная звезда. Поперек груди надпись «КГБ», к руке пририсован окровавленный нож. К зубам пририсованы клыки - с них тоже капает что-то красное. Лица звездочек изуродованы. В названии группы Red Stars последнее слово зачеркнуто и сверху написано Killers. Вот гады! Что мы им плохого сделали? Или они здесь всех советских людей так встречают? Но в других частях города я такого пока не видел, там наши афиши висят нетронутыми.
Возвращаемся в машину, едем дальше. По пути встречаем еще несколько сорванных со щитов афиш, которые теперь можно опознать только по оставшимся ошметкам. И еще одна, где вместо наших лиц черные каракули.
- Что будем делать?
- А что мы можем - пожимаю я плечами - выразить мэрии официальный протест? Так нам расскажут про свободу слова в Америке и предложат издевательские пять долларов за испорченные афиши. Оно нам надо, так позориться?
Но внутри я уже тихо закипаю. Выбесило меня не по-детски! Ну, не хочешь на концерт, не ходи. Афиши-то зачем срывать? Сразу вспомнилась война наших фанатов с пугачевскими. Это мне, наверное, кармическая ответка прилетела за мадам Брошкину! Просто обидно, что афиши испортил явно кто-то из подростков, а ведь это и есть наша целевая аудитория. План в голове созревает моментально