Маньчжурия, 1918. Особый отряд (СИ)

«Так-так! Это он намекает на восстание чехов? Там, насколько я помню, была цепь ошибок Троцкого, который занимался их транспортировкой и растянул эшелоны от Волги до Иркутска. Союзники держали руку на пульсе этого дела и в нужный момент дернули ниточки».
— Мистер Тейт, первостепенной целью мне видится очищение от большевиков Владивостока и установление там законной власти, как я уже говорил, — немного помолчав, ответил Виктор. — Порт и железнодорожный узел, если взять его под контроль, гарантирует нашим силам перспективу наступления вплоть до Иркутска.
— Я приложу максимальные усилия, чтобы обеспечить ваши силы необходимыми ресурсами, господин Иволгин. Нельзя затягивать время, и я буду добиваться у Лондона надлежащей реакции, — ответил англичанин.
Когда оркестр закончил играть, полковник Орлов строевм шагом приблизился к Колчаку на положенное расстояние и начал торжествекнный доклад о том, что вверенный ему состав охранной стражи готов к службе.
Колчак отдал ему честь и пожал руку. Подошли десятка полтора журналистов и фотографов, высокий гость начал отвечать на их вопросы. Виктор неплохо это всё слышал — адмирал обещал навести порядок в самое ближайшее время и тому подобное.
После окончания торжественной встречи Колчак и офицеры, которые его сопровождали, в окружении свиты орловцев и гостей двинулись в ресторан.
В ложе явно не нашлось мест для всех желающих, да и сам ресторан был забит под завязку — публика гудела, настроение было приподнтятое.
Уже минут через сорок тостов и речей Виктор ощутил, что голова начинает кружиться — выпивка и закуска были отменные, но всё хорошо в меру. В большом зале раздавались аплодисметы и свист — кто-то выступал на сцене.
— Какое славное застолье, как в прежние времена, — ещё через полчаса Ольга положила ладонь на его руку.
— Да, остаётся отрабатывать авансы и начинать работу, — ответил он ей тихо и немного мрачно.
Виктор наблюдал за беседующими, подмечал, кто и с кем разговаривает. Один из японцев явно знал русский.
— Господа, за будущую победу над большевизмом и над Германией! — поднялся Колчак с бокалом. — Сердечно благодарю вас за гостеприимство!
— Виват! Ура! — раздались крики.
Высокого гостя вышли провожать Орлов, Франк и Плешков с некоторыми офицерами, консул с женой.
— А он разве не останется слушать выступление? — полюбопытствовала Ольга.
— Наверно, нет. Не по чину, милая, — усмехнулся Виктор.
— А мы тоже уже уходим или останемся? Господин консул с супругой уже вряд ли вернутся.
— А чего нам уходить? Ещё не ночь, концерт можно слушать — нас же никто не гонит, — он погладил кисть девушки.
Ольга заулыбалась.
Акинтиевский предложил перекурить и показал взглядом на одного из японцев.
— Хочу переговорить с Куроки по поводу доступа к складам! Сколько уже длится эта канитель...
«Он решил меня познакомить со всеми союзными представителями сегодня?» — Виктор был заинтригован.
Зал ресторана был полон — офицеры, красиво одетые женщины, снующие с подносами официанты. То ли от празднично-разгульной атмосферы, то ли от выпитого у Виктора кружилась голова, а может от всего сразу. Он смотрел, что довольно много высокопоставленных гостей уехали вслед за адмиралом.
— Господин подполковник, вы ещё не уехали? — выйдя из ресторана, чуть поклонился японец и направился к ним, доставая портсигар.
«Хорошее произношение и очень мягкий акцент. Видимо, давно и долго изучал язык», — машинально отметил Виктор, рассматривая японского офицера — аккуратно стриженного брюнета с острым взглядом раскосых темно-карих глаз.
— Господин капитан, скоро ещё будет концерт! — кивнул в ответ японцу Акинтиевский и отрекомендовал Виктора: — Позвольте представить — штабс-капитан Иволгин, начальник охраны генерального консульства.
Потом подполковник отрекомендовал капитана Куроки Виктору — он почтительно кивнул японцу. О здешней японской миссии он слышал много разного, но встречаться лично с кем-либо ещё не доводилось.
— Очень рад, много хорошего слышал о работе консульства! — заявил японец, доставая папиросу.
 
— Благодарю, — ответил Виктор.
— Господин вице-адмирал, — немного путая ударения в словах, произнес Куроки, — произвёл сильное впечатление на организацию господина Орлова, не так ли?
— Этого и следовало ожидать — он теперь их непосредственный начальник, — ответил Акинтиевский.
— О, господин подполковник, я вашу позицию и вашего штаба очень хорошо знаю, — улыбнулся японец, — а вот что об этом думает господин штабс-капитан?
— Организация полковника Орлова — наиболее дисциплинированная на всем Дальнем Востоке.
— Я слышал совсем другое, мы все были свидетелями этим событиям совсем недавно, — с загадочной улыбкой промолвил японец.
— О чём речь, господин Куроки? — поинтересовался Акинтиевский.
— Офицеры господина полковника склонны к некоторому анархизму, господа. Тот случай с арестом подполковника Сулавко в прошлом месяце. Так нельзя поступать с соратниками по антибольшевистской борьбе, тем более отгрузка оружия со склада была санкционирована полковником Накасимой.
Виктор вспомнил, что был довольно большой скандал недели две назад, поскольку арестованный орловцами офицер был тесно связан со Скипетровым, представителем атамана Семенова в Харбине. Что там конкретно были за разборки, Виктор точно не знал, но речь шла или о деньгах, или о выделяемом японцами оружии и снаряжении, всё это не поделили Орлов и Семенов. И Хорват, и Плешков несколько раз приказывали Орлову освободить этого офицера, однако инцидент затянулся на три дня.
— Склады это наши, пограничного округа, — недовольно ответил Акинтиевский. — Ваши войска взяли их под охрану, — сказал он с сарказмом, — и мы не имеем к ним доступа.
— Уверяю, это ситуация временная, — миролюбиво поднял ладонь японец. — Если бы наши войска не озаботились охраной этого имущества, оно досталось бы в лучшем случае китайским войскам, а в худшем — хунхузам или вашим обольшевиченным солдатам.
«Хорошо шпарит», — в очередной раз отметил Виктор.
— Будь у нас доступ к нашему же оружию, мы могли бы вооружить двадцать тысяч человек, — заявил подполковник. — А ваше начальство, господин капитан, отгружает это оружие атаману Семенову!
— Но что же в этом плохого? Войска атамана на острие борьбы с большевизмом, разве не это сейчас главная цель? — недоуменно взмахнул рукой Куроки. — Это ваше оружие и обмундирование, мы просто его сохраняем для вас же — российские войска в Маньчжурии в крайне трудном положении, а мы, ваши союзники, пришли вам на помощь.
«Железобетонная позиция — у вас тут революция и хаос, а мы вам помогаем, как истинные союзники. Гениальное лицемерие, не подкопаешься!» — с легким раздражением подумал Виктор, наблюдая, как начинает заводиться Акинтиевский.
— Я недавно общался с несколькими офицерами, которые вынуждены были покинуть семеновский отряд после апрельской неудачи. По их словам, у господина атамана никудышняя организация — ни разведки, ни охранения, ни снабжения. Его отряды бросили даурский фронт, когда услышали про маневр большевиков с фланга, бежали обратно на станцию и там пьянствовали. Был потерян целый поезд с продовольствием и боеприпасами, всё попало в руки красных!
Японец поморщился.
— Я думаю, это преувеличение, господин подполковник. Я имел разговор с атаманом по тем событиям — были бои, превосходящие силы красных вытеснили его отряды обратно в Даурию. А про плохую организацию я впервые слышу.
— Ну конечно, — скептически повёл подбородком Акиентиевский. — Я считаю, господин капитан, что ставка Японии на Семенова — ошибочна!
— Пока что только господин Семенов демонстрирует реальные успехи в борьбе с большевизмом, — дипломатично ответил японец.
— Наш штаб неоднократно заявлял протест полковнику Накасиме по этому поводу. Доступ к складам должны иметь прежде всего мы, наш штаб и войска, господин капитан!
Японец докурил сигарету, внимательно посмотрел на подполковника, потом на Виктора, и ответил: