Пламя и тьма (ЛП)

В маленькой палатке-рюкзаке в потолке было окошко для солнечного света. И пока она спала в его объятьях, он сам большую часть ночи лежал и смотрел сквозь него на звезды. Он одновременно ощущал себя и маленьким, и бесконечным. И совершенно довольным.
И он знал, что собирается отметить эту женщину. Конец истории. Прошло всего полторы недели с тех пор, как они впервые произнесли слово «любовь», и ещё слишком рано, чтобы поднимать этот вопрос, но в эту ночь, глядя на тысячи звезд на фиолетово-голубом небе, он увидел своё будущее.
И вот сейчас он смотрел, как его будущее поднимается по отвесной скале без снастей, кроме её потёртых ботинок. Он сидел на камне и смотрел, оказавшись в ловушке между своим увлечением её способностями и похоти: к её греховному телу, мускулатуре ног и рук, перекатывающихся и блестящих, её густому, пушистому и покачивающемуся из стороны в сторону хвостику; и леденящего кости страха, пока она поднималась всё выше и выше. Вверх по утесу, без страховки. Обломки камней усеивали подножье скалы. И он представлял, как на них лежит её разбитое тело.
Время от времени она широко растягивалась, чтобы куда-то поставить ногу, а потом опускала её обратно, и каждый раз, когда это происходило, он сжимался, будучи уверенным, что она потеряла опору. Но затем она находила лучшее место опоры и забиралась ещё выше. К тому времени, как она добралась до вершины, у него практически был сердечный приступ. А затем она помахала ему рукой и исчезла на другой стороне. Она рассказала ему, что там есть способ спуститься обратно.
Он сидел на месте, пока она не вернулась к нему. Она была права… ему стало жарко сидеть на пустынном солнце в джинсах и сапогах. Но он также ощутил то же успокоение, что накануне ночью. Как будто его жизнь вновь пошла по начерченному пути. А он до этого даже не знал, что сбился с пути.
Когда она подошла, он встал.
— Не могу поверить, что ты лазаешь по скалам ради удовольствия. Скажи, что ты не выезжаешь сюда одна.
— Чувак, это не скала. Это едва ли холм. Просто кучка камней. Когда-нибудь я покажу тебе, как выглядит то, когда поднимаешься на скалу. И нет, я не езжу одна. Обычно мы отправляемся с Муром.
Высказавшись, она посмотрела на него, и он увидел вызов в её глазах. Ну, бл*дь, да, он ревнует к этому парню. Кайл Мур был её лучшим другом. Она проводит с ним столько же времени, сколько и с Коннором. Мур спал с ней в одной комнате так же часто, как и он сам. Он был влюблен в женщину, которая была в состоянии справиться с жизнью, которую он ведёт, а ему приходится делить пятьдесят на пятьдесят заботу о ней с другим парнем. Это отстой.
И они распускают руки друг с другом. Он понимает, что между ними ничего не нет. Да, понимает. Он поверил ей и принял, что ему ничего не угрожает. Он просто ревнует: к времени, что они проводят вместе, дружбе, да к чему угодно. В конце концов, он разберётся с этим.
Так что вместо того чтобы ответить ей прямо сейчас, он просто хмыкнул.
— Тебе стоит отпустить это, Коннор. Я не брошу своего лучшего друга.
— Я работаю над этим. Дай мне время.
Она обвила руками его талию.
— Ты такой весь горячий и потный. И я тоже. Хочешь прокатиться?
Он усмехнулся и поцеловал её.
— А вот теперь это звучит весело.
~oOo~
В ту ночь они сидели у костра, наблюдая за тем, как извивается огонь. Пилар расположилась между его ног, облокотившись на грудь. Она рассеяно крутила кольца на левой руке. А он пальцы своей правой руки пропускал сквозь её распущенные волосы. И они разговаривали. Одни ночью в пустыне — они просто разговаривали. Часами, пока огонь не превратился в угли и не остыл.
В палатке, перед тем как уснуть, он медленно нежно трахал её, рассказывая ей, чего хочет от её тела, и что хочет дать ей своим. Соблазняя терпением.
Да, он видел своё будущее.
~oOo~
Два дня спустя Коннор, его отец и Барт сидели в гостиничном люксе в пригороде Сан-Диего. С ними сидели Дора Вега и два её ближайших соратника: Луис Торрес и Матиас Круз. Шестеро из них расположились в гостиной комнате люкса, и Дора обеспечила небольшую раздачу закусок и напитков.
 
Обычно «Банда» встречалась с деловыми партнерами в менее изысканной атмосфере: в захолустной пивнухе или просто каком-нибудь заброшенном здании. Но Ла Зорра предпочитала сохранять чувство приличия на своих деловых встречах. Даже когда они встречались в глуши, её появление шло в комплекте с максимальным приближением к деловой встрече.
А также она всегда одевалась как бизнес-управляющий. Большинство боссов-мужчин, с которыми они работали, одевались в некоторой степени броско. Даже те, кто носил костюмы и торчал в представительских люксах в центре города. Но Дора одевалась консервативно. Сегодня на ней была узкая черная юбка и светло-синяя шелковая блузка, расстегнутая как раз до той точки, которая не позволяла забыть, что Дора была очень красивой женщиной. Её незатейливая причёска, небольшое количество золотых с бриллиантами украшений, которые она носила, а также простые чёрные туфли на высоких шпильках — вот и вся упаковка, демонстрирующая баланс силы и самообладания, которыми Коннор не мог не восхищаться.
А также она добросовестно принимала гостей. У каждого мужчины в руке был стакан, наполненный его любимым напитком: у Коннора и Барта «Джек», а у Хусиера «Джеймсон». После того как они сделали свои первые глотки, Дора спросила:
— Была ли какая-то… как вы там говорите… «отдача» от моего специального запроса?
Ла Зорра имела в виду нападение на Картрайта. На её вопрос ответил его отец.
— Нет. Барт и Шерлок следят за всем, но прошло пять недель, и у них ничего нет. Дело превращается в «висяк».
Барт вставил слово.
— Ещё не со всем. Они по-прежнему усердно работают. Но если бы мы оставили следы, они бы уже нашли их. Перехваченные телефонные переговоры указывают, что они нацелились на заграничные террористические организации. И теперь это дело национальной безопасности.
— Ах, — произнесла Дора, и Коннор подумал, что она выглядит довольной.
— Это ещё пока полностью не отводит от нас опасности. Министерство национальной безопасности может внимательнее начать присматриваться к югу, если не преуспеют на востоке.
— Я понимаю, Коннор. Спасибо. — Она изыскано потянула из бокала джин с тоником. — Я впечатлена качеством вашей работы. Я бы хотела встретиться с человеком, который сделал это.
У Трика были проблемы с выполнением этой работы. Он тихий и вдумчивый парень, но это не означает, что он также всегда дипломатичен. Как правило, Трик отвечает на вопросы, заданные ему, неприкрытой правдой. Коннор не был уверен, что это такая уж хорошая идея, если Ла Зорра поговорит с ним напрямую.
Но ответил его отец:
— Я привезу его на следующую встречу.
Размышляя о своём друге, Коннор задал вопрос, который обычно не стал бы поднимать.
— А теперь, когда работа выполнена, мы можем получить что-нибудь, чтобы понять, зачем вам было необходимо, чтобы Картрайт исчез?
На это ответил её верный помощник Луис.
— Она бы рассказала тебе, если бы хотела, чтобы ты узнал.
Удерживая свой высокий прозрачный бокал двумя руками, Дора Вега созерцала Коннора над ободком бокала.
— Как я уже вам говорила, причина весьма веская.
Коннор выдержал взгляд её карих глаз. Он бы не стал давить словами, но также первым не отведёт взгляд.
Так они продолжали сверлить друг друга взглядами, пока рот Доры не изогнулся в лёгкой улыбке.
— Луис, Матиас выйдите покурить, пожалуйста.
— Сеньора… — запротестовал Луис.
— Пожалуйста. — С её простым и твердым словом-командой-просьбой, её люди покинули люкс.
Самая могущественная женщина (нет — самый могущественный человек) в мексиканском преступном мире взяла с подноса изысканный крекер, нагруженный какой-то чёрной слизью.
— Полагаю, ты провел поиски, Барт.
— Только в достаточной степени, чтобы вычислить цель. Мы не копались в тебе. — Старшие представители «Банды» обсуждали это в какой-то степени, но защита вокруг неё была ультрасовременной, и Барт с Шерлоком сказали, что конечно смогут попасть внутрь, но не без её ведома. Поэтому риск был слишком велик. И они сделали всё, что могли.