Ангел со сломанными крыльями (СИ)

— Почему ты мне раньше не рассказала?
— Зачем? Мы все равно были далеко и не могли ничего исправить. А теперь можем!
— Я должен сначала поговорить с Мишкой.
— Конечно. А я с удовольствием поговорю со Светой!
— Знаешь, Мила. В прошлом году я очень хотел разобраться, кто виноват, и отомстить. Но сейчас… Мне кажется, что ребята и так уже наказаны. Судя по тому, что ты говоришь.
— Мишка — да. Но Света не выглядит раскаявшейся. Ей все сошло с рук, и она вполне может снова кого-нибудь подставить подобным образом. Я не хочу оставлять это безнаказанным.
— Ну хорошо, делай, как знаешь… Мила, давай уговорим папу и Женю поселить нас вместе. Я больше не могу жить так далеко от тебя!
— Я тоже! Сейчас же скажем Жене!
И, стоило Жене вернуться, как Мила набросилась на него не с просьбой, нет, с требованием срочно переселить Богдана к ним в дом! Пока Женя разбирал лекарства и отмерял то, что нужно сразу же дать Богдану, Мила приводила множество аргументов в пользу их совместного проживания. Богдан, слушая ее, лишь поддакивал да качал головой. Он давно не видел такую активную Милу. Она за сегодняшний день словно еще сильнее изменилась. Стала более деловой. Решительной. Похожей на Женю.
— Я полностью с тобой согласен, Мила, — сказал Женя, давая Богдану лекарство. Если Александр не против, могу хоть сейчас перевезти Богдана. Ну и, конечно, вы должны понимать, что не стоит рассказывать об этом в школе.
— Давай ему позвоним? — предложила Мила, ища нужный контакт в телефоне. — А в школе, конечно же, мы не скажем. Не дураки.
Папа, узнав о болезни Богдана, а потом о предложении Жени забрать того к себе, даже обрадовался, что сын будет под присмотром. И уже через два часа Богдан устраивался в своей новой комнате в доме Светлаковых. И улыбался. Благодаря его болезни все устроилось так, как надо. Они снова рядом. И ради этого можно потерпеть и головную боль, и постельный режим, и то, что Мила ухаживает за ним, как за маленьким. Даже с ложечки кормила. И Богдан послушно открывал рот. И был почти счастлив.
  
Глава 4 — Мила
 
Богдан снова рядом, и это хорошо. Правильно. Так, как должно быть. Она нужна ему, особенно сейчас, когда Богдан болеет. Ему тоскливо и немножко страшно. Он переживает из-за школы. Из-за отношений с одноклассниками. Из-за учебы. Хорошо, что первую неделю он побудет дома. Мила подготовит класс к его возвращению. За прошедшие два учебных дня она уже пообщалась почти со всеми одноклассниками. Запомнила, как кого зовут, кто чем увлекается. И как относится к Богдану. Почти все ждали его возвращения, надеясь, что он снова поведет класс за собой. Войдет в Совет школы. Будет организовывать разные интересные мероприятия. Футболисты даже надеялись, что Богдан вернется в команду. В прошлом году дела у них не задались, команда проиграла все игры в районном чемпионате, не пройдя отбор на городские соревнования. Бывший капитан-одиннадцатиклассник покинул школу, и команда осталась без лидера. Как и школьный Совет.
Все надеялись на возвращение Богдана, но Мила знала, что для него это будет слишком тяжело. Это раньше он с легкостью справлялся и с общественными делами, и в футбол играл, и учился на отлично. Сейчас одна только учеба будет забирать все его силы. Но Богдан не захочет показать одноклассникам свою слабость. И постарается оправдать их ожидания, включившись в общественную работу, как минимум. В футбол ему наверняка запретят играть врачи. Надо как-то растормошить Мишку, вернуть его в команду. Из него мог бы получиться неплохой капитан. Если он захочет. Парень замкнулся в себе, почти ни с кем не общается. Надо с ним поговорить.
Во время большой перемены старшеклассники, как обычно при хорошей погоде, выходили обедать на улицу, взяв кофе в автомате. Мила вспоминала, как в прошлом году они с Богданом каждый день обедали вместе в дальнем уголке школьного сада, на детской площадке с качелями. Сегодня она не стала стоять очередь за кофе в автомате. Она решила найти Мишку и поговорить с ним. Мила заметила, что парень пошел к стадиону, и направилась в ту же сторону.
 
Мишка сидел на трибуне и жевал бутерброд, глядя на поле. Там гоняли мяч какие-то малыши, наверное, начальная школа — у них уроки уже закончились. Мила тоже залезла на трибуну и села рядом с Мишкой. Тот удивленно посмотрел на нее, но не отодвинулся и не ушел.
— Привет! Можно я с тобой сегодня пообедаю? Около школы все скамейки заняты, а есть в столовой в такую погоду не хочется.
— Так тут куча скамеек, но ты села на ту, где я сижу. Она как бы тоже занята.
— Я тебе мешаю?
— Пока нет.
— Вот и хорошо.
Мила достала контейнер с сэндвичами и термос с чаем. Несколько минут они оба просто жевали, наблюдая за игрой на поле.
— Скучаешь по футболу? — нарушила молчание Мила.
— Да я вообще-то в секцию футбольную хожу во дворце спорта. Так что нормально. Обидно просто. Команда разваливается, играть некому. А они хороших игроков выгоняют.
— Я тоже считаю, что это неправильно. Может, в этом году ты вернешься в команду? Те, кто выгнал тебя в прошлом году, уже ушли из школы. Команда другая, Совет школы — тоже.
— А тебе-то что?
— Просто переживаю за команду. Богдан тоже переживает.
— Вот он вернется и наберет новых игроков.
— Он вряд ли вернется.
— Почему?
— Если я тебе скажу, ты обещаешь никому больше не рассказывать? Я бы не хотела, чтобы об этом стало известно ребятам.
— Обещаю. Я не трепло, всегда держу свое слово.
— Я тебе верю Так вот, Богдан не сможет вернуться в команду. Он очень сильно пострадал в аварии. И, хоть он скрывает это, но он еще не до конца восстановился, ему нельзя пока играть в футбол.
— Что, так сильно разбился?
— Да.
— Ясно. Плохо дело.
— Миш, ты же знаешь Богдана. Если он увидит, что команда разваливается и некому ей руководить, он займется этим, наплевав на запрет врачей. Я этого не хочу допустить. Я за него переживаю.
— Так вы все-таки с ним вместе?
— Да. И об этом пока прошу тебя тоже не болтать.
— Буду молчать.
— Я очень надеюсь, что ты возьмешь футбольную команду на себя, Миша. Тогда Богдан не будет хотя бы туда лезть. От участия в школьном Совете мне вряд ли удастся его отговорить.
— Там Светка сейчас верховодит.
— Вы с ней совсем не общаетесь? Это после того… после бала?
— Да. Слушай, я знаю, что это она тогда тебя закрыла. Она тогда так испугалась, пришла ко мне вечером, вся в слезах, рассказала, что утащила ключ у вахтера и закрыла тебя на чердаке. Очень боялась, что об этом узнают, и ее накажут. На следующий день следователь ко мне домой приходил, расспрашивал. И я тогда сказал, что ты сама залезла туда и прыгнула. Хотел помочь Светке.
— Я знаю. Только это не помогло, да? Она все равно перестала с тобой общаться.
— Ну да. Меня выгнали из Совета, из команды. И Светке я сразу стал неинтересен. Она-то в Совете осталась. Сразу нашла там себе ухажера.
— Ты все еще ее любишь?
— Не знаю… Я бы, наверное, ее простил, если бы она вернулась. Я думал, у нас все по-серьезному. А она…
— Мишка, ты хороший парень, она тебя не достойна. Вернешься в команду, станешь капитаном. Выиграйте турнир! И увидишь, как Светка снова будет за тобой бегать.
— А ты очень сильно изменилась. Прямо как будто совсем другой человек. В том году ты какая-то чумная была. Словно все время под наркотой.
— Да почти так и было. Я тогда сильные лекарства принимала, успокоительные разные, антидепрессанты. От них в голове все время каша была.
— Понятно. А сейчас все, вылечилась?
— Да. Хочешь чай?
Мила, допив свою порцию, налила в стаканчик еще чая и протянула Мишке.
— Спасибо.
Они закончили обедать. Мила убрала термос и контейнер в рюкзак. Спустившись с трибуны, дождалась Мишку и пошла с ним рядом по направлению к школе. Пройдя несколько шагов, вдруг обернулась к нему и спросила: