Байки из Зоны. Убежать от себя
– Меня зовут Ихт, – представился басом великан. – Я руководитель стражей «Рыбнадзора». Вы находитесь на подконтрольной этой группировке территории. Эти места называют НИИ «Рыбзавод» или Бассейн. Кто как. У меня вопрос ко всем вам – какова причина побоища, которое вы учинили на границе подконтрольной нам территории?
– А с какого такого рожна мы должны отвечать? Мы вольные сталкеры, ни перед кем ответа не держим, – выступил Барс.
– То есть если вас поймают на территории ЧВС, или «Вольницы», или «Очкариков», то ты то же самое говорить будешь?
– Ну… – смутился Барс. – Нет, конечно.
– Тогда не вижу разницы, – отрезал Ихт. – Жду ответа.
– А ты уверен, что поверишь сказанному? – теперь Мишка выступил вперед.
Он понимал, что сейчас молчать не стоит и от ответа зависят его судьба и судьба умирающего Ворчуна.
– Кто со мной говорит? – вперил в Суворовцева тяжелый взгляд Ихт.
Мишке аж не по себе стало. Он вспомнил рассказы сталкеров про мозгососа, который взглядом лишал воли свои жертвы. Похоже, стоящий перед ним великан обладал таким же талантом.
– Это «отмычка». Зовут Фармацевт. Разве словам «отмычек» есть вера? – подал голос Клещ.
– А давно ли ты сам в «отмычках» хаживал? – оборвал его Ихт. – Говори, Фармацевт.
– Не «отмычка». А вольный сталкер, – отрезал Суворовцев. – Если готов, то слушай.
И Мишка рассказал. Все, без утайки, как было. Только быстро, потому что помнил, что Ворчуну становилось все хуже и хуже. В ответ на изложение той части рассказа, где «отмычки» и сталкеры напали на него и Ворчуна, раздались протестующие возгласы. Кое-то даже попытался снова пустить в ход кулаки. Но окрик Ихта остановил зарождающуюся потасовку.
– Вот уж не поверил бы, если бы мы не были в Зоне, – покачал головой Ихт. – Про двуглаву я даже не спрашиваю. Одно интересно – ты бы отдал координаты схронов?
– Конечно, если бы они не напали, – с жаром ответил Мишка. – Зачем мне обманывать людей, с которыми я бошку в пасть мутантам совал?
– Тоже верно, – согласился гигант. – Резона мало.
– Слушай, Ихт. Пока мы тут лясы точим, моему ведущему все хуже и хуже становится. Я не знаю, что там в вашем газе, какой дряни намешано, но Ворчун, походу, задыхается.
Ихт молча двинулся вперед, врезался в столпившихся сталкеров, растолкав их, словно ледокол обломки айсберга. Он подошел к лежанке, на которой расположился Ворчун, и склонился над ним. А тот дышал все слабее, хрипя и задыхаясь. Лицо его сохраняло тот же синюшный оттенок.
– Похоже, анафилактический шок или что-то на него похожее, – пробасил озадаченно Ихт. – Газок-то многокомпонентный. С чем-то, видно, организм твоего ведущего не справился. А с чем, не знаю.
Ихт вынул из наплечного кармана маленький шприц и сделал Ворчуну инъекцию.
– Это не спасет, но поможет, – пробасил он с ноткой вины в голосе, – на пару суток задержит реакцию.
– У вас найдется лекарство? Или кто-то его сделает? – с надеждой спросил Мишка.
– Ты же фармацевт, тебе и делать, – попытался отшутиться Ихт. Но сразу понял, что неудачно. – Если честно, я не знаю, чем помочь. Я вижу твое желание спасти своего ведущего. Но у меня нет лекарства. Пару дней он протянет. Дальше – не знаю.
– Понятно. Может, есть способ? – с надеждой спросил Суворовцев.
До прихода в Зону он окончил только третий курс фармацевтического факультета. То есть не обладал всей полнотой знаний. Но даже с законченным образованием, чтобы выявить проблему и подобрать лекарство, нужны лабораторные исследования. А в этих бараках, где находились сейчас сталкеры, лабораториями и не пахло.
– Подумаю. Сейчас будет вершиться суд, а затем – наказание виновных, – ответил Ихт.
Мишку внутренне аж передернуло от пафоса в интонации. Но несмотря на напыщенность речи, представитель «Рыбнадзора» шутить не собирался. Безоружных сталкеров и «отмычек» под конвоем вывели на воздух. Никто даже не помышлял о сопротивлении. Мишку, кстати, Ихт довольно бесцеремонно запихал в толпу «отмычек». Людей повели мимо ряда таких же бараков. Казалось, строениям этим нет конца. Пахло водой и рыбой. Причем резкий запах последней достаточно сильно бил в нос. Накрапывал дождь. Мелкие редкие капли стучали по крышам строений, головам и плечам людей. Попадая на шлемы конвойных, капли издавали странный звон.
«Шлемозвоны», – подумал про себя Мишка и улыбнулся своей шутке. Как ни странно, ею он не хотел делиться ни с кем.
Наконец конвой вывел сталкеров с «отмычками» на большую круглую площадь. Посреди нее возвышался на полметра над землей такой же круглый водоем. Через него была перекинута толстая и широкая доска.
– Зачем вся эта бутафория? – с иронией спросил Барс.
– Ты уверен, что бутафория? – спросил Мишка.
– А ты вообще завянь, плесень, – бросил Хриплый, попытавшись толкнуть Суворовцева. – Ты сдал нас неизвестно кому. Я не прощаю предателей.
– Ты сам плесень. Забыл, как ты меня в заложники взять хотел, а Ворчуна убить?
– Тебе показалось, – прошипел Хриплый, но толкаться перестал и тон сбавил.
– Всем молчать и слушать! – раздался бас Ихта.
Командир конвоя забрался на принесенную кем-то тумбу. Неизвестно откуда из проходов между бараками появились люди в одинаковых комбинезонах с нашивками «РЫБНАДЗОР».
– ЧВС славится своим жестким и бескомпромиссным кодексом правил. У нас тоже есть свой свод законов. И главный из них какой? – пробасил Ихт.
– Мы не поддерживаем и не сотрудничаем с бандитами и близкими к ним элементами, – грянуло хором все присутствующее сообщество.
– Какое наказание для тех, кто грабит других?
– Смерть, смерть и еще раз смерть! – хором проскандировали рыбнадзоровцы.
– Но казнь во все времена носила какую-то функцию. В Средние века – функцию устрашения и развлечения. Во времена СССР – функцию воспитательную и защитную. А теперь казнь будет носить все эти функции вместе взятые! Поэтому смерть одних будет полезна для других!
Мишка с удивлением наблюдал за Ихтом. Странный фарс с публично разыгранной казнью заставлял его морщиться про себя от отвращения. Он не ожидал от этого сильного человека таких пафоса и позы. Но если это происходит, значит, зачем-то это нужно. Вопрос, чего добивался Ихт? Искоренить на подконтрольной территории бандитов? Безусловно, да. Но что еще? Почему их вывели к водоему, а не в чистое поле? Приговоренных будут топить, а не расстреливать? Вопросов, как всегда, было море, ответа пока ни одного.
Действительность оказалась куда ужасней. Бойцы «Рыбнадзора» сноровисто отделили сталкеров от «отмычек».
– Вы, – воскликнул Ихт. – Вы сталкеры и понимаете всю тяжесть того, когда обычный бродяга становится бандитом и душегубом.
Но те молчали, угрюмо глядя на Ихта. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, куда клонит великан. Умирать никому не хотелось, а тем более из-за глупого «отмычки», которому просто дважды повезло.
– «Отмычки». Вы неразумные и пока не различаете добра и зла в Зоне. Считаю, что вас пока наказывать не за что. Вы следовали авторитету старших товарищей и подчинялись им. Но запомните, с бандитами у нас разговор короткий. Если встретим вас за попыткой грабежа снова, будете уничтожены на месте. А пока оставайтесь, чтобы лицезреть казнь и впечатлиться справедливостью!
Бойцы «Рыбнадзора» оттеснили «отмычек» за круг оцепления к зрителям. А Ихт продолжал:
– Но кто мы такие, чтобы самим карать и миловать. Оставим это на усмотрение самой Зоны! Приговоренные, – великан простер длань к угрюмо смотрящим на него сталкерам. – Вам надлежит пробежать по доске над водой дважды – туда и обратно. Если вам повезет и вы не окажетесь в воде, то мы отпустим вас, потому что вас помиловала сама Зона. Кто первый решится?
Вперед шагнул Барс. Он плюнул себе под ноги и презрительно посмотрел на Ихта.
– Ну, я пойду. Я – Барс. Эта шелупонь всегда шла позади. Я должен идти или могу пробежать, а?
Надо отдать должное, Барс был смел и дерзок, под стать своему прозвищу. Мишка даже залюбовался его такой позой. Но Барс один из тех, кто предложил Мишку сделать заложником. Поэтому хотелось, чтобы тот понес наказание.