Женщина нашего времени

Каспар, прервав молчание, сказал:
— Я не хотел бы, чтобы ты приезжала сюда среди ночи. Я дал им свой номер телефона. Это был единственный номер, который я мог вспомнить.
— Вернон привез меня. Я приехала бы все равно, хотел бы ты этого или нет.
— Ты поедешь к Линде?
— Да.
— Тебе нужно лететь в Лондон, но, если сможешь, встреться до этого с Линдой.
Харриет поняла, что ей дают отставку. Она не чувствовала ответственности за Каспара за все месяцы, что они были вместе. Он не подпустил ее достаточно близко для того, чтобы она страдала вместе с ним, и в этот момент она отчетливо поняла, что он никогда бы этого и не сделал.
Их отношения были более голливудскими, чем она это себе представляла. Вершина волны должна была двигаться в орбите славы, а ее впадина должна быть отброшена, так как притворялись, что ее не существует.
Юристы Каспара, его агенты и все остальные сомкнут свои профессиональные шеренги вокруг него. Теперь Харриет здесь нечего было делать. В госпитальной палате не было окна, но Харриет знала, что на улице уже светло, как днем. Последняя ночь.
Лицо Каспара было цвета камня, за исключением лилово-синих пятен синяков.
— Встреться с Линдой до отъезда домой, — повторил он. — Сделай так, чтобы она не узнала, что я кого-то убил, понимаешь?
«Она узнает достаточно быстро», — подумала Харриет.
— Я скажу ей, что ты получил травму, но не сильную. Она захочет прийти и посмотреть на тебя. Что ей сказать?
Каспар поднял их соединенные руки, однако не смог справиться с их весом, и они упали вновь. Это означало: «Когда она посмотрит на меня, что она увидит?»
— Есть ли еще что-то, что я могла бы сделать, Каспар?
— Попроси Вернона зайти.
Харриет встала, наклонилась над ним, чтобы поцеловать неповрежденную сторону его лица. Она колебалась, потому что хотела дать больше, но Каспар смотрел в сторону, стараясь освободить ее даже от этой ничтожной обязанности. Она смогла только приложить свою щеку к его лбу.
— Если ты нуждаешься во мне, — прошептала она.
Каспар не ответил.
Харриет снова выпрямилась и пошла к двери. Каспар лежал среди подушек. Он уменьшился, стало меньше жизни. Она вспомнила, что когда она впервые увидела его в Литтл-Шелли, на его фоне казался меньше Мартин Лендуит.
— Если ты нуждаешься во мне, — повторила Харриет, но сейчас это был уже рефрен.
Она вышла и кивнула Вернону, который стоял, прислонившись к противоположной стене коридора. Ожидая, она слышала инструкции Каспара по мобилизации юристов и агентов.
Харриет и Вернон повторили свой путь по коридору и затем через зал ожидания. Когда они подошли к стеклянной двери, которая открылась перед ними навстречу утреннему свету, Харриет заметила двух человек, идущих в ту же сторону, что и они.
Они шли очень медленно, и Харриет увидела, что это было из-за того, что женщина плакала, а мужчина поддерживал ее. Он был толстым, в спортивной рубашке, которая слишком плотно обтягивала его. Слезы женщины незаметно капали на ее розовую блузку. Хотя ей и незачем было выяснять, кто это, Харриет была уверена, что это мистер и миссис Гетц.
Автоматические двери раскрылись, и Харриет с Верноном вышли в яркий наступивший день.
— Линда сейчас спустится, — сообщила Харриет секретарь Клэр.
Харриет сидела среди плиссированных подушек в мраморной прохладе и ждала. Линда медленно спустилась по ступенькам. Ее глаза казались темными на бледном лице. Харриет подошла обнять ее, однако Линда только приняла объятия, не ответив на них.
— Давайте выйдем на улицу, — предложила Линда.
Было уже позднее утро, потому что Харриет пришлось провести длительные переговоры с секретарем, чтобы получить разрешение увидеть Линду.
Солнце пекло им головы, а они шли через безукоризненно чистую лужайку, мимо зеркального бассейна и цветочных газонов, оттененных темными колоннами кипарисов. Кто-то, то ли мать, то ли секретарь, уже сообщили Линде новости.
— Скажите, как он выглядит? — спросила она тихим монотонным голосом.
 
Харриет рассказала ей с тем оптимизмом, на который сейчас была способна. Линда пристально смотрела в сторону теннисного корта.
— Он не умрет?
Харриет остановилась, повернулась, встала перед ней и взяла ее руку.
— Нет. Я обещаю, что он не умрет.
Наконец, Линда, не мигая, посмотрела на нее.
— Он был пьяным в автомобиле?
Ложь и полуправда нейтрализовали друг друга у нее в голове, пока она не ответила:
— Да, был.
— Почему вас не было с ним?
— Я собиралась в Лондон сегодня утром. Я рано уехала домой. Наверное, я должна была остаться с ним.
— Другая девушка осталась, — сказала Линда тем же тихим голосом.
Клэр, должно быть, сказала ей. «Лучше бы она знала все», — подумала Харриет, — чем получала искаженную правду.
— Это была автомобильная катастрофа, Линда. Ужасный несчастный случай. Возможно, мы никогда точно не узнаем, что случилось.
— Возможно, — вежливо согласилась Линда.
Они пошли дальше под лучами солнца через пышный сад.
— Сегодня, после всего, вы уезжаете?
— Я должна.
Харриет заказала билет на вечерний рейс. Она прилетит в Лондон поздно, всего за несколько часов до собрания. Она сейчас старалась не думать об этом. Они были в дальнем конце сада, когда домоправительница-испанка вышла сказать Линде, что ее ланч готов.
Это была большая женщина, улыбающаяся Линде и называющая ее «душечка» со своим латинским акцентом. Линда и Харриет возвращались к дому, а Харриет снова вспомнила, как они прогуливали новогодний прием у Аннунзиаты.
Возле открытых дверей Линда замешкалась, ткнув носком туфли в камень дорожки.
— Я сначала подумала, что это вы, — сказала она, — в машине с Каспаром.
Харриет обняла ее, не заботясь о том, что Клэр может их увидеть.
— Это была не я. Я здесь с тобой. Я всегда буду с тобой, если тебе это будет нужно.
Такие же слова были адресованы и Каспару, но сейчас они не были стереотипом. Это была правда.
Линда кивнула. Почти неслышно она сказала:
— Я люблю вас.
Харриет улыбнулась, глядя вниз на макушку головы Линды. Неожиданное, но настоящее острое чувство счастья охватило ее.
— Я тоже тебя люблю.
— Харриет? Это плохо, радоваться, что умер кто-то другой, потому что это значит, что не вы?
Харриет сказала:
— Тебе нечего бояться или стыдиться, Линда. Запомни это, если можешь. Не бери на себя вину, которая не имеет к тебе отношения. В конце концов, ты получишь и свою долю.
Харриет старалась говорить как можно ласковее, однако Линда была непреклонна.
Она спросила:
— Тогда она имеет отношение к Каспару?
Харриет на секунду дольше задержала ее, пока обдумывала ответ, а потом отступила. Она не хотела делать этого, но все-таки отступила на шаг, держа Линду двумя руками.
— Я думаю, что Каспар — это единственный человек, который мог бы говорить с тобой об этом.
Она увидела слезы в глазах Линды, которые она с трудом пыталась сдерживать. Из дома послышался крик домоправительницы.
— Иди, — прошептала Харриет, — и помни о том, что я сказала тебе. До встречи в Лондоне.
— Помните и то, что сказала я, — твердо ответила Линда.
Она повернулась и побежала в дом.
Ровно в семь часов самолет Харриет начал взбираться вверх прямо на пламя лос-анджелесского заката. Затем, видимо решив, что зрелище зашло слишком далеко, он вошел в плавный поворот над дугою залива. Он снова выровнялся и взял направление на восток в сгущающуюся темноту, на Лондон.
  
Глава 17
 
Харриет попала домой в последний вечер в десять часов. Она оставила два чемодана в середине комнаты и подошла к телефону.
— Чарли? Что ты узнал?
Сидя в кресле, Чарли нажал на кнопку пульта дистанционного управления телевизором и выключил программу новостей. Дженни подняла брови, ее штопка упала на колени.