Двенадцатый жнец 2 (СИ)

Но когда тебе внушают мысль о том, что ты настолько индивидуален, что делиться своим мастерством с другими просто недопустимо. Ведь они глупое стадо не способное оценить всю глубину твоей индивидуальности, а главное они все тебе завидуют, даже те, кто о тебе вообще не слышал. Но даже если ты найдёшь людей, которые не испытывают к тебе зависти то это однозначное подтверждения их глупости.
Видя человека на краю пропасти подтолкни его и так ты избавишься от завистника. Именно такой подход к жизни превалирует у подобных личностей. Собирай и накапливай сокровища и проклинай всех, кого ты заметишь в пределах своего зрения. Держа в руках горсть золотых монет ты знаешь, что они лично твои и никто к ним не сможет прикоснуться и увидеть. Ты индивидуальная личность, которой все должны и у тебя никогда не бывает неудач. Ты не можешь ошибиться ведь ты не стадо, а все проблемы не из-за твоих ошибок, а из-за других, которые тебе чего-то недодали.
Тупое быдло радуется жизни, воспитывает детей и не может понять, что они вытаптывают твою траву в твоём лесу в твоём мире. Они всё это делают специально на зло тебе и ты не выдерживаешь и высунувшись в окно своего замка начинаешь орать, чтобы они все сдохли. Но они настолько тупы, что просто тебя не слышат и продолжают играть с детьми и помогать друг другу получая удовольствие от помощи, а не от личной выгоды.
Со временем ты начинаешь думать над тем, как уничтожить всех этих людей помогающих друг другу и вступаешь в сговор с такими же как и ты. Но дело в том, что каждый из вас лютый индивидуалист ненавидящий всех включая и друг друга. Каждый миг их жизни посвящён думам о том, что у соседа может быть на одну монету больше чем у него. Не в состоянии удовлетворить собственную злобу и ненависть они, как стадо шакалов набрасываются на тех, кто в одиночку случайно оказался в поле их досягаемости. Они рвут их не смотря на то, кто перед ними, ребёнок, старик или девушка.
Ведь у тупого быдла нет ни стариков ни детей, а значит они не достойны жить ведь стадо думает не только о себе. Но дело в том, что на помощь ребёнку обязательно придут суровые мужики яркие представители этого стального и сплочённого организма и отгонят шакалов.
Правда зачастую в такие моменты ярость индивидуалистов настолько сильна, что они начинают кусать друг друга и самих себя. Затем им в голову приходит единственная, как им кажется мысль, что справиться со сбродом смогут только могущественные силы из вне и так появляются разрывы, откуда выходят демоны. Когда разрывов становится достаточно много, мир постепенно переходит под управление падшего и вернуть его обратно практически не возможно. Это классическая схема разрушения миров и там где люди разделены она обязательно сработает.
Данталион кратко описал гибель своего мира и Рена не хотела чтобы подобное повторилось и с её миром. Для этого им нужно как можно скорее выбраться отсюда, но без Каликса это вряд ли осуществимо. После того, как они коснулись меча Данталиона заклятие на них перестало действовать и они видели друг друга в истинном обличье.
— Но почему ты до сих пор жив и каким образом попал в орден «Чистилище»? — озвучила интересующие её вопросы Рена.
— Каким образом жив? — повторил вопрос Данталион и подошёл к своему коню.
Прежде чем ответить он некоторое время гладил шею коня, уткнувшегося головой ему в плечо.
— Я заключил договор с падшим, — наконец ответил он. — Дело в том, что я мог покинуть этот мир, Люцифер давал мне такую возможность.
— Но ты этого не сделал, — заметила Рена.
— Верно, не сделал. Я не смог уберечь этот мир от падения и это мой грех, который я должен искупить собственной кровью. По началу падший даже решил меня убить натравив на меня орду архонтов, но затем он передумал.
— И что заставило его так поступить? — спросил Амадей.
— Всё оказалось до банальности просто, усмехнулся Данталион. — Демоны по сути это те же люди, только с рогами и им тоже свойственно плести интриги и их так же разъедает зависть. Правда она в разы сильнее, а интриги гораздо сложнее и опасней. Многие из них только и мечтают, как бы занять место по выше, а некоторые даже замахиваются на трон падшего. Люцифер занят завоеванием новых миров, чтобы присоединить их к империи Ада. Но ему не нужны демоны которые замышляют его свержение и он бросил им кость в виде меня. Пока они будут охотиться за мной у них не будет времени отвлекаться на придумывание планов о свержении падшего. Так я стал пешкой в его игре и мне не нужно было прятаться от них, ведь внешне я стал неотличим от архонтов.
 
— Но как тебе удалось вступить в орден «Чистилище»? — удивилась Рена.
— Я получил сигилиум свободного охотника непосредственно от Люцифера.
— Сигилиум это ведь печать, я права?
— Верно.
— А как она выглядит?
Данталион расстегнул куртку и обнажил правое плечо на котором было изображение черепа архонта пронзённого мечом. После того, как Рена внимательно осмотрела сигилиум Данталион обратно скрыл его под курткой.
— Проходили столетия, но меня так никто и не мог обнаружить и убить, хотя я их истребил достаточно. Они даже не предполагали, что я у них прямо под носом.
Свободный охотник замолчал и посмотрел на небо, где появилась вторая луна.
— Но Отец так ни разу и не отозвался на мои молитвы, — произнёс Данталион, продолжая наблюдать за лунами. — Я носитель двух печатей, которому нет места ни в Раю ни в Аду. И я решил выйти из игры и просто жить пока меня не заберёт старость. Так продолжалось до сегодняшнего дня. Отец меня услышал и прислал вас, чтобы я вспомнил свой договор и теперь я вижу предначертанный мне путь с которого я больше не сверну. А теперь расскажите свою историю, и какими силами вас занесло в мой проклятый мир.
Роль рассказчика, при этом никого не спрашивая взяла на себя Рена и немедленно приступила к подробному рассказу. Пока она в красках описывала свою жизнь и приключения со жнецом, о некоторых моментах этой истории Амадей услышал только сейчас, но как ни старался он их вспомнить не смог. Видимо его арбитр так сильно увлеклась историей, что начала додумывать то, чего вообще не было. Амадей хотел было её поправить, но видя её пылающий от радости взгляд, решил этого не делать. Он никогда не был для неё благодарным слушателем и вот теперь она наконец нашла того, кто по собственной воле высказал желание внимать её рассказам.
Внимательно слушая рассказ арбитра Данталион распряг своего коня и замотав кожаной обмоткой рукоять меча скрыл под ней печать жнеца. Затем убрав меч в ножны на которых была закреплена широкая лямка он забросил меч за спину. К этому моменту Рена каким-то образом умудрилась закончить рассказ.
— Ясно, значит нам необходимо найти Каликса, который забросил вас сюда, а узнать где находится любой из архонтов, можно только в одном месте, — произнёс Данталион. — Нам необходимо добраться до места под названием Арад, это столица этого мира. Правда путь туда не близкий я ведь не зря забрался в самую задницу этого мира и всё ради того, чтобы меня никто не беспокоил.
— А это не опасно, лезть в самую гущу архонтов? — спросила Рена.
— Если ты не заметила то здесь везде толпы архонтов да и мы сами для остальных выглядим как самые настоящие демоны, — напомнил ей Данталион. — Но в любом случае наш путь лежит именно туда. Как ни крути, а здесь тоже без финансов никуда не деться. То, что мы сотворили с этим десятком идиотов стоит как минимум пятьсот душ, а мы это сделали бесплатно.
— Ты занимаешься убийством демонов за деньги? — удивилась Рена.
 
— А вы нет?
— Нет.
— Ну, мне тут нечего сказать, мне необходимо как-то выживать. В любом случае я занимаюсь уничтожением архонтов, а среди них всегда есть те, кто готов расстаться с кругленькой суммой, чтобы перестал существовать определённых архонт. Потом находится тот, кто заказывает убийство прошлого заказчика и так по кругу. Этот мир принадлежит первому кругу Ада, здесь нет друзей только враги. Просто на меня наложено сильное заклятие которое скрывает мой истинный облик, как впрочем и на вас. Но это не спасёт вас от чистильщиков, а вот меня они не смогут определить. Во-первых я в некотором роде один из них, а во-вторых на меня заклятие наложил сам Сатана, а здесь это кое-что да значит. Но нам пора уже двигаться дальше, пока сюда не нагрянули примитивные.