Цикл Двенадцати (СИ)

— Нам надо бы вниз, — сказал Третий, примирительно подняв ладони и отступив на шаг назад.
— Что?
— К нержам он имеет в виду… — сказал я, специально спрятавшись за спиной друга. Может, немного юмора сможет снизить градус накала.
— К нержам, значит да?! — Шестой засмеялся, словно псих. — К нержам им… Ну так отправляйтесь туда!
Он разбежался и прыгнул на нас, намереваясь скинуть обоих с края острова. За мгновенье до столкновения Третий повернул ко мне голову и еле заметно покачал головой, что могло трактоваться не иначе как «пускай». Мы камнем понеслись вниз. Шестой в полете пинал нас ногами, бил по лицам руками. Но мы не сопротивлялись, хоть и было достаточно неприятно. Перед самым падением мы все нырнули обратно на остров.
— Выпустил пар? — спросил я.
— Ладно, прощены, — сказал Шестой, потирая плечо. — Сейчас вернусь.
Он исчез и появился через пару минут, уже одетый в балахон.
— Вам просто не понять, что это такое, — сухо произнес Хранитель Валкира. — Эту дикая боль, которую приходиться терпеть раз за разом, хочется как-то минимизировать и пореже менять обличье.
— Понимаю, — сказал Третий.
— Думаешь? — прищурив глаза, ответил Шестой. — Ну ка, давай, несколько раз подряд трансформируйся. Вот только тогда поймешь.
— Вообще, Третий суицидальных дел мастер, — попробовав разрядить обстановку, сказал я. — Так что в вопросах боли он может понимать ничуть не меньше твоего.
Третий скорчил задумчивую рожицу, закатил вверх глаза и утвердительно закивал.
— Вот и вступай в его клуб мазохистов, меня не трогайте! — ответил Шестой и, взявшись пальцами за переносицу и зажмурившись, натужно выдохнул, — Попробуем сначала. Что. Вам. От. Меня. Надо?
— Мне хотелось бы пройти обряд Возвышения.
— Возвышения? — Шестой в удивлении поднял одну бровь. — Зачем?
— Хочу пообщаться со внутренним «я». Мне кажется, что проблему Отира можно решить иначе. Для этого нужно увидеть все грани и продумать исходы.
— Мы же обсудили все на Совете, — не унимался Шестой. — Твой предшественник все подготовил, от тебя требуется только отдать команду в нужный момент.
— Может тот Двенадцатый в чем-то был не прав? — вклинился в разговор Третий.
— Хороший был парень, — вздохнув, сказал Хранитель. — Жаль, что все так для него закончилось.
— На Совете перед Стражем ты говорил по другому, — ухмыльнувшись, произнес Третий.
— Как и все мы, — пожав плечами, ответил Шестой. — Ладно, а ты зачем тут?
— Недели еще не прошло, как пробудился новый Двенадцатый. Ему нужен наставник.
— И все?
— Что мне еще тут делать?
— Не знаю, поэтому и спрашиваю, — Шестой развел руками. — Хорошо, я помогу вам. Но сразу предупреждаю, что не сильно надейся на Возвышение. Не понятно, как оно подействует на Хранителя. В прошлой жизни, кстати, проходил обряд?
— Не помню… — соврал я. — Лишь смутные обрывки воспоминаний и отсутствие однозначного ответа.
— Ну дела, — удивился Шестой. — И как он может быть Хранителем, если не помнит свои жизни?
— Мы работаем над этим, — сказал Третий. — Возвышение сможет пробудить все воспоминания? Или хотя бы их часть?
— Кстати да, это может сработать, — Шестой задумчиво потер подбородок. — Тогда не будем терять времени. Можете начать трансформироваться в нержей и сразу ныряйте за мной.
Шестой уселся на траву, отклонился назад и полным удовлетворения взглядом просто начал на нас смотреть. Мы с Третьим переглянулись.
— А ты чего ждешь? — спросил мой друг Хранителя.
— Хочу посмотреть, как это выглядит со стороны, — ехидно улыбнувшись, ответил тот. — Жаль, попкорна не захватил.
— Понятно, — протяжно ответил я. — Ты из тех, кто любит смотреть?
— Ищу новые грани, — ответил Шестой. — Ведь не поймешь, пока не попробуешь?
Справедливое высказывание. Обратившись к внутреннему взору, в голове всплыло осознание структуры строения тел нержей. Я призадумался — когда Хранителю что-то подобное требуется узнать, Миры нам отвечают. Так может спросить у Валкира про полых? Я сконцентрировался и попеременно начал задавать вопросы: полые, прошлое, правда, Страж. Ответа не последовало. Вот как это работает? Представить карту Мира? Пожалуйста. Увидеть ауры всех душ? Милости прошу. Полые? Сигнал потерян, пип пип пип. Попробовать стоило.
 
Я начал трансформацию. Легкое покалывание в начале переросло в жуткую боль ближе к концу процесса. Прав был Шестой — развлечение явно не для всех. Я обратил внимание на рядом лежащего Третьего, который еще не до конца закончил преображение. Он бился в конвульсиях, в особенности когда его глаза стали расширяться. Казалось, что зрачки словно проткнули и они расплылись по всему глазному яблоку сплошной чернотой.
Мы лежали на спинах, превратившись полностью в нержей. Я пытался хватать ртом воздух, словно рыба, попавшая на сушу. Однозначно, нужно было перевоплощаться в воде. До смерти и очередного перерождения оставались считанные минуты.
— Какие милые пучеглазики, — сказал подошедший к нам Шестой. — За мной.
И он исчез. Его аура быстро нашлась в другом конце планеты, туда мы и нырнули.
  
Возвышение
 
Когда мы появились в океане возле Шестого, тот уже принял окончательную форму нержа. По привычке, я хотел сказать что-то ртом, но ничего не получилось. В глотку залилась вода. Небольшая паника быстро прекратилась, тело само избавилось от излишков жидкости.
Из нагрудных жабр Третьего вышло несколько пузырьков воздуха разной формы. В ответ Шестой тоже выпустил несколько пузырьков. Было ясно, что они о чем-то переговариваются между собой. Так, эти два пузырька, вылетевшие из Третьего одновременно рядом, имеют разный вид. Один вытянутый, а второй в виде звездочки. Вроде бы означает «что теперь?». Их еще надо успеть разглядеть, ведь они держат форму буквально пару секунд.
Так дело не пойдет. Пришлось вновь обратиться ко внутреннему взору, который помог раскрыть понимание языка и будто насильно вклинил в голову произношение. Или пропузырение, не знаю.
— Куда плывем? — сказал я.
— За мной, — ответил Шестой после небольшой паузы. — По дороге расскажу план действий.
Он специально перевернулся на спину и плыл, будучи повернутым к нам лицом. Я сначала не сразу понял, зачем он так сделал. Невооруженный взглядом было видно, что он находится в своей стихии. В одной из.
Когда я увидел болтающиеся перед носом пятки обогнавшего меня друга и он что-то сказал — вылетевшие из его груди пузырьки были похожи на несвязанную тарабарщину. Обволакивая вдоль боков мчащегося на скорости вперед Третьего, пузырьки пытались подняться ввысь. Но касаясь тела Хранителя — меняли форму, либо некоторые просто лопались.
Я схватил его за ногу и силой потянул к себе. Он попытался брыкнуться, но потом все же повернулся ко мне лицом.
— Не ясно, что ты говоришь, когда плывешь лицом вниз, — сказал я.
— В смысле? — сразу пропузырил он в ответ.
Теперь так же стало понятно, почему следует выдерживать паузы в диалоге. Если говорить с кем-то одновременно, либо отвечать сразу же — пузырьки, поднимаясь вверх, закрывают обзор. За сказанным тобой можешь не увидеть, что ответил собеседник. Общаться длинными фразами тоже проблематично. Имея разную форму и размер, одни пузырьки поднимаются вверх быстрее, чем другие. Может потеряться смысл сказанного. Странно, что казалось бы, такие базовые вещи полностью выветрились из памяти за ненужностью. Ведь когда-то и я был нержем, прошедшим обряд.
— Смотри, — сказал я другу и резко поплыл вперед, выпуская нецензурные пузырьки. Третий догнал меня и покивал головой, что означало «а, понял».
 
Шестой, убедившись что мы внимательно смотрим, начал объяснять план короткими фразами. Возвышение представляет из себя процесс подготовки разума к новому телу. Сознание очищается от воспоминаний, оголяя только саму суть особи. Принять нового себя и новое тело достаточно сложно для психики. Индивид пребывает во внутреннем диалоге с собой, отбросив все сомнения. Полное преобладание прагматизма. Жрецы в трансе массируют особые точки на теле нержа, оставляя того расслабленным и не позволяют ему тем самым проснуться.