Черные боги Галактики
– Как хочешь, – равнодушно вздохнул Драго.
Через полчаса он распахнул дверь и вышел. В холле сидел мажордом и бросал жалобные взгляды на остывающий кофейник, рядом с которым громоздилась гора булочек с кремом – обычный завтрак Драго. Долговязый носатый тип, прислуживавший правителю по утрам, привалился к стене, на его бледной физиономии застыло выражение почти животного ужаса. У противоположной стены выстроился отряд «живчиков», возглавляемый начальником тайной полиции Душко Чечуком – единственным сотрудником старой администрации, которого Драго оставил при себе. Остальные лишились если не жизни, то должности. Похоже, это было верное решение. Преобразующие излучатели, установленные три дня назад, работали на минимальной мощности, однако кожа Душко успела приобрести зеленоватый оттенок и местами шелушилась.
– Приберите, – небрежно бросил Драго, проходя в холл.
Слуга подскочил, точно на пружинах, и бросился наливать кофе. Дверь в спальню осталась открытой, и мажордом украдкой прижал к губам носовой платок. На полу валялись кровавые ошметки, стены и потолок были густо забрызганы кровью.
– Еще один? – удивленно спросил Душко. – Но мы же…
Драго ловко выхватил из рук слуги чашку и залпом опорожнил ее. Чашка была изготовлена из тончайшего фарфора, и он мог раздавить ее без малейшего усилия… если бы захотел. Он уже почти забыл, как ненавидел свое тело, которым теперь так гордился, как мечтал от него избавиться.
– Ты лично проверяешь каждую муху, которая во дворец залетает, – правитель сунул пустую чашку слуге. – А этот вот… сквозь стены проходить научился. Фокусник, наверно.
Чечук невнятно икнул и вытянулся по струнке. Щелкнув у него перед носом клешней, Драго неспешно направился в банный комплекс. Он частенько развлекался, разгуливая по своему дворцу нагишом… фактически нагишом. Вопрос, можно ли считать голым существо в хитиновом панцире? Драго не ломал над этим голову, зато ему доставляло большое удовольствие наблюдать, как краснеют и бледнеют лица служащих, когда он проходит мимо.
Впрочем, некоторых удовольствий он, похоже, лишился навсегда. Лежа на широкой скамье, он задумчиво разглядывал трех обнаженных красоток, которые старательно полировали его панцирь надушенными тряпками. В первый же день своего правления Драго распорядился, чтобы ему привезли самых красивых девушек Тау. Приказ был выполнен почти мгновенно: из поселков, находящихся на другой стороне планеты, красавиц доставляли на трансорбитальных катерах, которые держали на случай экстренной эвакуации. Однако когда девушки выстроились перед Драго, он лишь с недоумением вытаращился на них. Он ничего не чувствовал. Нельзя сказать, что они были некрасивы. Раньше он отдал бы что угодно, чтобы просто постоять рядом с какой-нибудь из таких девочек. Но теперь… Может быть, Древние боги сделали это специально, опасаясь, что за развлечениями он забудет о делах?
Тем не менее, он позаботился о том, чтобы эти красотки не подвергались облучению. Они жили в отдельном домике под наблюдением «живчиков». Кстати… Зачем к нему приставили этих засранцев? Чтобы прислуживать ему, Драго… или чтобы следить за ним?
Девушки закончили работу и, деликатно покашливая, отошли в сторону. Одна из них, дождавшись, пока правитель Тау встанет, подала ему мундир.
В столовую Драго не пошел: он уже успел позавтракать, и отнюдь не булочками с кремом. У черного входа его ждала бронеплатформа с охраной – его личный транспорт. Приказ поступил накануне вечером, и на рассвете все было готово. Почему эти люди с такой готовностью согласились служить ему? Из страха? Ради денег?
Нет! Он просто пообещал им то, что невозможно купить за деньги. Он пообещал, что они смогут стать самими собой. Вы думаете, деньги – это свобода? Чушь собачья. Богатые – такие же пленники своего богатства, как бедняки – пленники нищеты. Богатство – великая ответственность. Герои, которых возносят до небес, платят за славу той же свободой: каждый их шаг становится достоянием гласности. Это как восхождение на высокую гору: чем выше ты поднимаешься, тем тщательнее продумываешь каждый шаг… чтобы не сорваться в пропасть. Какая уж тут свобода… И все, все люди живут так. Они притворяются, приспосабливаются, подстраиваются под ожидания тех, от кого по той или иной причине зависит их жизнь.
Драго пообещал им свободу. И показал, что может ее дать. Встань под излучатель. Раскрой себя. Яви миру свое настоящее лицо, и мир уже не сможет отвернуться. Он будет вынужден принять тебя таким, какой ты есть.
Правда, до сих пор «настоящие лица» выглядели весьма нелицеприятно. Поначалу от желающих не было отбоя. Потом их число сократилось. Люди рвались на службу, но просили, чтобы их не подвергали облучению. Они утверждали, что хотят сначала «стать лучше». Идиоты… Драго не возражал. В их понимании «стать лучше» можно было только одним способом: выслуживаться перед начальством, вылезая из штанов от усердия. Ну и флаг им в руки.
Его размышления прервал адъютант. Бывший полицейский сержант из занюханного шахтерского поселка наподобие Тау-52, он примчался на угнанном служебном «летадле» в столицу на второй день воцарения Драго, и минут десять уверял нового правителя в своей преданности. Теперь его физиономия, с которой не сходило выражение щенячьего восторга, напоминала цветом чернила, а зубы срослись, превратившись в жевательную пластину.
– Отведайте, господин правитель, – затараторил он, протягивая Драго блюдо с ломтиками сырого мяса. – Телятинка, только что с бойни…
Драго схватил щупальцем один из кусков и отправил в рот. Мясо и вправду было свежайшее, к тому же повар обильно приправил его шафраном, чесноком и смесью перцев. Роговые пластины мгновенно превратили его в подобие фарша, который буквально таял на языке.
– Какие новости? – буркнул правитель.
– Два новых дивизиона ждут на плацу вашего появления! Согласно протоколу, вы должны произвести смотр, а потом…
– Меня не колышет, что там у вас по протоколу. Что в Тау-428?
– Наши войска…
– Что в Тау-428? – ледяным тоном повторил Драго.
– Они еще сопротивляются…
– Отлично! – Драго взмахнул клешней, и поднос полетел на пол. – Они клялись, что захватят этот вшивый городишко до рассвета!
– Но, господин правитель… Негодяи отчаянно сопротивляются. Они не желают сдаваться ни при каких…
– Заткнись!..
«Люди – это болезнь материи. Ты должен стать сгустком гноя, болезнью болезни… или выжечь их, как больную клетку».
Так сказал Лик. И так будет, чтоб им всем пусто было!
– Всех этих идиотов, которые хлопают ушами, вместо того чтобы сражаться – казнить, – прошипел Драго. – Головы отрезать, надеть на шесты подлиннее и выставить на передовой!
Он подался вперед, и щупальца, вытянувшись, опутали шею адъютанта. Синяя кожа бывшего полицейского стала похожа на мел, политый чернилами, колени подогнулись. И только рот по-прежнему растягивала ухмылка – дикая и нелепая, точно наклеенная.
– Господин правитель… – просипел он. – А кто же… пойдет в бой?
Драго разжал хватку. Адъютант покачнулся, но каким-то чудом удержался на ногах. На штанах у него расплывалось мокрое пятно.
– У тебя там вроде два дивизиона были?
– Так точно, господин правитель.
– Ну, вот пусть они и дерутся. И про головы не забудь. Пусть знают, засранцы, что их ждет, если они не выполнят приказ.
– А как же… протокол?
– Потом соблюдем. Пшел.
«И как они меня терпят?» – подумал Драго, глядя вслед адъютанту, который только что добежал до воздушного катера и отчаянно теребил ручку – похоже, забыл отключить предохранитель.
Дело не в убийцах, которые лазят к нему чуть ли не каждый день. Чечук о них наверняка знает, только прикидывается дурачком. Пошел он в задницу, этот Чечук. Он, Драго, и сам может за себя постоять – с такой-то броней! Если разобраться, он всегда хотел быть таким – сильным и неуязвимым, как танк. Да и было бы от кого отбиваться! Сопляки какие-то с ножичками… Нет бы подцепить к платформе господина правителя взрывчатку. Бабах – и каюк господину правителю… Все они сопляки. Прав был тот живчик – первый живчик, Живчик с большой буквы.