Развернуться на скорости (СИ)
— Ну, как ты? — интересуется сестра, прикрывая за собой дверь. — Долго ещё будешь здесь стоять и медитировать? Ян, идём, я провожу тебя к нашему столику. Поешь чего-нибудь. Бледная, ещё и выглядишь, как тростинка.
— Застегни мне молнию, пожалуйста, никак не могу с ней справиться. Заело что-то.
Поворачиваюсь к ней боком, приподнимая локоть. Вика за считанные секунды исправляет всё, с чем не смогли справиться мои дрожащие пальцы. Поправляет на мне откровенное, и в тоже время элегантное длинное платье. Закалывает выбившуюся прядку из причёски и, глядя на меня в зеркало, довольно улыбается.
— Ты так быстро выросла, Котёнок. Обворожительная, хрупкая женщина. Посмотри на себя, — опускает ладони на мои плечи и скользит ими вниз по рукам, облачённым в ультра тонкое, вышитое мелкими цветочками кружево до самых запястий. — Разве такая как ты, может кому-то не понравиться? Достаточно менжеваться, Ян, идём в зал.
— Вик! Это всего лишь благотворительный вечер, а не смотрины. Грудь слишком открыта. Спина до крестца тоже! Я не привыкла разгуливать без белья. Ещё и этот разрез до середины бедра… Ты что, задумала меня посватать какому-нибудь богатенькому компаньону Исаева? У вас с Андреем ничего не выйдет. Зарубите это оба себе на носу!
— С чего ты взяла? — отмахиваясь, сестра достаёт из шкафчика мои любимые духи. — Хочу, чтобы ты пожила немного в своё удовольствие, насладилась молодостью и не спешила так скоро выскочить замуж. Тем более Костя сейчас чаще в разъездах, нежели рядом с тобой. Ты бы хоть изредка с ним каталась по странам. Не то уведут твоего менеджера по туризму, не успеешь глазом моргнуть. Парень перспективный.
Пряный фруктово-цветочный аромат белоснежной фрезии и сочного бархатисто-медового персика ложиться на мою шею с обеих сторон.
— Мне некогда, Вик. Хватит мне читать нотации о раннем браке. Я уже давно выросла из восемнадцатилетнего возраста. Мне двадцать три! Вертеть хвостом направо и налево перед самодостаточными мужиками — это не моё. Я тоже хочу свою маленькую семью, — оборачиваюсь к сестре лицом, едва не ломая двенадцатисантиметровый каблук.
— Чем тебе не нравится статус невесты? — подхватывает меня Вика, помогая удержать равновесие. Боже, если так дальше пойдёт, можно покалечиться. — Янусь, если мужчине суждено быть твоим — он будет твоим. Запомни хорошенечко это высказывание и давай уже, расслабься. Забирай свой клатч, накидку и пошли к гостям.
— Дай мне ещё минуту. Я обещаю, сейчас приду. Только освежусь на террасе. Подышу свежим воздухом, успокоюсь и приду.
— Ян, у тебя десять минут! Не больше! Иначе я пришлю за тобой Андрея. Поняла? И не вздумай сбежать, — Вика целует меня в висок, а я стою и дрожу в её объятиях. Не могу понять отчего. Меня не пугают все те люди. Просто нехорошее предчувствие мечется в душе, никак не отпускает. Хочется ещё постоять с ней вот так вот рядом, обнявшись. Никуда не уходить. Как в детстве.
Пока сестра жила со мной и с матерью в родительской квартире, мы спали с ней вместе, делили секреты и один диван на двоих, были счастливы. Сейчас всё изменилось… Мы стали другими. Или же мне просто так кажется. Со временем все взрослеют.
— Идём?
— Я люблю тебя, сестрёнка… — неконтролируемый шёпот срывается с уст. — Очень-очень люблю… Иди к гостям, я сейчас подойду к вам, обещаю.
Евгений
Откидываясь вольготно на спинку стула, Вал расслабляется, наслаждаясь пением моей жены.
— Талантливая Стелла. Слушать приятно, — без лести нахваливает её, потягивая малыми глотками виски. — Кстати, как у вас? Семью расширять не собираетесь? — ловит мой удручённый взгляд.
Стираю с лица раздражение, чтобы не портить вечер за ужином в компании близких друзей.
— Нет. Она не готова сейчас и вряд ли будет готова когда-то.
— Звучит неутешительно, — хмыкает кум, задумчиво пялясь на стакан в руке, затем залпом осушает его. — А ЭКО? Не вариант?
— Не думаю. Наши отношения зашли в тупик, Вал. Не хочу об этом сейчас. Лер, а ты чего не пьёшь?
Обращаю внимание не бледную жену Завальского. Обычно на мероприятиях Лерка позволяла себе немного шампанского, но сегодня не притронулась к бокалу совсем.
— От тебя ничего нельзя скрыть, Захаров? — улыбается, отправляя в рот виноградину.
Молча завидую другу, рассматривая тонкую красоту этой женщины. После рождения Женечки Валерия стала шикарной. Фигура, взгляд, манеры, всё в ней настолько слажено и гармонично, что я сглатываю невольно ком, сдавивший моё горло.
— Снова ждёте пополнения? — округляю глаза от восторга. — Вот это новость! За неё обязательно нужно выпить.
— Жень? Ты действительно решил завязать с карьерой гонщика? — кума принимает от мужа стакан с апельсиновым соком и делает глоток. — Ты же, как сумасшедший, горел этим спортом и вдруг обьявил об уходе.
— Всё когда-то проходит, Лера, — устремляюсь тоскливо на Стеллу. Прирос к этой стерве душой, пусть и не прочно, как мог бы к Лере, но всё же желал ребёнка от родной жены. За четыре года отшвырнул от себя кучу баб, взамен получил вереницу вранья. Так, как эта змея ужалила меня сегодня утром, не жалил ещё никто.
После мероприятия предстоит садиться за руль. Пытаюсь не набраться в хлам. Но от того, как начинает жечь в районе груди и разламывать рёбра, словно кто кол вставил в солнечное сплетение и не позволяет дышать, хочется опрокинуть ещё порцию спиртного и ещё. Что я и делаю.
— Но ты несчастлив, Жень…
Слова Лерки цепляют за живое. Послабляю узел галстука, замечая ночную террасу со столиками за окном.
— Я выбрал семью. Стелла — сцену. У нас взаимопонимание строится исключительно на почве секса. Ладно, Лер, — отмахиваюсь от личного, попадая в плен цепких Леркиных глаз, — хватит об этом. Как там моя крестница поживает? Я привёз для малышки подарок. На днях заскочу. Соскучился по ней очень.
— О-о-о, Женечка о папе «кьёсном» нам с Валентином все уши прожужжала, — хохочет кума. — Мы до сих пор ванну принимаем с твоим прошлогодним подарком. Ушастая зайчиха дважды была в ателье по ремонту одежды. Не выдержала каждодневной кормёжки, стирки и сушки.
Супруге Завальского удаётся вытащить из меня добродушный смех. Расслабляюсь немного, ощущая вибрацию гаджета во внутреннем кармане пиджака.
— Господи, Лер, она же — копия ты! — выуживаю мобильный. Снимаю блокировку экрана, попутно интересуясь: — Кого ждёте? Наследника для главы корпорации? Ещё одного компьютерного гения?
— Всё может быть. Папа наш рассчитывает на это. Хотя Женечка, скорее всего, пойдёт по стопам отца. Задатки вырисовываются с раннего возраста. Третий планшет расколошматила.
— Потому что кто-то очень добрый много позволяет нашей дочери вредничать, — с наигранным упрёком подытоживает Вал. — Вот кто бы говорил. Сам же разбаловал своих девчонок.
— Мы ждём мальчика, Жень. Но срок ещё маленький. Сложно определить пол ребёнка, поэтому мы не теряем надежды, что всё-таки родится наследник.
Прислушиваясь к смешным спорам счастливого семейства, пересматриваю в Инсте провокационные фото со Стеллой, под которыми меня отметил Гонсалес. Кретин не упустил шанса отомстить, жёстко окунул в грязь лицом, от которой сложно отмыться без последствий.
— Я вас оставлю на пару минут, — вырубаю мобильный, поднимаясь из-за стола.
— Что-нибудь случилось, Жек? Чего ты напрягся?
Бросаю беглый взгляд на Стеллу, возвращая гаджет обратно в карман. Мне нужно на свежий воздух, причём срочно, пока я не натворил в ярости дел.
— Дай мне сигареты, Вал. Сейчас вернусь.
Выхожу на террасу и прикуриваю сигарету. Давно я этого не делал, а сейчас хочется захлебнуться никотином, втянуть в лёгкие сверх дозу, чтобы перестало выкручивать внутри, чтобы затравить разочарование и обезболить душу хотя бы на полчаса.
Мне некогда было думать об изменах жены. За три с лишним года Стелла не давала поводов. Всё у нас было замечательно. Постель… Уикенды… Общие интересы… В моей профессии излишнее воображение чревато пагубными последствиями.