Ферма "Копперсмита" (ЛП)

Черт. Бы. Меня. Побрал.
Выслушав признание Зандера, у меня появилось больше вопросов, чем ответов.
Зандер не знал, у кого он покупал таблетки. Обмены осуществлялись через сообщения и в удаленных мест, которые менялись каждый день. Под скалой у фонарного столба. За мусорным баком магазина в центре города. В конверте, приклеенном скотчем под почтовым ящиком.
Все телефонные номера были привязаны к одноразовым телефонам, отчего было невозможно отследить дилера с помощью текстовых сообщений. И таблетки всегда забирали за городом. Также в разных местах во время каждой сделки.
— Ты веришь, что не он избил Сайласа? — спросил Сэм.
— Он признался во всем остальном. Даже сказал нам, что ходил туда за таблетками. Не знаю, зачем ему лгать об этом. Возможно, продавец и был тем, кто убил животное.
— Или еще хуже. Это может быть целая куча других детей, которые принимают таблетки, — сказал Сэм, качая головой.
— Черт, Сэм. Я не хочу, чтобы дети Прескотта принимали наркотики. Мы должны добраться до этих гребаных дилеров.
— Каковы шансы, что Уэс стоит и за таблетками?
— Сомневаюсь в этом, — сказал я. — Нет смысла расширяться. Он контролирует все аспекты своей деятельности по производству кристаллического метамфетамина. Он занимается производством, поэтому не зависит от поставщика. Вероятно, оставляет себе от восьмидесяти до девяноста процентов прибыли. Таблетки — внешний источник. И сокращение прибыли. Я просто не думаю, что он бы стал это делать.
— Да, — сказал Сэм. — Наверное, ты прав. Мы поймаем обоих, босс.
Я чертовски надеялся, что он был прав.
К выходным ничего не изменилось. Я потратил несколько дополнительных часов на бумажную работу, и решил, что мне нужно выйти на улицы. Мне нужно было больше находиться в городе. Видеть, что происходит своими собственными глазами.
— Работаешь в воскресенье, Брик? Полагаю, нет покоя Доброму принцу Прескотта.
Уэс провальсировал в мой кабинет.
Я поворчал, но ничего не ответил. Вместо этого подумывал уволить своего диспетчера за то, что он позволил подозреваемому преступнику приблизиться ко мне без предупреждения.
— Чего тебе надо, Уэс? Ты здесь, чтобы сдаться полиции? Нарисовать мне карту своего метамфетаминового дома? Пойти на реабилитацию? — спросил я.
— Что ты такое говоришь? — сказал Уэс. — Я просто пришел поговорить со своим старым другом Джессом.
— Выкладывай, Драммонд. Чего ты хочешь?
— Я слышал, ты приходил поговорить с папой на прошлой неделе, — сказал он.
— Ну и что с того?
— Они просто любят тебя. Мама и папа. Так разочарованы, что я не похож на тебя.
— Ты же знаешь, как они относятся к наркотикам. Неудивительно, что они разочарованы. Может быть, если ты получишь какую-нибудь помощь, то заставишь их гордиться собой. Возьмешь на себя управление фермой, как всегда хотел твой отец.
Уэс усмехнулся.
— Я не стану управлять фермой. И мне не нужна помощь.
Я покачал головой. Мы говорили об этом столько раз, что не сосчитать. Никто не мог достучаться до Уэса. Ни его родители. Ни друзья. Может быть, мы все были глупы, что лелеяли надежду, что он изменит свою жизнь к лучшему.
— Чего ты хочешь, Уэс?
— Знаешь, я просто так рад за тебя, Брик. Ты нашел Джиджи. Она сногсшибательна. А эта маленькая девочка? Такая милая.
Мое тело сжалось. Какого хрена он упомянул Джорджию и Роуэн?
— Так уж получилось, что я недавно был в том районе, когда Джиджи забирала ребенка из садика. Это мило. Наблюдать за ними. Очень мило, я думаю, что буду делать это каждый день, — сказал он.
Я вскочил со стула и наклонился над своим столом.
— Держись, блять, подальше от них. Если я услышу, что ты к ним пристаешь, ты покойник. Хоть я полицейский, но я прикончу тебя.
Он усмехнулся и начал пятиться.
Затем шутливо отсалютовал мне, показал средний палец и поклонился. Он сделал это точно так же, как тот человек сделал на камеру в ту ночь, когда порезал шины лэнд крузеров.
Это был Уэс. Я знал это.
И я ни хрена не мог с этим поделать.
Я стоял и смотрел, как он покидает участок. Затем схватил чашку со своего стола и запустил ее в стену, стекло разбилось при ударе.
 
— Блять!
Я дал себе несколько минут, чтобы успокоиться. Затем схватил совок, чтобы подмести стекло, пока Оукли не порезал себе лапы. Когда закончил, я сходил к торговому автомату за газировкой, прежде чем снова сесть за бумаги.
Я был напряжен по максимуму. Уэс продолжал загонять меня в угол, и все, что я хотел — дать ему отпор. Но я, блять, не мог. Мой значок обязывал меня следовать правилам. Большую часть времени мне нравились эти правила. Законы. Но не сегодня.
Я бы на грани и знал, что мне не потребуется много времени, чтобы взорваться. Я уже жалел человека, который заставит меня закипеть.

Джиджи
Выходные пролетели быстро. Пока Джесс был на работе, мы с Роуэн проводили время за осенними работами во дворе. Мы также убрали весь дом и постирали белье.
Было приятно провести тихие выходные с моей девочкой. Мы освоились с переездом и вошли в хорошую рутину. Наша жизнь официально началась здесь, в Прескотте, и мы стали чувствовать себя как дома.
Этим утром Роуэн сделала короны принцесс, и вместо одной для меня она сделала «корону принцессы-мальчика» для Джесса. Она была украшена зелеными и синими блестящими чернилами, а ее — желтыми и розовыми.
Она не видела его с нашей пятничной прогулки и спрашивала о нем весь день. Был воскресный день, начиналась еще одна напряженная неделя. Несмотря на то, что он работал, мы решили ненадолго заскочить к нему. Чтобы Роуэн могла подарить ему подарок, а он немного отдохнуть от этого безумия.
Роу ерзала на своем сиденье, пока мы ехали в город, едва сдерживая волнение. Ее маленькие ножки дико дрыгались взад-вперед всю поездку.
В участке стояла мертвая тишина. Диспетчер у входа был единственным в здании, кроме Джесса.
Я держала Роуэн за руку, когда мы шли вдоль камер, но, когда приблизились к кабинету Джесса в дальнем углу, она вырвалась и побежала к его двери, размахивая его короной и выкрикивая его имя.
В передней части его кабинета было два больших окна по обе стороны от двери, что давало ему возможность видеть камеры, а помощникам шерифа — его кабинет.
Крик Роуэн напугал Джесса. За секунду до того, как она начала кричать, он поднес банку содовой ко рту. Когда она закричала, он вздрогнул и уронил банку на свой загроможденный стол, пролив содовую на море бумаг.
Дерьмо.
Он встал из-за стола так быстро, что его стул отлетел назад и врезался в стену.
Оукли испугался и начал лаять, как только Роуэн вошла в офис.
Я поспешила за Роуэн, чтобы помочь Джессу убрать беспорядок, но прежде чем смогла добраться до офиса, он заорал:
— Черт возьми, Роуэн! Заткнись!
Между воплями Джесса и лаем Оукли Роуэн расплакалась. Я достигла дверного проема как раз в тот момент, когда она рухнула на колени, а корона Джесса упала на пол.
— В чем, черт возьми, твоя проблема, Джесс? — я наклонилась и подняла Роуэн.
— Моя? Какого хрена вы двое здесь делаете? Посмотри на этот гребаный беспорядок, Джорджия! Неужели так сложно было позвонить и предупредить меня о вашем приходе? — крикнул он.
Придурок Джесс вернулся.
Одно дело было кричать на меня. Но быть мудаком по отношению к моему ребенку? Э-э… нет.
Я протянула руку в его направлении.
— Она принесла корону, которую сделала для тебя сегодня, — сказала я. — Она была так взволнована, мы хотели, чтобы это был сюрприз. Что ж, думаю, сюрприз не удался, потому что потрясена тем, что ты можешь быть таким придурком по отношению к четырехлетнему ребенку. Я знала, что ты можешь быть придурком по отношению ко мне. Но не к Роуэн.
— Джорджия… — начал он, но так как моя рука все еще была протянута, я махнула, останавливая его.