Черные боги Галактики

«Как я могу его узнать?! Да я даже лица его разглядеть не могу!»
– Что касается моего имени…
«Меня зовут Суло Кяхяри! Помогите мне! Спасите меня!»
– …то низшие существа обычно зовут нас Древними Богами.
– Но богов не существует.
– Ты говорил, что в вашей Республике существует церковь. Следовательно, есть люди, поклоняющиеся богам.
– Наш бог – скорее символ, чем реальное существо.
– Значит, это фальшивый бог. А мы реальны. Мы существуем. Ты можешь поклоняться нам. Принеси мне клятву верности, и я открою тебе тайны мироздания, о которых ты не подозревал.
– Почему же ты не предложил это мне в прошлый раз?
– Потому что тогда ты не был готов.
– Значит, теперь я готов?
– Теперь ты готов.
– Что-то я в себе никаких перемен не чувствую.
И тут Суло словно нащупал какую-то нить. Он ухватился за нее, потянул… Наверно, так чувствует себя разбитый параличом человек, который много лет пролежал без движения и у которого вдруг начали шевелиться пальцы. Сейчас же тело выгнула судорога. Боль была настолько сильной, что Суло едва не потерял сознание. Однако когда он пришел в себя, у него в руках оказалось еще несколько ниточек.
– Вы оба должны принести клятву верности, а потом открыть двери, воссоединиться с моим вой…
Суло изо всех сил дернул за нити. На этот раз ощущение было такое, словно раскаленный металл коснулся обнаженного нерва.
– Мое время на исходе. Присягните мне.
– Если ты истинный бог, – неожиданно вмешалась женщина, – зачем тебе наша клятва? Покарай нас, неверных! Зачем ты нас так уламываешь? Может, ты не такой уж всесильный? Или вообще никакой не бог?
Ей никто не ответил. Суло отчаянно боролся за свое тело и фактически связал захватчика боем. Он не разбирался в тонкостях анатомии и не знал, что битва идет за речевые центры его собственного мозга.
– Смотри, как его колбасит… – донесся откуда-то издалека голос водолаза. – Может, вколоть ему что-нибудь?
Его напарница покачала головой.
– Думаю, не стоит. Я же говорила: это не судороги. Этот… типа древний бог… попытался занять чужое тело, а теперь хозяин очнулся и намерен его отсюда вытурить.
– А как тебе весь этот бред насчет Древних богов?
– Как, как… Как бред.
Неожиданно Суло показалось, что тьма отступает. Огромная невидимая ладонь подхватила его, подняла из бездны звездного моря, и он вновь оказался на палубе белоснежного теплохода. Вдали все так же неспешно проплывали скалы, на вершинах которых кое-где, словно маленькие шапочки, качались на ветру зеленые кусты. Только чаек не было. Ни одной.
Рука Суло сама потянулась к тележке. Он выудил оттуда банку пива, холодную, как кусок льда. Рывком сдернул колечко. В нос ударил приятный, чуть сладковатый запах. Суло поднес банку к губам и большими глотками стал пить ледяной пшеничный нектар.
Чайки с голосом старой пьянчужки… Водолазы в странных шлемах… Боль, борьба… Все это осталось в другом мире, в другом сне, в другом кошмаре. Лишь когда рука его выудила из тележки новую банку, откуда-то долетел слабый шепот… Наверно, даже не шепот, потому что Суло не понял ни одного слова. Наверно, это игривый ветерок, ужом скользнув меж тонких металлических растяжек, заставил их задребезжать…
– Боже… Кажется, он умер…
* * *
Страшный удар швырнул Арсиса на палубу.
Секунду назад ничто не предвещало беды. Сидя на корточках, они с доктором Круглишом болтали о всякой всячине – обычный разговор людей, доведенных долгим ожиданием непонятно чего до равнодушного отупения. Почти до безразличия к тому, что должно произойти, – но все никак не происходит…
Как всегда, начали с женщин и политики. Затем, как всегда, пересказывали друг другу пикантные анекдоты, которых майор знал великое множество. Потом вспомнили об очередной голопостановке «Падения башен». Выяснилось, что Арсис побывал на премьере и слышал знаменитую песню «Пепел в наших глазах» в исполнении Тати Рено, которую потом запретили. Он как раз собирался спеть доктору первый куплет, который запомнил очень хорошо… и тут на него накатило.
 
Каморка была тесной. Раненых положили бок о бок, а доктор и Арсис встали справа и слева от двери, подпирая спинами стеллажи. Круглиш едва успел заметить, как десантник изменился в лице, сделал шаг в сторону, когда Арсис дико заорал и повалился на пол. Аптечка на плече десантника завибрировала, словно запуталась в показаниях компьютера и теперь пребывала в состоянии панического страха.
«Хорошо, что с раненых не сняли скафандры…»
Арсис бился в судорогах, рискуя раздавить своих товарищей. Луч его фонарика выписывал на стенах кладовки дикую вязь. К счастью, сервомоторы, получив приказ от компьютера, отключились.
– Я привет…
За время службы в десанте майор Круглиш насмотрелся всякого. Но от этого низкого, глубокого голоса, совершенно непохожего на голос Арсиса, у него мороз продрал по коже. Доктор торопливо присел и посмотрел на индикатор аптечки. Боже праведный… Такое впечатление, что она спятила и решила разрядить в десантника все свое содержимое.
– Я хозяин…
Рука Арсиса метнулась к кобуре лазерного пистолета, но доктор оказался проворнее. Впрочем, десантник как будто не заметил, что обезоружен. Стиснув воображаемую рукоятку, он выставил руку в сторону доктора и несколько раз быстро согнул указательный палец.
«Пиф-паф»…
Лицо Арсиса вытянулось. Он таращился на доктора и явно не понимал, почему тот даже не ранен. Потом в уголках его рта показалась пена. Аптечка на плече снова задрожала.
– Я Древ… ний…
Слова сменились нечленораздельным хрипом. На аптечке вспыхнула красная лампочка. Запасы по крайней мере одного препарата был израсходованы… и требовалось еще. Круглиш нагнулся ниже и высвободил контактную шину своей аптечки. Арсис снова забился в судорогах. Красный огонек настойчиво мигал, но разъем никак не попадал в гнездо. Десантник приподнялся и вцепился в плечо доктора. Его губы шевелились, но, казалось, он не может издать ни звука. Доктор попытался читать по губам, но лицо Арсиса то и дело сводила судорога, и он не разобрал ни слова.
Наконец послышался легкий щелчок. Шина встала на место, и через минуту красный сигнал сменился зеленым.
Это была, наверно, самая долгая минута в жизни майора Круглиша.
Еще через минуту судороги прекратились. Аптечка больше не дрожала. Доктор высвободил мини-дисплей, убедился, что состояние организма десантника приходит в норму… и, сам толком не понимая, что делает, поднял щиток скафандра и вытер лоб. Потом приподнял обмякшее тело и уложил его ровно, рядом с другими ранеными.
Какое-то время Арсис лежал совершенно неподвижно. Неожиданно он сел и каким-то странным взглядом уставился на Круглиша.
– Пытался захватить мое тело, засранец, – сообщил он очень спокойно, словно речь шла о ком-то другом.
Доктор поежился. Он не понял слов Арсиса, но ему было жутко.
* * *
Поначалу все шло по плану. Они развернули круговую оборону, двигаясь парами. Прелесть! Прямо как на учениях. Перебежки от одного прохода между гибертанками до другого. Условный щелчок… Выдвигается правая пара. Сержант прикрывает. Второй щелчок. Вторая пара двигается по проходу вдоль стены. Сержант прикрывает. Третий щелчок. Подтягивается пара, прикрывающая задницы первым двум парам и сержанту. После этого сержант меняет позицию. И все по новой…
Не самый быстрый способ передвижения. Зато безопасный. И, учитывая то, что сержант несколько ограничен в скорости этого самого передвижения, – единственный.
Противник решил забыть про гуманизм… или про ценность биоматериала. Либо ему, то есть противнику, было изначально наплевать и на то, и на другое, либо его так сильно прижало… либо еще что-то, о чем сержанту не доложили. Один раз противник попытался высунуться из-за гибертанков. Впереди – так далеко, что фонари едва дотягивали – зашевелились темные силуэты. Первая пара тут же припала на одно колено и открыла огонь. Десантникам тоже было не до того, чтобы беречь гибертанки либо их содержимое. Вакуумные пули прошивали темноту зеленоватыми росчерками, звонко ударяли в металл, пробуждая гулкое эхо. Брызнули во все стороны обломки пластиковых крышек и куски покореженного металла, и кто-то истошно взвыл. Надо полагать, отнюдь не разбуженный предок…